Муравьи не сдаются ( Ондржей Секора )

О муравье, который не боялся ни шипов, ни паука.

На опушке тёмного леса рос куст шиповника, сверху донизу усыпанный розовыми цветами.

Цветы улыбались и ласково манили: «Посмотрите на нас, какие мы красивые!» — и чудесно, чудесно пахли.

Но на их веточках были и шипы.

Они грозили: «Осторожнее, — уколем», — и сердито щетинились во все стороны.

Между этими страшными шипами пробирался запыхавшийся муравей.

Он спешил по веточкам наверх, торопился так, словно кто — то гнался за ним.

Муравей был весь чёрный, и только на шее у него был завязан красный платочек в белый горошек.

— Вы видите, я спешу! Я тороплюсь на самый верх.

Я, милые мои, должен посмотреть, где мой муравейник.

Ведь я сегодня заблудился.

Я совсем, совсем заблудился.

Ловко увёртываясь от шипов, муравей карабкался всё выше и выше.

И вот муравей уже на вершине, там, где расцвёл самый красивый цветок.

Он будет наблюдательной вышкой! Отсюда, может быть, удастся увидеть муравейник.

Гоп! — прыгнул муравей на гладкий лепесток цветка.

Но, поспешив, вдруг поскользнулся — и бух головой прямо в тычинки, покрытые нежной жёлтой пыльцой.

Ну и пыльцы же было там! А как она сразу посыпалась! Пыльца набилась муравью в глаза, в нос, и муравей: «А — а — а — пчхи!» — чихнул так, что цветок закачался.

А как только цветок закачался, подкосились у муравья ноги, и он полетел вниз вместе с тычинкой, за которую успел ухватиться.

— Миллион камушков отдам за предохранительную сетку! — закричал муравей в ужасе.

Едва он произнёс это, как чудом под ним появилась сетка, и он упал на неё, словно на перину.

Но вот беда: это оказалась не предохранительная сетка, а паутина; по её нитям, толстым, словно канаты, уже спускался паук и хохотал: «Ха — ха — ха! Муравьишка попался! Что, если я тебя, муравьишку, съем?!» — И он набросился на муравья.

Муравей был маленький.

По сравнению с ним паук казался великаном.

Но муравей вовсе не желал быть съеденным.

Сначала он ногами оттолкнул паука, а потом так дал по зубам изумлённому врагу, что у того искры посыпались из глаз.

И тут муравей вскочил и, размахивая тычинкой как шпагой, закричал: — Думаешь, если ты паук, то я тебя боюсь? Думаешь, если ты большой, а я маленький, я тебе сдамся? Ошибаешься! Вот тебе! Вот тебе! — и он колол паука тычинкой в живот, в подбородок, в нос.

Паук отмахивался всеми восьмью лапами, но муравей бесстрашно — раз, раз, раз! — наносил ему удар за ударом.

Каждый раз, когда он колол паука тычинкой в живот или подбородок, пауку становилось так щекотно, что он даже подпрыгивал.

Когда же муравей, изловчившись, стукнул паука тычинкой по носу, пыльца посыпалась и набилась пау — ку в глаза, в рот и даже в нос! Паук не выдержал и — «А — а — а — пчхи!» — чихнул ещё в десять раз сильнее, чем муравей.

И тогда вот что случилось.

Паутина прорвалась, по одному канату на землю съехал муравей, по другому — паук.

Паук бил во все стороны лапами и всё более запутывался в собственной сети, а муравей пустился наутёк — скорей, скорей подальше от предательской паутины! Своего муравейника он не нашёл, — так и не удалось ему что — нибудь увидеть с вершины куста.

Но от паука спасся, хотя паук был в десять раз больше и толще его.

О том, как Ферда услышал плач и жалобные стоны «Что же мне теперь делать? — задумался муравей, оказавшись на земле.

— Куда идти? Домой мне, пожалуй, не попасть, а здесь нет ни знакомого камушка, ни самой маленькой знакомой травиночки.

Нет ли тут хоть кого — нибудь, с кем бы я мог посоветоваться?» Думал он, думал и вдруг услышал тоненький голосок.

Кто — то плакал и жалобно стонал, как будто случилось несчастье.

Муравей сделал несколько шагов в ту сторону, откуда раздавался голос, и остановился в изумлении.

Под тенью двух листиков, наполовину зарывшись в землю, сидела молодая муравьиная мама и тихо плакала.

На её голове ещё был свадебный венок, но её крылья, как у каждой муравьиной мамы, уже отвалились и лежали рядом на земле.

Мама была большая, очень большая — такая, как все муравьиные мамы, — но хотя она была намного больше нашего муравья, она плакала, как маленькая девочка.

— Ведь я не знаю, с чего начать.

Что мне делать? Ведь я ещё ничего не умею, — горевала она.

— Ах я бедная, ах я несчастная!



Как она плакала, сколько было слёз! И не удивительно! Муравьиная мама сразу после свадьбы совсем одна должна строить новый муравейник — откладывать яички, кормить червячков — личинок, заботиться о куколках, и никто, никто ей в этом не поможет, пока из куколок не вылупятся первые муравьи — рабочие.



До этого времени она, одна — одинёшенька, должна строить новый муравейник и, как всякая муравьиная мама, не сможет ни минутки отдохнуть, не сможет даже выйти поесть.

— Ведь я же не справлюсь! — снова всхлипнула она и чуть опять не расплакалась, как вдруг около неё раздался спокойный голос:

— Возьми меня к себе на службу, муравьиная мама! Ты не пожалеешь! Возьми меня на работу, и я помогу тебе построить лучший муравейник в лесу! Мама от удивления широко раскрыла заплаканные глаза и увидела, что перед ней стоит и ласково на неё смотрит муравей с платочком на шее.

— Всё устрою, всё построю, всё сделаю, — обещал он. — Всё умею, и никакой работы я не боюсь! Мама вытерла слёзы. — Я... я... я не знаю.

— нерешительно сказала она.

— Ведь я даже не знаю, кто ты, — и она снова расплакалась.

— Не знаешь? Ты меня не знаешь? — засмеялся муравей.

— Да ведь меня зовут Ферда.

Муравей Ферда.

Я потерял свой муравейник; и если ты меня возьмёшь к себе на работу, я буду тебе верно служить.

Ты скоро увидишь, что я всё умею, даже за малышами в муравейнике ухаживать! Слышишь, муравьиная мама? Ну, улыбнись же! Но мама всё ещё не улыбалась.

— Ведь уже.

ведь уже, — и она снова всплакнула, — ведь уже есть яички! Действительно, в глине и пыли лежало три маленьких мягких яичка.

Ферда принимается за работу Ферда сразу принялся за дело.

Он выскочил из — под листика и через минуту вернулся обратно, наскоро сделав из травы веник и щётку.

— Чищу, убираю, порядок навожу, подметаю, — запел он, принимаясь за уборку.

Затем Ферда собрал на листок весь мусор и понёс его выкидывать, как вдруг споткнулся и — тррррр — а — хх! — раздался такой страшный грохот, точно небо обвалилось на землю — у Ферды прямо в глазах потемнело.

«Что это? Что это было? Ага, это я, наверное, так ударился», — испугался Ферда.

— Не сломал ли я себе чего?» — И он начал быстро ощупывать колени, локти, а потом и нос.

Но нет! И колени, и локти, и нос — всё было цело; это прогремел гром, приближалась буря, через минуту польёт такой ливень, что на полшага перед собой ничего не увидишь.

Если Ферда не поторопится, муравьиные яички намокнут.

Нельзя было терять ни минуты.

Ферда летал, как молния, носил, строил, и вскоре он возвёл такие стены из камней, листиков и травинок, накрыл их такой крышей из веточек и хвойных иголок, что мама очутилась в настоящем домике.

А когда раздалось новое «трррр — а — хх!», когда снова загрохотало и полил дождь, Ферда тоже забрался в домик, прикрыл вход вместо двери камушком и вместе с муравьиной мамой оказался в безопасности.

«Бум — бурум — бум — бум — бум!» — застучали по крыше дождевые капли.

Они хотели ворваться в домик, бегали от одной щёлочки к другой, но всё было плотно заделано.

Ни одна из капелек не просочилась в домик.

Внутри было чудесно: сухо, тихо и даже светло, — Ферда и об этом позаботился.

Он вставил в отверстие стены одно из маминых прозрачных крылышек, и сквозь него можно было смотреть, как в окошко.

О том, что было видно из окна В лесу творилось что — то невероятное.

Все, у кого были ноги или крылья, поспешно прятались от дождя.

Одни жучки и мушки забрались под листья или в трещины коры.

Другие попрятались в землю — проскользнули в какую — нибудь дырку и сразу же закрыли за собой вход камушком.

Большой зелёный жук Дровосек тоже захотел скорей, скорей куда — нибудь спрятаться.



Но как ему могло прийти в голову — с такими большими усами залезть в маленькую дырочку? Ну и, понятно, — не поместился! Хорошо еще, что хоть спинку спрятал, а голова, усы так и остались мокнуть под дождём. Злополучные усы! В этой суматохе о них споткнулась и упала прямо в грязь толстая злая бабочка, вся напудренная, разряженная, в платье из одних кружев и воланчиков.





Как она рассердилась! «Надо же случиться этому как раз со мной! У меня такое красивое платье! Ах — ах — ах — ах — ах! Да как я теперь его вычищу? Как я его выглажу? Что, если на нём полиняют чудесные краски, ох — ох — ох — ох — ох! Ах я несчастная, ах я бедная!» Она просто тряслась от злости и вдруг, увидев маленького жучка, спрятавшегося над ней в листьях, она накинулась на него: «Ты что на меня смотришь? А ну, убирайся отсюда!» И бабочка в ярости начала трясти ветви, стараясь скинуть вниз ни в чём не повинного жучка.



Но жучок крепко держался, а с ветки так и полилась на злую бабочку вода, прямо ей на усики, за воротник, в рукава — и вымочила всю до нитки.

Тут бабочка громко запищала, вскочила и с криком помчалась дальше.

Куда, — этого уж не было видно из окна.

Откуда ни возьмись, вдруг появились два маленьких незнакомых муравья.

Насквозь промокшие, они тащили дохлую муху и хотели как можно скорее попасть в свой муравейник, но поспорили, в какую сторону лучше идти.

Один тянул муху сюда, другой — туда, потом вдруг оба вместе дёрнули и — раз! — каждый оторвал у неё по ноге; муха упала на землю.

Тут её не торопясь подхватил какой — то огромный муравей — маленьких муравьев он даже не заметил — и понёс муху в свой муравейник.

— Это вам, муравьи, за то, что вы ссорились! — сказала им мама из окошка.

— У вас могла быть муха, а теперь нет ничего! — И прошептала: — Наши муравьи должны быть лучше.

Они никогда не будут ссориться.

— Они не должны ссориться, — спокойно сказал Ферда.

— Иначе и у них всё отберут.

Потом он положил яички в тёплое, сухое место, обернул их мохом и лёг около них.

Ему стало тепло, и он уснул; вскоре заснула и муравьиная мама.

Встреча с врагом На другой день ещё до восхода солнышка Ферда успел многое сделать.

Теперь он стоял перед домиком, подпрыгивал и, стряхивая росу с листьев, умывался: тёр шею, голову, везде, везде, пока весь не заблестел.

— Ну а сейчас я испробую своё изобретение! — засмеялся он и вытащил из — за домика санки, сделанные из хвои.

Когда Ферда их повёз, все встречные с удивлением останавливались.

Санки! Как они катятся, как хорошо скользят по траве, по хвое, по песку! Что это на них? Ну и чудеса! Ферда везёт на прогулку муравьиные яички! Их уже восемь.

Уже восемь яичек! Поднялась настоящая суматоха.

Просто удивление! Одни в недоумении почёсывали затылок, другие были даже немного напуганы, а какой — то кузнечик, который как раз в это время лакомился зелёным листочком, так расхохотался, что подавился, и двум жукам — могильщикам долго пришлось его хлопать по спине, чтобы бедняга не задохнулся.

За санками бежали маленькие жучки и совсем крохотные муравьишки, живущие под землёй. Малыши попрыгали на санки: им так хотелось прокатиться; а те, кому это не удалось, бежали рядом и кричали: «Прокати! Прокати!» Ферда радовался общему веселью.

Он нашёл хорошее место и каждый день стал возить туда яички и как следует прогревать их на солнышке.

Однажды перед ним, как из — под земли, появился чужой муравей.

Он был очень странный, — Ферда такого ещё никогда не видел.

Усики у муравья завивались, будто у него была шестимесячная завивка, и он их еще всё время подкручивал.

Муравей был надушен; он ломался, гримасничал и помахивал тросточкой.

— О — о — о! — стал он громко восхищаться, увидев санки, и сделал такую гримасу, что показались его огромные зубы.

— Действютельно.

— (Ферда никак не мог понять, почему он говорит «действютельно» вместо «действительно»), — действительно замечательная, великолепная повозка, э — хе — хе — хе! Неужели вы сами это придумали?

Ферде очень не понравился разряженный, надушенный муравей, и он принялся внимательно следить за франтом.

Нет, право, — продолжал гримасничать наглый муравей, — хи — хи — хи — хи, я ничего подобного ещё... — продолжал он болтать, — я бы сказал.

— но, не договорив, он начал жадно перебирать прогревавшиеся на солнышке яички.

Вдруг он схватил одно из них и хотел убежать.

Однако Ферда внимательно следил за незнакомцем; цап — царап, — схватил он грабителя и так крепко его стиснул, что франт завизжал от боли, выпустил яичко и в страхе кинулся бежать.

— Ах бездельник! — раздался за Фердой взволнованный голос.

— Вы только посмотрите на него! Убежал! — с возмущением воскликнула толстая розовая Жижала — дождевой червяк, — высунув голову из земли.

— Он опять хотел украсть яичко! Гадкий трутень, Отрокар — рабовладелец.

— Жижала прямо тряслась от гнева.

— Он опять хотел вырастить себе раба! Ты, Ферда, следи за ним! Я тут много чего повидала! Уж я бы могла кое о чём порассказать! Но больше она ничего не сказала.

Не успел Ферда опомниться, как Жижала скрылась в земле.

О том, как пропала мама,а из яичек вылупились червячки — личинки Грустный — грустный возвращался Ферда домой.

«Значит, рабовладельцы Отрокары — наши соседи, — размышлял он. — Какое несчастье! Мы должны быть очень осторожны.

А что, если они вот тут притаились — за камнем? Что, если.

Нет, лучше и не думать! Что, если они ворвались в домик к муравьиной маме?» Взволнованный Ферда поспешил домой, торопливо отодвинул камушек у входа и... Где же мама? Где мама? — Мама! — позвал Ферда.

Но мама не отвечала.

В домике никого не оказалось, всё было перевёрнуто, и посредине лежала куча глины.

— Где же мама? — воскликнул Ферда и прыгнул на кучу глины, чтобы как следует осмотреть всё кругом.

Вдруг он провалился в какую — то яму, и там его крепко схватили и стиснули две большие руки.

«Пришёл мой конец! — простонал Ферда.

— Отрокары!» — И он закрыл глаза.

Но сразу же снова их открыл, услышав настойчивый голос мамы.

— Ферда, скорее! Я тут без тебя услышала, как нянечки из соседнего муравейника, пробегавшие мимо, кричали, что поблизости Отрокары.

Мы должны устроить под землёй надёжные кладовые для яичек! У Ферды свалилась гора с плеч, когда он понял, что перед ним мама.

Он сразу принялся за работу и помогал маме до тех пор, пока кладовая не была окончена.

— Уф! — вздохнули оба.

Да, они как следует потрудились! — Нам сразу станет легче, когда здесь появится много рабочих, — размечталась мама.

— А сколько их потом будет в муравейнике! — радовался Ферда.

— Ж — ж — ж — ж — ж — ж — ж — ж — вот там поволокут рабочие балки Др — р — р — р — р — р — там покатят камни, — засмеялся он. — А тут — топ, топ, топ — побегут нянечки с куколками на руках, — улыбнулась и мама.

— Раз — два, раз — два, раз — два — так будет маршировать стража, — показал Ферда.

— Стража будет охранять всё — нянечек, дороги — и никого не пустит в муравейник! И тут Ферда начал придумывать: «Знаешь, мама, нам надо будет устроить в муравейнике лифт.

Детишки внизу заплачут: «У — у — у — а — а — а! Мы хотим наверх!» — а я за ними спущусь на лифте и подниму их. Или вот ещё: я сделал бы для детей ванны и душ, и знаешь.

зайдет к нам кто — нибудь в гости, а мы ему скажем: «Посмотрите, как у нас тут хорошо!» — и вдруг — ш — ш — ш — ш! — окатим его водой». Тут Ферда сам себя остановил.

«Нет, мы лучше так делать не будем, а то на нас еще станут сердиться.

Знаешь, мама, мне хочется придумать для детей такую машину, которая бы сама каждого мылила, скребла, споласкивала и вытирала.

А если ктонибудь из детей не захотел бы умываться, мы бы ему сказали: «Посмотри, какие красивые колесики у машины.

А ну, попробуй, поверни вот это, теперь это, а теперь вот это колесико!» Дети бы колесики вертели, вертели, машина бы их мылила, скребла, споласкивала, вытирала, а дети бы радовались, что можно вертеть колесики и что машина так хорошо бегает...»

— Ах ты, затейник, затейник! — перебила его мама.

— Принеси — ка лучше яички; мы их тут в сухом месте как следует уложим.

— А для яичек мы сделаем сверху вниз жёлоб, и каждое новое яичко — фю — иииить! — так и покатится в свою кладовую, — пошутил Ферда и побежал за яичками.

Когда он понёс их вниз, три первых яичка уже шевелились, пытались вырваться, потому что это были уже не яички, а маленькие червячки — личинки, вылупившиеся из яичек.

Мама, склонившись к ним, сразу принялась их чистить, ласкать и кормить.

О том, как червячки стали проказничать и почему некоторые из них так сильно изменились Как всё быстро менялось! Сколько было нового! Через два дня домик нельзя было узнать.

Сверху он был покрыт кучкой хвои, как самый настоящий муравейник.

Вход теперь закрывался четырьмя камушками, а не одним, и внизу были окончательно готовы две новые кладовые: одна — для яичек, другая — с перегородками, для только что вылупившихся маленьких червячков.

Ферда ходил среди малышей, сияя от радости.

Только и слышно было: «Деточки маленькие, крошечки мои, чего вам принести покушать? Хорошо ли вам? А ну, малыш! Иди сюда, я тебе вытру ротик.

Не бегайте слишком много, а то устанете!» Но шалуны ни на минутку не успокаивались.

Они ползали, толкали друг друга, прятались.

Чтобы не путать червячков, пришлось Ферде дать им всем имена.

Утром малыши просыпались рано и тотчас поднимали шум.

— У — у — у — у — у — у — у — у — у — а — а — а — а — а — ах! — зевали они и сразу же принимались шалить.

— Ку — ку! Где я? Ищите меня! — Ферда, Пышка кувыркается! — У — у — у — а! Смешинка меня тянет за ногу! — Я хочу есть! — Я хочу к маме! — Мы не будем умываться! — Что? Умываться? — удивлялся Ферда.

— Почему это вам в голову пришло? Разве я могу вас, мои милые шалуны, мучить умыванием? Как вы только могли подумать? — И вдруг — брызг! брызг! — всех обливал водою.

— Так, а теперь всем умываться раз — два — три! Вы не мурашки, а замарашки! Кто раньше всех умоется, получит раньше всех есть! Сколько было весёлого визга и писка! А как все торопились! Мгновенье — и Ферда уже кормил малышей кашей, которую приготовила мама.

Он ходил и приговаривал: Это вот для Точки, это для Пискуна, а вот это для Кусаки.

Смешинка, открой — ка получше рот, чтобы каша не текла по подбородку! Ну, а ты что, Копуша, так мало ешь? Смотри, плохой муравей из тебя вырастет! На, вот тебе ещё! — Копуше теперь так понравилась каша, что он даже попросил облизать ложку.

— Кушайте, кушайте! — радовался Ферда.

— Завтра я принесу маме ещё больше сладкого сока, и она вам снова сварит кашку.

Не удивительно, что червячки быстро росли, крепли, толстели, и вскоре многие из них стали почти такие, как Ферда.

Самые большие, те, которые больше всех ели, просто могли бы лопнуть, если бы с ними вдруг не случилась удивительная вещь.

Однажды утром, когда все как обычно шалили, вдруг Пискун закричал: Посмотрите, что это тут лежит? Все притихли.

Вместо самых толстых, самых больших червячков на полу лежали гладкие неподвижные куколки.

Это червячки так изменились за ночь, что теперь у них даже носа не было видно.

Проказники испугались.

Что случилось с нашими братьями? — Да вы не бойтесь! — успокоил их Ферда.

— Они превратились в куколок; теперь они спят, а как только проснутся, кожица куколки лопнет и — гоп! — из каждой выскочит большой муравей.

Ну а сейчас я пойду погуляю с ними.

О жуке дровосеке и происшествии у паутины В лесу снова поднялась суматоха, когда Ферда повёз куколок на прогулку.

Опять жучки и совсем маленькие муравьишки попрыгали к нему на санки, весело смеялись, а остальные бежали рядом и кричали: «Прокати — и — и — и!» На шум прибежал большой зелёный, с огромными усами, жук Дровосек.

— Хорошие куколки у вас, ничего не скажешь, — начал он. — Большие.

Но наши будут ещё больше.

Намного больше! __ и он показал усами, насколько больше будут его куколки.

— Ведь мои личинки превратятся в куколок только через три года.

Да, да! Целых три года они будут только есть да пить.

Ведь они у меня живут в дереве.

Не веришь? Мы ведь откладываем яички в пни.

Вот подойди послушай, как там маленькие личинки — червячки, милые крошки, грызут дерево! — И он потащил муравья Ферду к пеньку.

— Вот послушай, как — хруп — хруп! — с аппетитом едят шалуны.

Ферде пришлось подойти к пеньку и, хочешь не хочешь, послушать, как в дереве — хруп — хруп — хруп! — с аппетитом едят шалуны.

Дровосек долго не хотел его отпускать.

Ты даже не представляешь, как я доволен, что мои червячки так хорошо едят, — хвалился он. — По крайней мере они будут хорошо расти, а когда станут большие......превратятся в куколок.

— пребил его Ферда.

— Да, превратятся в куколок, — с восторгом подхватил Дровосек и от радости так хлопнул Ферду по плечу, что тот чуть не упал.

— Когда же куколки лопнут, из них выскочат жуки — дровосеки.

Я уж их жду не дождусь.

— тараторил он. — У всех у них будут такие же длинные усы, как у меня.

Дети будут такие большие, такие красивые.

И ты ведь, Ферда, тоже ждёшь не дождёшься, когда ваши куколки превратятся в муравьев? Ферда тоже с нетерпением ждал.

Но ждать — пустяки! Вот если бы только не бояться Отрокаров! Представь себе, они у меня хотели украсть яичко! — и Ферда стал рассказывать.

Увлечённые интересным разговором приятели шли, шли и даже не заметили, как очутились у куста шиповника под большой паутиной.

— Ты боишься Отрокаров? — возмущался Дровосек.

— Не бойся! Ничего не бойся! Я на все прогулки буду ходить вместе с тобой и не дам тебя в обиду.

Ну а со мной не так — то уж легко справиться.

— И Дровосек грозно пошевелил усами.

— А если кто — нибудь сунется, у меня столько силы! Да я такого Отрокара схвачу, я ему скажу.

— Тут Дровосек зацепил усом за паутину.

Паук, спрятавшийся наверху, подумал, что попалась большая муха, и молнией кинулся вниз, прямо под нос Дровосеку.

Что тут было! Дровосек защемил Паука усами, точно в клещи, и закричал: — Ага! Попался Отрокар! Прощайся, злодей, с жизнью! Сейчас я тебе откушу голову! — И он раскрыл свои огромные челюсти.

Стоило ему их только сжать, Пауку пришёл бы конец.

— Дровосек, что ты делаешь? Это ведь не он, это не Отрокар, ведь это же Паук! Прошу тебя, отпусти его! — закричал Ферда.

Еле — еле в самую последнюю минуту удалось ему спасти Паука от смерти.

Дровосек остановился, с удивлением посмотрел на Паука и неохотно отпустил его.

Паук, чудом оставшийся в живых, не помнил себя от радости.

Он хватался за голову, бросался на колени, вскакивал, хотел обнять Ферду.

Обещал, что до самой смерти будет благодарен муравью.

Тут он начал предлагать Ферде и Дровосеку верёвку, нитки, шёлковые ткани.

Паук с этой минуты стал очень добрым.

Он не переставал кланяться, радоваться, обещать, а когда Ферда и Дровосек от всего отказались, он вмиг соткал замечательные верёвки для санок, чтобы Ферде легче было везти такую тяжесть.

Паук уверял, что он никогда не забудет о великодушном поступке Ферды, и обещал, если Ферде что — нибудь понадобится, всегда прийти к нему на помощь.

«Ну что ж! Когда — нибудь и Паук может пригодиться», — подумал Ферда, возвращаясь домой.

О том, что приснилось Ферде и о чём заявили два ворчуна — Милый Ферда, — как — то утром торжественно сказала мама.

— Благодарю тебя за твою помощь.

Если бы не ты, мне никогда бы так хорошо не выкормить моих червячков, да и куколки наши не увидели бы ни солнышка, ни свежего воздуха.

Мне ведь некогда выходить на улицу.

Мне ведь нужно откладывать яички и кормить червячков.

Но с твоею помощью уже из первых куколок у нас вырастут здоровые и сильные работники.

А это, я чувствую, будет скоро.

Я не ошибаюсь.

Может быть, даже сегодня ночью.

Ферда просиял от радости: «Сегодня ночью! Сегодня ночью у нас вылупятся из куколок первые муравьи.

Ура!» Ферда с такой поспешностью выбежал на прогулку, что две куколки упали из санок и ударились головами о землю.

Но Ферда даже не обратил на это внимания, он их снова положил на санки и побежал к Дровосеку, а от него к Пауку, чтобы всем рассказать о том, что должно произойти этой ночью.

Потом Ферда позвал Светлячка, чтобы он ночью освещал муравейник.

Когда вечером пришёл Светлячок и осветил кладовую, всё уже было готово: Ферда украсил комнату цветами, а самых крупных куколок уложил в один ряд.

Все они были большие, толстые, вот — вот лопнут, гладкие, только у тех, двух, что упали на землю, на головах темнели синяки.

Вот несчастье! Но, может, это не повредит им? Может быть, и из них выйдут хорошие муравьи? Ферда и Светлячок уселись поудобнее и стали разговаривать.

Светлячок стал рассказывать Ферде обо всём, что он видит ночью.

О том, какие летают удивительные бабочки и сколько их за ночь съедает летучая мышь.

О том, как ночью гукают совы и как они ловят для своих птенцов мышей.

Он рассказывал Ферде о зайцах и ланях, которые по ночам пасутся и скачут по траве.

Светлячок рассказывал ему о... но Ферда уже ничего не слышал, потому что он, соня такой, уснул.

Снилось ему разное и, наконец, приснилось, что он в большом муравейнике и там его схватила стража.

Послушай, а ты случайно не Отрокар? — накинулись на него муравьи — сторожа и потащили из муравейника.

Напрасно хватался Ферда за веточки, хвойные иголки и кричал: «Пустите меня, я ведь Ферда!» Но они продолжали его тащить.

Всё, за что он ни хватался, трещало и ломалось крак! крак! А оба сторожа так сильно и так долго толкали его, дёргали и трясли.

пока он, наконец, не проснулся.

Тут Ферда увидел, что его трясут не муравьи — сторожа, а Светлячок.

Он кричал: «Ферда, проснись, — куколки лопаются!» Куколки действительно уже лопались.

«Крак!» — лопнула первая куколка, и из неё выскочил молодой работник; он осмотрелся вокруг, потянулся, привёл себя в порядок и сказал, чтоб ему дали работу.

Ах, как он был хорош! «Крак!» — лопнула вторая.

Из неё выскочил крепкий парень; он встал по стойке «смирно», сделал несколько упражнений и застыл на страже у двери.

«Ага, это воин», — подумал Ферда.

«Крак!» — лопнула новая куколка, и из неё выскочила нянечка.

Она привела себя в порядок и сразу же занялась оставшимися куколками.

Укладывала их получше, укладывала, и вдруг — крак! крак! — прямо под руками у неё лопнули ещё две куколки, как раз те, с синяками на головах, которые Ферда уронил на землю.

Из них вылезли два мрачных, недовольных муравья.

— Гм, не очень — то у них тут красиво, — проворчал один.

— Какой странный свет!.. И пол какой неровный! — забрюзжал другой.

— И вообще нам здесь не нравится.

В других муравейниках, конечно, лучше! — заворчали они в один голос.

Такие ворчуны! Всё им не нравилось.

Впрочем, они и потом всё время ворчали и брюзжали, и поэтому в муравейнике их стали звать Ворчун и Брюзга.

А самого первого муравья — работника, который не боялся никакой, даже самой тяжёлой работы, назвали: Смельчак.

Первый бой Теперь в муравейнике началась настоящая муравьиная жизнь.

Через несколько дней жук Дровосек, проходя мимо муравейника, едва узнал его.

Здесь, словно быстрый ручеёк, группа весёлых муравьев работников тащила большое бревно.

А там Ферда вёл повара за продуктами.

Друзья шли в ногу и пели.

Из муравейника выбежало несколько нянечек.

Они просто умирали со смеху.

— Хи — хи — хи — хи! И — хи — хи — хиП Мы маму умываем, трём, а ей щекотно.

И — хи — хи — хи! — И они побежали снова собирать капельки росы и пучки моха, чтобы как следует протереть и вымыть маму.

Ничего, она привыкнет.

Теперь уже всё будут делать только нянечки: они будут каждый день прибирать муравейник, кормить маму, мыть её, заботиться о ней, будут делать всё, что делают нянечки в любом муравейнике.

Вдруг раздалась такая грозная команда: «С дороги, с дороги!» — что Дровосек отскочил.

Из новых ворот муравейника быстро промаршировала вооружённая стража, а под её охраной поспешно шли нянечки с куколками на руках.

Они несли куколок греться на солнышко.

Теперь их будет охранять стража.

Вдруг из муравейника послышались ещё какие — то звуки.

Кто — то ворчал, брюзжал, стонал, жаловался: «Только и слышишь: «С дороги, с дороги!» Все время работай, за всеми только и убирай! Ну, можно ли всё это выдержать?» Что такое? В муравейнике кто — то ворчит? Ну конечно, это Ворчун и Брюзга.

Они как раз выносят полные охапки шелухи, оставшейся от куколок: в эту ночь вылупилось много новых муравьев.

«Ворчуны сердятся, а им следовало бы радоваться, ведь у них уже столько муравьев, — удивился Дровосек.

— А я своих жучков — дровосеков должен ждать три года.

Ну, хватит смотреть, пойду — ка лучше послушаю, хорошо ли едят мои червячки». И жук направился к пню, но тут его остановила толстая розовая Жижала.

— Эй ты, с усами! — закричала она из своей норки.

— Ты слышишь? Беги, да побыстрее, к нянечкам! Там Отрокары.

Ну, беги же, не стой! — И она исчезла в земле, так и не сказав, куда бежать.

«Ой, ой, ой! Какое несчастье, какая беда! Где же искать нянечек?» Но тут Дровосек услышал крик: «Помогите, помогите!» — К нему подбежала перепуганная нянечка.

— «Отрокары отнимают у нас куколок.

Помогите!» Теперь уж Дровосек не медлил.

Он бросился прямо туда, откуда раздавались крики, и попал в самую гущу боя.

Немногочисленная стража мужественно боролась с Отрокарами.

Муравьи сражались замечательно: не страшась ран, они хватали рабовладельцев — Отрокаров, катались с ними по земле, нещадно били врагов.

Даже нянечки не сдавались.

Они изо всех сил прижимали к себе куколок и время от вре мени тоже наносили удары разбойникам.

Однако злодеи уже отобрали у них несколько куколок и собирались скрыться с ними.

— Это что за безобразие? — закричал Дровосек, грозно замахав усами, и, словно рассвирепевший великан, кинулся в бой.

Грабители страшно испугались внезапно появившегося великана; они трусливо побросали куколок на землю и мигом исчезли в щёлках, под камнями, в траве.

Бой был окончен.

О преследовании врага никто и не подумал.

Все принялись собирать самое драгоценное — брошенных куколок.

Ни одна не должна быть потеряна.

Нужно было оказать помощь и раненым.

Отрокары серьёзно покусали нескольких муравьев.

Как все были благодарны Дровосеку за помощь! — Но вы, муравьи, не надейтесь, что вам и впредь так легко удастся одержать победу! — предостерегал Ферда.

— Мы должны подготовиться, да так, чтобы в будущем мы сами себя смогли защитить.

А ну, муравьи, попрыгаем! Каждое утро мы будем делать гимнастику, чтобы стать сильными, чтобы у нас были крепкие мускулы! И они стали заниматься гимнастикой.

Ворчун и Брюзга, конечно, как всегда, ворчали, — гимнастика, мол, не для них, а для солдат.

У них, мол, уже болит вот тут — под коленом и вот тут — шея, и они, мол, уже не могут даже нагнуться.

— Муравьи? Вы слышите? — сказал Ферда.

— У Ворчуна и Брюзги болит вот тут и тут! — засмеялся он. — Ну если нас одолеют враги, то у нас у всех будет болеть и тут, и тут, и вот тут.

Мы все должны быть сильными! И солдаты, и рабочие, и Ворчун, и Брюзга.

А вы оба стыдитесь! Посмотрите, даже нянечки хотят с нами заниматься! Действительно, на площадку пришли нянечки и вместе ее всеми стали делать упражнения, чтобы и им стать сильными чтобы и им никого не бояться.

О том, куда побежал Ферда Так они каждое утро занимались гимнастикой и убеждались, что становятся всё сильнее и сильнее, что после зарядки и работа идёт веселее.

Однажды утром муравьи, как всегда, весело принялись за дело, а Ферда отправился в дальний путь.

Он решили найти толстую розовую Жижалу и во что бы то ни стало разузнать у неё всё об Отрокарах.

Но как найти Жижалу? Ведь дождевой червяк живёт под землёй. Ферда разгребал листья, искал в траве, поднимал камушки, копал землю — доискался до того, что у него спина заболела.

А когда Ферда, наконец, нашёл ход, прорытый Жижалой в земле, оттуда выглянула — увы! — совсем маленькая, тоненькая Жижалочка.

— Простите, мама здесь уже больше не живёт, — вежливо сказала Жижалочка.

— Простите, мама переехала и живёт теперь там.

Ферда, разумеется, не мог догадаться, где это «там», но Жижалочка тотчас же вежливо предложила: «Простите, я вам покажу где». И так как у Жижалочки нет рук, она просто вытянулась на земле ровной тонкой палочкой и — «Вон там, пожалуйста!» — показала Ферде, где живёт мама.

«Вот молодец, какая умница!» — по хвалил её про себя Ферда; и действительно, вскоре он нашёл старую толстую розовую Жижалу.

Она втаскивала под землю хрупкий зелёный лист, чтобы полакомиться им в своей норке.

— Жижала, милая Жижала, — поспешил к ней Ферда, — скажи мне, где живут Отрокары?.. Но Жижала опять не захотела разговаривать.

— Спроси вот там! Там тебе обо всём расскажут! — показала она Ферде на тропинку под молодыми ёлками и скрылась с листиком под землёй. Ферда внимательно посмотрел туда, и вдруг на дорожке под молодыми ёлками показался худой муравей.

Он с трудом тащил на спине большой, тяжёлый мешок.

— Нет, нет, пусти меня! Я спешу! — в ужасе закричал он, когда Ферда его остановил — Господа ждут, они хотят есть! Меня накажут, если я опоздаю.

Пусти меня! Он задрожал от страха и поспешно потащил мешок дальше.

«Раб! — догадался Ферда.

— Раб! Он идёт в муравейник Отрокаров.

Я пойду за ним, и он сам меня туда приведёт. Только мне надо быть осторожнее, как можно осторожнее, чтобы кто — нибудь из Отрокаров не увидел меня, а то мне придётся плохо».

Ферда крался за рабом под прикрытием молодых ёлок, прополз мимо трёх мухоморов;прячась за кустами, он увидел, что по дороге идёт всё больше и больше рабов.

Все они были измождённые, седые, словно покрытые пылью.

Одни из них со всех ног бежали из муравейника, выполняя приказ, другие тащили к муравейнику мешки с едой, красивые блестящие камушки, мягкий мох; а один муравей, весь искусанный нёс в муравейник даже бумажную стенку от осиногогнезда.

Всё новые и новые муравьи шли и тащили в муравейник еду и еду, много еды.

Осторожней! Муравейник Отрокаров совсем близко! О том, что увидел Ферда И вот Ферда увидел муравейник Отрокаров.

Муравейник стоял под огромным безобразным чертополохом.

Это была очень странная постройка.

С одной стороны возвышался великолепный замок из мрамора и красивых камней, с другой — чернели кучи мусора с полуобвалившимися ходами.

— Вот как! — прошептал Ферда.

— Сразу видно, где живут господа и где ютятся бедные рабы.

Я должен подойти поближе.

Чтобы его не заметили, он сорвал небольшую веточку, поднял её над собой и пополз к муравейнику.

Тут Ферда увидел первого Отрокара.

Рабовладелец сидел около муравейника в роскошном кресле.

Он нежился на подушках и кричал на раба, согнувшегося под тяжёлым мешком: «Принесёшь ты мне когда — нибудь поесть? Эй ты! Или помочь тебе палкой?» Раб, задыхаясь, подбежал.

Он стал торопливо доставать еду из мешка и класть её прямо в рот голодному Отрокару.

Как этот обжора не лопнет! — с отвращением прошептал Ферда и поскорее отвернулся.

Но то, что он увидел теперь, было не лучше.

Наверху, перед мраморным входом какой — то Отрокар избивал палкой своего раба.

Он выбросил из мешка несчастного всю еду и растоптал её ногами.

Вероятно, еда ему не понравилась, и он послал раба за другой.

«Что за трутни! — негодовал Ферда.

— У них слишком нежные желудки.

Ну ещё бы! Почему не выбирать, если пищу добывает кто — то другой!» А там, и вон там, и там! Всюду жадно раскрытые рты Отрокаров, и измученные рабы набивают их принесёнными яствами.

Ферда так разволновался, что веточка у него закачалась, как от ветра.

Муравей должен был собрать все силы, чтобы не выдать себя.

Вдруг раздалось: «С дороги, с дороги!» Из муравейника выступила стража трокаров, грозные воины со страшными зубами, а за ними измученные нянечки — рабыни с куколками Отрокаров.

Куколки лежали на мягких перинках, украшенных ленточками и кружевами, а нянечки должны были идти на цыпочках, чтобы не потревожить сон куколок Отрокаров.

Стражу накормили тоже, и шествие с разодетыми куколками тронулось дальше.

— Очень бы мне хотелось увидеть, — сказал Ферда, — как у них там внутри, в муравейнике.

О том, чего Ферда не увидел Действительно, Ферде было бы очень интересно увидеть всё, что делалось внутри — хотя бы, например, посмотреть на искусанного раба, который принёс бумажную стенку от осиного гнезда.

Королева Отрокаров сразу же приказала сделать из неё занавес.

— Как? Ты несёшь для королевы только одну стенку? — накинулась она на раба.

— Как, ты жалуешься, что тебя искусали осы? Стража, дать ему палок! А теперь уби — райся! Ты должен мне принести целое осиное гнездо, чтобы я могла выбрать себе занавеси! У Отрокаров должно быть всё, чего они только ни пожелают.

Да и почему бы им не желать этого? У них ведь есть рабы.

Комнаты в муравейнике были выложены самыми красивыми камушками, красивейшим деревом, самым нежным мохом.

Всё это сделали рабы.

Червячки — личинки, дети гос — под Отрокаров ни в чём не нуждались.

Для них всегда должна была быть приготовлена самая лучшая еда.

Ох, а как они капризничали за едой! Одни не хотели есть мягкого, другие — твёрдого, одни любили только сладкое, другие — кислое.

Некоторые совсем не хотели есть, другие, наоборот, так долго возились с едой, что перемазывали себя, нянечку, всё вокруг и, в конце концов, так ничего и не съедали.

Но, если перед ними не стояла самая вкусная еда, — все они сейчас же принимались визжать, и господа колотили рабынь — нянечек.

Внизу, в подвалах, стража днём и ночью охраняла склады яичек и куколок, которых Отрокары похитили у своих соседей — мирных муравьев.

Из этих куколок рождались рабы.

Бедняги, они даже не подозревали, что родились не в своём муравейнике, и сразу же принимались за непосильный труд.

Прежде всего они должны были кормить своих господ, потому что, вы только послушайте, муравьи — трутни — Отрокары — сами себя прокормить не могут.

Если бы у них не было рабов, они бы погибли, так как просто не сумели бы добыть себе пищу.

Ведь Отрокары ничего не умеют делать.

Они умеют лишь, как и все рабовладельцы на свете, только грабить, воровать и жить за счёт других.

Даже своих личинок, даже королеву они бы не сумели прокормить.

Всё это должны были делать рабы.

— Скорей, скорей! — кричат все эти господа.

А как они сердятся, если им вдруг что — нибудь не понравится! — Разве это еда? — кричат они.

— Разве это слуги? — злятся они, если им придётся подождать хоть минутку.

— Да что я, собственно, хотела сказать? — гордо спросила королева.

— Где мы, собственно, взяли этих рабов? Мне они совсем не нравятся.

— Они из муравейника у перекрёстка дорог, ваше величество, — ответили приближённые.

— Мы на них напали весной.

Как они защищались! Как защищались! Но мы проломили стены и ворвались к ним в муравейник сразу со всех сторон.

Мы тогда убили две тысячи муравьев, три тысячи ранили и захватили пятьсот куколок и двести яичек.

Прикажете, ваше величество, напасть на другой муравейник? — Напасть! Напасть! — завопила королева и затопала ногами.

— Напасть на самый лучший муравейник, чтобы у нас были самые лучшие рабы! Вскоре из муравейника вышел Отрокар и сказал толпе зубастых верзил: «Там, недалеко от куста шиповника, новый муравейник.

У них самые хорошие, самые здоровые куколки.

Там рождаются самые сильные муравьи.

Мы на них нападём. Вы легко найдёте муравейник.

В нём один из муравьев носит на шее красный платочек в горошек». Верзилы посмотрели в ту сторону, где стоял муравейник Ферды.

Надо только подождать, пока у них не станет больше куколок.

А сейчас следите за ними.

и... и... посмотрите — ка туда.

Вот так штука! Почему так качается эта веточка? Все посмотрели туда, куда он показал, и увидели, как трясётся, качается подпрыгивает веточка Ферды.

Вдруг она упала.

Отрокары подошли поближе — на земле лежала сломанная веточка.

— Может быть, её сорвала Жижала? — стали гадать они.

— Может быть, ветер? — А в то время, пока они спорили, Ферда, ведь это он бросил веточку, со всех ног убегал прочь.

О том, что сказали муравьи и почему они смеялись над пирожком Скорей, скорей самой короткой дорогой к муравейнику! Ферда бежал, не разбирая пути: между высокими скалами, через кротовую нору, по берегу огромной лужи, продирался сквозь колючки — только бы поскорее попасть в муравейник.

Он мчался без отдыха: муравейник в опасности, надо как можно скорее предупредить муравьев.

К счастью, Ферда уже был близко; он уже слышал, как поют рабочие в муравейнике и как им подпевают тоненькими голосками няни с куколками на руках.

— Ко мне! — закричал Ферда, подбегая.

— Муравьи, ко мне! — звал он,поднимаясь на самый верх пока ещё совсем маленького муравейника.

Все выбежали, и Ферда, задыхаясь от усталости, начал рассказывать о том, где он был, что он видел и слышал.

Ферда рассказал муравьям, как живут злые Отрокары; о том, что эти бездельники ничего не делают, как страдают рабы, и, наконец, о том, что Отрокары собираются напасть на их муравейник, отнять у них яички и куколок и вырастить для себя новых рабов.

Удивлённые, взволнованные муравьи зашумели.

— Нас хотят ограбить? Мы не позволим! — закричали они все как один.

— Мы будем защищаться! — Мы не сдадимся! Пусть они только попробуют забраться к нам! Ферда повеселел.

«Вот это настоящий ответ! Пусть только попробуют забраться к нам! Однако, чтобы они не забра лись к нам, мы должны достроить наш муравейник раньше, чем Отрокары нападут на нас.

Наш муравейник должен стать таким, чтобы ни один Отрокар не смог проникнуть в него.

А мы должны быть такими сильными, чтобы защититься от кого угодно». Муравьи посмотрели на свой муравейник, — они ведь только начали его строить! — А что, если мы его не окончим вовремя и Отрокары одолеют нас? — заплакали нянечки, испуганно озираясь по сторонам.

В эту минуту выступил вперед муравей Смельчак и загремел: — Кто сказал, что мы вовремя не окончим строительство? Все притихли.

Никому не хотелось признаваться ни в своей нерешительности, ни в трусости.

Тут вперёд выскочил Пирожок и заявил, что он всем покажет, как надо работать, и что уже к вечеру муравейник нельзя будет узнать.

— Что? Ха — ха! Это ты собираешься работать так быстро? — засмеялся над ним Ворчун.

— Ты? Ха — ха! Моя метла метёт в три раза скорее твоей! — расхохотался Брюзга, а за ним и все остальные, потому что — ха — ха — ха — ха! — они даже представить не могли, что толстый и неповоротливый Пирожок может быстро работать.

Но Пирожок разошёлся не на шутку.

— Что, вы думаете, я не умею хорошо работать? Так я вам, насмешники, докажу.Спорим, что за один день я выстрою целый этаж.

И какой этаж! Прочный! Стены будут как скала, двери как железо.

Я выстрою неприступную крепость, какой тут никто из вас ещё не видывал.

А если враги к нам всё — таки ворвутся, я приготовлю для них хитрую ловушку и на голову им посыпятся камни.

Или разбойники провалятся в ямы и не смогут там даже пошевелиться! Вот увидите! После этого никто из вас не будет смеяться над Пирожком! Сразу уйма муравьев захотела работать вместе с Пирожком, а остальные перестали смеяться.

Молодец всё — таки Пирожок! За один день достроить целый этаж! А ловушка для врага! — Задумал он многое.

Очень интересно, чем всё это кончится.

Чем всё это кончилось и что сказал работник «Очень интересно, — чем всё это кончится?» — подумал Смельчак, выйдя на другой день вместе с товарищами охранять муравейник.

«Очень интересно, — чем всё это кончится?» — подумал Ферда, отправляясь к Пауку за верёвками.

А окончилось это плохо.

Уже на обратном пути Ферда понял: что — то случилось.

Навстречу ему бежал Ворчун — у него на шее висела не то рама от окна, не то дверь — и жалобно причитал: «Ведь я же говорил, я же говорил!» Немного дальше лежал Брюзга с шишкой на лбу и стонал: «Я тоже говорил, я тоже говорил!» Муравейник обвалился.

Рухнул целый этаж, и муравьи, помощники Пирожка, с трудом выбирались из — под обломков.

Нас засыпало, — стонали они.

— Помогите вытащить Пирожка! Мы провалились в ловушку, которую он устроил, а камни, приготовленные для врагов, посыпались на нас.

Пирожок ещё там.

На счастье, у Ферды были с собой верёвки.

Их спустили вниз Пирожку и — раз — два! раз — два! — общими усилиями вытащили его.

Пирожок, чуть живой, уселся на землю и никак не мог понять, что произошло.

— Мы всё так хорошо сделали! Отчего же наша постройка обрушилась на нас? — простонал он. — Мы так старались! — жаловались его помощники.

И как только это могло случиться! Ферда внимательно осмотрел развалины.

— Послушай, Пирожок, вы ведь заранее работу между собой не распределили? Вы ведь работали без плана? — Как это так? — защищались товарищи Пирожка.

Каждый из нас отлично сделал свою работу! — Вот то — то и оно! — поймал их Ферда на слове.

— Каждый из вас делал своё! Каждый из вас отлично сделал только свою работу, а все вместе вы натворили массу глупостей.

Разве вы заранее договорились о том, как вы будете помогать друг другу? Разве вы разделили между собой работу так, чтобы каждому из вас было легче и чтобы каждый не делал всего сам? Каждый из вас делал что хотел; поэтому у всех вместе ничего не получилось!

Пирожок почесал затылок, потом потёр ушибленную спину, ещё раз почесал затылок, ещё раз потёр спину и, наконец, сказал: «Ты прав, Ферда.

Хорошо, что ты нас отругал.

Мы сегодня же всё как следует обдумаем». Действительно, в тот же вечер он рассказал Ферде, как они будут строить, где каждый муравей будет стоять и что делать.

Он даже приготовил чертежи будущей стройки.

Уходя, Пирожок шепнул Ферде на ухо: «Смельчак тоже будет работать вместе с нами!» Засыпая, Ферда радовался: «Да, Пирожку действительно повезло.

Со Смельчаком дело у них пойдёт на лад! С такими работниками Пирожок может ничего не бояться!» Вдруг Ферду разбудил сильный, мускулистый муравей, который очень редко выходил из подвалов муравейника.

Заложив руки за спину, он вызывающе посмотрел на Ферду.

— Мне кажется, Ферда, что ты совсем забыл о нас, работающих внизу, — начал он резко.

— Но я, муравей Работник, скажу тебе вот что: мы очень хотим соревноваться со строителями Пирожка.

Приходите — ка через две недели да посмотрите, кто работает лучше: строители на земле или мы, шахтёры, под землёй. Начнём с завтрашнего дня.

Слышишь? Увидим, кто лучше и быстрее работает! А Пирожку передай: если хочет выиграть, то пусть позовёт по крайней мере ещё пятьдесят Смельчаков! И, засмеявшись, силач ушёл. И... началось! Ну и дела! Мы соревнуемся! Как это у нас получится? Пирожок, узнав о новости, сначала испугался.

— Как? Работник хочет соревноваться? — заволновался он. — Вот задача! Ну, теперь мы должны следить за каждым нашим шагом! Теперь даже соломинку нельзя положить кое — как, ни минутки нельзя терять даром, а то нас обгонят! Но скоро Пирожку всё стало ясно.

«Тем лучше! Теперь мы будем работать ещё быстрее! Строители, за работу! Мы должны обогнать шахтёров.

Мы будем работать ещё лучше.

Мы должны выиграть.

Посмотрим, кто победит!» И... началось! Вскоре весь муравейник шумел, гудел, как большая фабрика.

Со всех сторон к нему спешили цепочки муравьев со строительными материалами, везде копали, носили, строили; каждому хотелось показать, что он умеет работать.Пирожок успевал повсюду; его видели везде.

Он летал, как ветер, и работал за десятерых.

Работника никто не видел; он даже не показывался из — под земли.

«Кому же мне помочь?» — задумался Ферда.

Не успел он решить, как к нему прибежали нянечки.

— А мы, Ферда? Мы тоже хотим соревноваться.

Нам хочется вырастить таких сильных муравьев, каких до сих пор ни у кого не было.

— Вы хотите соревноваться? — улыбнулся Ферда.

— Я вам помогу.

Начнём с червячков.

Ведь работа с самыми маленькими тоже очень важное дело.

Как всё хорошо получалось! — Ну что, шалуны? — строго спросил он червячков.

— Вы думаете, что вы будете лежать тут и ничего не делать? Что? Ну нет! С сегодняшнего дня здесь будет новый порядок.

Всем встать, как следует протереть глаза — и давайте играть! — И — и — и — и — и — и! — запищали червячки от радости.

Ферда принёс вниз горсточку круглых семян, и червячки с радостью бросились к ним.

Большими семенами они играли в кегли, маленькие катали по полу.

А потом Ферда принёс им камушки — кубики, и червячки стали из них строить башни, заборы, мосты, ворота.

С каким удовольствием они играли! — Бух! — кричали червячки, когда падали кубики, и принимались строить сначала.

Потом Ферда принёс верёвки, и червячки стали пробовать свои силы — кто кого перетянет.

Он учил червячков кувыркаться, прыгать и играть в мяч.

Правда, вместо мяча у них была крохотная брусничка.

Самых маленьких червячков, которые ещё совсем ничего не умели делать, Ферда научил играть в «козу, козу рогатую» и «лады — лады — ладушки». Нужно играть с ними каждый день, — шёпотом говорил Ферда нянечкам.

— Каждый день они должны резвиться, и вы увидите, какие из них вырастут весёлые и сильные муравьи! Как весело было у червячков! Какой у них был аппетит! Как хорошо они ели простую, здоровую пищу! А покончив с едой, они сразу же просили, чтобы Ферда им что — нибудь рассказал.

— Ах, что мне с вами делать? Теперь вам рассказывай! — Ферда притворялся сердитым.

— Ну хорошо, может быть, что — нибудь придумаю.

О чём же вам рассказать? Ага, придумал! Ну, слушайте! Сказка о муравье Игрушечке «Однажды в одном из муравейников родился муравей Игрушечка.

Только он выпрыгнул из куколки, как его, беднягу, вывели из муравейника и сказали: «Посмотри, вон там, на том дереве пчелиный улей.

Мы вчера около улья убрали, и за это пчёлы нам обещали дать немного мёду. Пойди принеси его!» Но муравью Игрушечке не хотелось идти за мёдом.

Когда он был червячком, он только играл, а теперь сразу работать! Поплёлся он еле — еле, и ему казалось, что он никогда не дойдёт до дерева.

Вдруг Игрушечка увидел Улитку с большим домиком на спине.

Улитка остановилась на минутку и закричала: «Садитесь, отправляю — динь, динь! Поехали!» — и поползла.

Потом она снова закричала: «Динь, динь!» — и остановилась.

— Что ты делаешь, Улитка? — спросил ее муравей Игрушечка.

— Я играю в трамвай.

Если хочешь, я подвезу тебя, — ответила Улитка.

Это шалуну — муравью очень понравилось, взобрался он на домик Улитки, и — «Динь, динь, отправляю, поехали!» — тронулись они.

Но тут молодой муравей увидел, что все муравьи вокруг двигаются намного быстрее, чем Улитка, и подумал: «Этак я и до вечера до дерева не дойду». Он спрыгнул на землю и снова потихоньку поплёлся вперёд. Вдруг Игрушечка увидел толстого розового Дождевого Червяка.

Червяк полз по земле и гудел: «Ту — ту — у — у — у — у... ш — ш — ш... ту — ту — у!» — Что ты делаешь, Червяк? — спросил муравей Игрушечка.

— Я играю в поезд; если хочешь, я подвезу тебя, — ответил Дождевой Червяк.

Это шалуну — муравью очень понравилось, и он взобрался на Дождевого Червяка.

Дождевой Червяк был такой мягкий, что Игрушечка, устроившись поудобнее, вскоре уснул.

Проснулся он уже под землёй, вокруг было темным — темно.

— Где мы? — испугался муравей.

— Да ведь мы в туннеле, — сказал Червяк и загудел: — Ту — ту — у — у — у — у — у! — чтобы в темноте кого — нибудь не задавить.



«Этак я и до вечера до дерева не доберусь!» — испугался муравей, выскочил из туннеля и снова потихоньку поплёлся вперёд. Тут в воздухе перед ним мелькнула блестящая Стрекоза, просвистела — фи — и — и — и — ю! — и исчезла, затем снова мелькнула над головой, снова просвистела — фи — и — и — и — юю! — снова на миг исчезла и вдруг села на гладкий камушек.



— Что ты делаешь, Стрекоза? — спросил её молодой муравей.

Я играю в реактивный самолёт. Если хочешь, я подвезу тебя.

Только держись получше.

Муравей очень обрадовался; он забрался на Стрекозу, ухватился за неё покрепче; и Стрекоза — фи — и — и — и — ю! понеслась, как стрела.

Ой — ой — ой — ой! Такой скорости муравей не ожидал.

Руки у него разжались, он перекувырнулся, полетел вниз — и бултых прямо в воду! Но муравей не утонул.

Ему удалось спастись на маленьком листочке.

Вдруг он увидел в воде Лягушку, которая играла в пароход.

«Хочешь, я подвезу тебя? — спросила его Лягушка.

— Садись на меня!» Муравей забрался к ней на спину, и Лягушка — раз, два — мигом подвезла его к берегу.

Муравей поблагодарил её, выскочил на берег и пошёл дальше сам, так как дерево с пчёлами было уже совсем близко.

Пчёлы сделали бочонок из воска, наполнили его мёдом и дали бочонок муравью.

— Как я его понесу? — вздохнул Игрушечка.

— Он такой тяжёлый, а у меня болят ноги и идти мне не хочется.

Если б я во что — нибудь играл, может быть, мне было бы легче идти? Тут пчёлы стали придумывать для него игру.

«А ты поиграй в поезд! Поиграй в трамвай! Поиграй в самолёт!» Но Игрушечка каждый раз отвечал, что во всё это он уже играл.

Тут одна пчела, увидев, как вокруг бегают муравьи с тяжё — лым грузом, сказала ему: «Знаешь что, поиграй в муравья!» «Вот это дело! — подумал Игрушечка.

— В муравья я ещё не играл!» Тут он вдруг увидел, как муравей Работник одним взмахом поднял на плечо бревно, которое было в пять раз больше его.

— Я буду играть в Работника! — обрадовался Игрушечка и взвалил на плечо бочку с мёдом.

Тут он увидел муравья Бегуна, который, несмотря на груз, двигался в десять раз быстрее, чем Улитка — трамвай.

— Ура! Я буду играть в Бегуна! — сказал Игрушечка и побежал так быстро, что вскоре обогнал даже Бегуна.

Потом он увидел, как у муравейника без отдыха трудится муравей — Пирожок; и Игрушечка решил: «Я буду играть в муравья Пирожка и, как он, работать без отдыха». Лишь только Игрушечка принёс в муравейник бочку с мёдом, как сейчас же снова побежал к дереву, по пути играя во всех муравьев сразу.

Так Игрушечка трудился до самого вечера и принёс домой десять бочек мёда. Все они, представьте себе, были для червячков.

А как червячки ели мёд! Они все просто чуть не объелись, а потом решили, что, когда станут большими и превратятся в муравьев, они будут играть в Игрушечку, чтобы всё уметь делать так же хорошо, как он». Сказка кончилась.

Когда червячки легли спать, Ферда пошёл узнать, что делается наверху.

По пути он встретил Брюзгу.

— Ферда, пойди посмотри, что они там делают! — звал перепуганный Брюзга.

— Это невероятно! Они в самом деле не хотят отдыхать! Это надо сейчас же прекратить, ведь это вредно для здоровья! Ферда, ведь они надорвутся от усталости; Ферда, муравейник погибнет!

О том, какие удивительные вещи увидел Ферда на земле и под землёй

Поднявшись наверх, Ферда остолбенел от удивления.

Что тут происходит? Обычно к вечеру работа прекращалась, но сегодня наверху и не думали отдыхать.

Один этаж уже был совсем готов, и сейчас муравьи устанавливали на строительной площадке какие — то очень высокие столбы.

«Для чего эти столбы?» — никак не мог понять Ферда.

Что вы собираетесь делать? — У нас будет ночная смена, — гордо улыбаясь, сказал Пирожок.

Не успел Ферда опомниться, как увидел ещё более удивительные вещи: в воздухе закружились светлячки; они кричали Пирожку: «Мы уже здесь!» — и усаживались на стол бы, на каждый столб по одному, словно живые фонарики.

Ферда оглядывался по сторонам и не переставал удивляться.

Что это? Раньше здесь был неудобный вход, а теперь вниз вела замечательная каменная лестница.

Вон там новый склад балок, а тут, неслыханное дело, дорога, по которой может пройти сразу целая колонна муравьев.

Что здесь происходит? Чудеса! Над стройкой загорелись огни и сразу стало светло как днём. Из муравейника, распевая песню: «Засучим мы рукава», вышла группа муравьев во главе со Смельчаком и дружно принялась за работу, словно и ночи никакой не было.

— Ты видишь, что делается? — с ужасом спросил Брюзга.

— Вижу, вижу! — радостно воскликнул Ферда.

— Прекрасно! Чудесно! Я должен пойти рассказать маме, как замечательно работают муравьи, какой молодец Пирожок! И Ферда, оставив наверху изумлённого Брюзгу, побежал в мамину комнату.

Но маме уже всё было известно.

«Мои няни мне обо всём рассказали.

Сбегай лучше посмотри, что делает Работник!» Через минуту Ферда уже был там.

Работник тоже всё продумал и распределил работу.

Одни из муравьев носили балки, другие — их укладывали, третьи — укрепляли; и прямо на глазах вырастали опорные колонны нового, прочного коридора, какого ещё никогда не было в муравейнике.

И тут же ещё одна группа муравьев выносила вырытую глину и камни.

Всё шло — раз, два, три — ни на миг не останавливаясь, как будто работала огромная машина.

— Но это что! Завтра ты увидишь, как мы будем заготавливать балки! — пообещал Ферде Работник.

«У нас будет замечательный муравейник!» — радовался Ферда.

— Засыпая, он шептал: «Очень интересно, что я увижу завтра». Но то, что он увидел на следующий день, ему никогда даже во сне не снилось.

О том, как помог муравьям жук Рогач На следующий день Работник повёл Ферду далеко за муравейник.

И там они оба спрятались в шелковистой траве у кустов.

— Теперь осторожнее, — сказал Работник и пригнул Ферду к земле.

За кустами показалось что — то большое, чёрное.

«Что это такое? — подумал Ферда.

— Да ведь это жук Рогач, а с ним разговаривает муравей Хитрец!» Муравей Хитрец в это время смотрел жуку на рога и спрашивал его: «Послушай, а правда, что ты не можешь рогами пошевелить? Правда?» — Как? Почему это не могу? — возразил Рогач.

— Нет ничего проще, — и он пошевелил своими огромными рогами.

— Ну и ну — у — у! — удивился Хитрец.

— Кто бы мог подумать! Но, наверное, сделать ими ты ничего не можешь, ты можешь ими только так просто шевелить, да? Силы в них у тебя совсем нет, да? — подзадоривал Хитрец Рогача.

— Что? Совсем нет силы? — обиделся Рогач.

— А ну, покажи, что мне срубить, и ты увидишь! Хитрец поскорее показал ему на веточку — хорошее бревно для муравейника, — а Рогач — раз! — и срубил веточку.

— Но вот здесь тебе её не перерубить! Этого ты, пожалуй, не сможешь! — опять показал Хитрец на веточку.

А Рогач снова — раз! — отрубил как раз такой кусок, какой был необходим муравьям для креплений в коридорах.

— Идите сюда! Такого вы еще не видывали! — позвал Хитрец Ферду и Работника.

— Посмотрите — ка, что вам покажет Рогач! Это удивительно, замечательно! Такая тяжёлая работа, а он совсем ещё не устал! Рогач, восхищённый всеобщим вниманием, желая доказать, что для него это совсем не трудно, рубил одно за другим выбранные Хитрецом брёвна.

Только заготовив целую гору брёвен, Рогач внезапно остановился и с подозрением спросил Хитреца: — Послушай, а не задумал ли ты посмеяться чадо мной? Тут Хитрец ласково похлопал его по плечу и сказал: — Нет, Рогач! Ты сейчас сам увидишь, что я и не думаю над тобой смеяться.

Я тебе покажу, зачем нам нужны эти брёвна.

Пойдём с нами! — И он повёл Рогача к муравейнику.

Ах, какая перед ними открылась картина! Муравейник был похож на большую стройку; повсюду взад и вперёд сновали работники.

Уже были выстроены леса для трёх новых этажей.

Вокруг с очень серьёзным видом ходил жук Дрово — сек; он растопыривал усы, а Пирожок ими, как циркулем, проверял, — нет ли где — нибудь просчёта. С одной стороны муравьи тащили к стройке хвою и веточки, с другой — они несли песок и камни.

Тут вдруг из муравейника выбежал муравей Молоток и взволнованно закричал: — Почему до сих пор нет брёвен для шахтёров? Когда же вы их, наконец, принесёте? Прекрасно, замечательно! — восхищался Рогач.

— Ребята, теперь я вам с удовольствием буду помогать! Буду! Буду! Я ведь даже не знал, что умею заготавливать брёвна для строек.

Пошли скорей, поработаем ещё! — И они побежали с Хитрецом заготавливать новые брёвна.

О том, как и улитка стала счастливой Рогач и Хитрец очень удивились, увидев, что Ферда уже успел погрузить брёвна на деревянные санки.

Брёвна лежали огромной горой.

Пятьдесят муравьев не смогли бы сдвинуть санки с места! — А теперь я вам кое — что покажу, — подмигнул муравьям Ферда и подвёл к санкам, как будто случайно, большую Улитку.

Такого красивого домика, как у тебя, мы еще никогда не видели, — ласково заговорил он с Улиткой.

— Но ты даже не представляешь, насколько бы он стал красивее, если его надстроить ещё на один этаж.

Улитка от удивления остановилась.

— Это ведь совсем не трудно, — продолжал Ферда и снова подмигнул муравьям.

— Начать можно отсюда, — показал он на домик, — а вот тут, пожалуй, можно сделать балкон.

— Работник и Хитрец догадались, что надо делать.

Они накинули на Улитку вожжи и впрягли её в санки.

— Мы тебе — раз, два — и всё надстроим, — пообещал Ферда Улитке.

— Не веришь? А ну, пойдём, посмотришь, как У нас строят! У нас скоро уже будет окончен шестой этаж.

— Очень интересно, очень интересно, очень интересно, — засопела Улитка; она послушно двинулась за Фердой и сильнющая такая — даже не почувствовала, что тащит за собой санки с тяжёлым грузом.

Вы просто не поверите, — была сэкономлена работа пятидесяти муравьев! — Ты всегда ползаешь так медленно или можешь побыстрее? — стал подзадоривать Ферда Улитку.

— Мы обязательно должны скорее прийти на стройку, до обеденного перерыва, — поддержал Ферду Хитрец.

Улитка испугалась.

Нет, ей совсем не хотелось опаздывать, и она заторопилась.

Теперь она ползла с такой скоростью, как муравей, когда он торопится.

И вскоре они уже были у муравейника.

Перед Улиткой открылось необычайное зрелище.

Муравейник выглядел, как раскрытый часовой механизм; каждый делал своё, но одновременно и общее дело, и всё так хорошо ладилось.

Улитка, очарованная, смотрела на муравейник.

— Ах, как замечательно, ах, как чудесно! Как бы и мне хотелось уметь что — нибудь делать! Я бы тогда тоже стала вам помогать! — вздохнула она мечтательно.

— Ну так оглянись, и ты увидишь, как ты нам помогла, — сказал ей Ферда и показал на гору брёвен, которые она притащила к муравейнику.

— Это я? Неужели это я так хорошо умею работать? — удивилась Улитка.

— Правда? Да ведь я никогда и не думала, что умею так хорошо работать! Скорее, скорее, я снова повезу брёвна! — Она повернулась и, не разбирая пути, поспешила туда, где в это время Рогач уже заготовил новую груду брёвен.

Их нагрузили на санки, и Улитка повезла.

Она была так счастлива, что по пути то ворчала, как трактор, то ржала, как стадо коней, то пыхтела и свистела, как паровоз.

Так ей понравилось работать.

О том, что муравьи не обидели даже Жижалочку Опять в лесу поднялась суматоха.

Вокруг Рогача стояли целые толпы зрителей; и когда он срубал ветки, все в восторге кричали: «Давай! Давай!» А Рогач,обрадованный вниманием, работал с таким усердием, что вокруг только щепки летели.

— Я ведь тут за целую бригаду работаю, — довольный, приговаривал он. А Улитка? За ней тоже бегали целые толпы букашек.

Но кое — кто был недоволен.

Два зелёных кузнечика очень обиделись: и они бы могли что — нибудь таскать, и о них бы могли вспомнить; они бы с удовольствием помогли.

Ну а если они никому не нужны, то они возьмут и уйдут.

Не успели муравьи им слова сказать, как кузнечики уже ускакали.

Но зато пришла маленькая, вежливая, тоненькая Жижалочка.

«Простите, я слышала, что здесь у вас так хорошо идёт работа.

Я, простите, тоже что — нибудь с удовольствием бы сделала.

Не могли бы вы, простите, и для меня найти какую — нибудь работу? Я бы вам тоже помогла!» Такая славная Жижалочка! Обязательно надо было и для неё что — нибудь придумать, и ей доставить радость.

Муравьи долго думали.

Коридоры рыть Жижалочка не могла,потому что она привыкла к мягкой почве.

Поручить ей таскать камни тоже нельзя.

Так можно и покалечить нежную Жижалочку.

А запрячь? Тоже никак нельзя! Ведь она такая круглая, что с неё любые вожжи соскользнут.

Тут Ферда ударил себя по лбу.

Разве он не видел, как большая толстая Жижала тащила в свою норку лист? «А не посадить ли тебе, Жижалочка, что — нибудь вокруг муравейника? Какие — нибудь цветочки или какие — нибудь красивые кустики? Ты не хотела бы этим заняться?» — О, конечно, да. Я этим с удовольствием займусь.

Уж в растениях — то я, простите, разбираюсь! Жижалочке работа пришлась по вкусу.

В растениях она действительно разбиралась.

Выбрав красивый кустик, она аккуратно разрыхляла землю вокруг корешков, потом осторожно вытаскивала растение и, довольная, тащила его к муравейнику.

Муравьи с большим интересом смотрели на её умелую работу.

Сначала Жижалочка делала в земле ямку, затем она взрыхляла почву, а потом туда опускала корешки растения.

Муравьи приносили воду, поливали — и всё было готово.

Так вокруг муравейника постепенно вырастал красивый сад.

«Как хорошо будет жить нашим муравьям! — радовался Ферда.

— Вокруг будет так красиво, муравьи будут весёлые, и любую работу они будут охотно делать.

А чем веселее муравьи, чем охотнее они работают, тем сильнее муравейник!» Каждый вечер Ферда навещал червячков.

Малыши ждали его с нетерпением.

Целый день они шалили, играли до упаду, занимались гимнастикой, а по вечерам просили Ферду рассказать им сказку.

Теперь Ферде ничего не надо было придумывать.

Он рассказывал червячкам о том, что он своими глазами видел на стройке.

Он рассказывал им про Работника, про Пирожка, про Рогача, про Улитку, про вежливую Жижалочку, про светлячков; малыши слушали его затаив дыхание.

И хотя Ферда ничего не выдумывал, это были самые интересные сказки.

О том, что узнал жук Дровосек, и о маленьком Смешном жучке Однажды жук Дровосек снова остановился у пенька и, приложив ухо к коре, с восторгом слушал, как его червячки — хруп — хруп — хруп! — грызут дерево.

«Ну и аппетит же у этих шалунов! — радовался он. — Как будто они грызут миндаль!» Вдруг Дровосек ещё услышал кое — что другое.

В густой траве, еле заметные, шли два муравья, какие — то два ворчуна.

Их даже не было видно, но они так громко ворчали, что можно было разобрать каждое слово.

— Все наши дела — сплошные глупости, — ворчал первый.

— Зачем нам так спешить?Как будто нельзя подождать! — Нас только и гонят на работу! — брюзжал второй.

— Может быть, Отрокары нападут совсем на другой муравейник, а на наш даже внимания не обратят!

— Ну а если они и придут, — проворчал первый, — так мы возьмём и убежим, а остальные пусть заботятся о себе сами!

— Подумайте, какие эгоисты! — пробормотал Дровосек и решил посмотреть на муравьев.

Но Ворчун и Брюзга — а это, конечно, были они — уже скрылись в траве, проворчав напоследок: — А может быть, никаких Отрокаров совсем и нет! Слова муравьев очень удивили Дровосека.

«Что? Никаких Отрокаров нет? Пойду — ка я да посмотрю сам!» Он рас — пустил крылья и — фрр! — полетел прямо к большому чертополоху: посмотреть, стоит ли там муравейник Отрокаров.

Уже издали Дровосек увидел его, но ещё больше его заинтересовало то, что происходило перед муравейником.

Там проводились боевые учения солдат — Отрокаров; они учились нападать, выламывать входы в муравейник, изучали, куда лучше всего укусить врага.

— Около куста шиповника строится очень сильный муравейник, — объяснял им огромный Отрокар.

— Мы должны напасть на них раньше, чем они достроят муравейник.

— И он начал подбирать самых сильных, самых зубастых муравьев.

Дровосек узнал всё, что ему было нужно; он не стал терять времени и, не оглядываясь, как можно скорее полетел с этим известием назад, к кусту шиповника.

— Нас хотят застать врасплох! Муравьи, вы слышите? — Ферда поднял на ноги весь муравейник.

— Что скажете, муравьи? — Мы их опередим! — дружно закричали муравьи.

— Мы построим муравейник раньше, чем на нас нападут Отрокары! — обещали они.

— Мы что — нибудь придумаем и станем работать ещё лучше! Работа теперь пошла ещё быстрее, и когда жук Дровосек снова пришёл посмотреть на муравейник, он не переставал удивляться.

— Осторожнее! — закричали ему.

— Сейчас мы испробуем наше изобретение! — За муравейником послышалась команда: «Взяли! Взяли!». Там ползла Улитка; на неё были накинуты толстые верёвки.

Они тянулись через весь муравейник и, кто бы мог подумать, поднимали на другой стороне сразу большой кусок стены.

— Вы только посмотрите на них, хитрецов! — восхищался Дровосек.

— Вместо того, чтобы носить по частям, они тянут наверх сразу полмуравейника! Ну и молодцы! Шахтёры тоже не отставали.

Они провели жёлоб от скалы к муравейнику и по нему спускали вниз камни, необходимые для подземных коридоров.

Теперь никто не тратил времени на переноску камней.

Всё нужно делать быстрее! Всё нужно делать ещё лучше, чем до сих пор! Ферда тоже мечтал о каком — нибудь хорошем изобретении.

Ему хотелось придумать такое развлечение для червячков, чтобы самому освободиться и ещё больше помогать

муравьям и на земле, и под землёй.

Только он вышел наверх, как вдруг из травы выскочил маленький, смешной Жучок и начал перед ним кувыркаться, ходить на руках, танцевать и смешно кланяться.

— Ого! — обрадовался Ферда.

— Жучок, ты нашим малышам понравишься! Хочешь, пойдём к нам? Жучок вместо ответа снова принялся кувыркаться: вперёд, назад; наконец он встал на голову и заморгал глазами: «да». Ферда взял Жучка на руки и, довольный, побежал с ним в муравейник.

Просто нельзя описать, каких только штук не выкидывал Жучок, нельзя сосчитать, сколько раз он перекувырнулся.

Малышам он так понравился, что они не захотели отпустить Жучка и упросили Ферду позволить Карапузику — так они назвали Жучка — остаться в муравейнике.

Он может спать в комнате, где лежат яички.

Ферда разрешил, и Карапузик принялся прыгать от радости до потолка, а потом он так смешно стал танцевать на одной ноге, что все просто попадали со смеху.

Ну а Ферда, больше не беспокоясь о малышах, принялся вовсю помогать на стройке.

О том, кто в муравейнике выиграл — Ура! Ура! — разнеслось на одиннадцатый день соревнования.

— Сегодня мы узнаем, кто выиграл! Как? Ведь мы должны были окончить строительство только на четырнадцатый день? Это правда.

Но раз уж нужно было торопиться, муравьи поторопились и окончили работу на три дня раньше.

И вот все собрались у празднично украшенного муравейника, только стражи что — то не было видно.

Стража стояла поодаль и заботливо следила, чтобы кто — нибудь из врагов не приблизился к муравейнику.Зрелище было великолепным.

В ярких лучах солнца возвышался муравейник, какого ещё никогда не было ни у одних муравьев.

Пять этажей из камня, пять настоящих крепостей поднимались одна над другой.

В самых верхних этажах под весенним солнышком будут прогреваться куколки и яички.

Две башни соединяли пять этажей, а из первого этажа, где будет размещена стража, во все стороны шли коридоры; по ним воины сразу могли прибежать в любое место, где бы ни оказался враг.

И кто бы ни напал на эту неприступную крепость, — сломает здесь себе шею! Завтра муравьи начнут покрывать крепость хвоей, чтобы снаружи она выглядела как самый обыкновенный муравейник.

Зрители с восхищением смотрели на замысловатую постройку.

В толпе не спеша ползала Улитка и прогуливался жук Рогач; оба, сияя от гордости, приговаривали: И мы муравьям помогали! И мы хорошо потрудились! Дровосек и скромная Жижалочка тоже были там.

Но они ничего не говорили и просто ожидали начала праздника.

Наконец раскрылись главные ворота и из них вышли четыре нянечки, чтобы сообщить решение мамы о том, кто оказался победителем.

Ура! Ура! — приветствовали их собравшиеся.

— Дорогие гости и дорогие муравьи! — начала одна из нянечек.

— Ещё никогда не удавалось выстроить муравейник так быстро и хорошо, как в этот раз, — ведь у нас было такое замечательное соревнование.

— Ура! Да здравствует соревнование! — с восторгом закричали все.

— Ура — а — а! — Мы должны быть благодарны Работнику и Пирожку, начавшим это соревнование! — Ура! Да здравствуют Работник и Пирожок! — закричали все и зааплодировали обоим героям.

— Ура — а — а! — Вы хотите узнать, кто выиграл? — продолжала нянечка.

— Вы сами видите работу строителей.

А мы осмотрели всё то, что сделали шахтёры под землёй, и должны сказать, что и там не муравейник, а просто сказка.

Там сооружены тёплые зимние залы, замечательные кладовые.

А если бы вы видели, какие там помещения для червячков и куколок! Да, это в самом деле неприступные подземные крепости! А ещё тайный.

Нянечка не успела договорить.

Её дернули за руку и потихоньку ей напомнили: — Тише, об этом ведь нельзя говорить! Больше нянечка ничего не сказала о тайном.

и продолжала дальше: — Сказать, что кто — то работал хуже, — нельзя.

Все работали прекрасно.

Замечательно работали! Кто же выиграл? Муравьиная мама передаёт вам, — все мы выиграли, весь муравейник! Все мы хорошо работали.

Лучшие работники сейчас получат венки! — Ура — а — а — а! — закричали муравьи и гости.

— Да здравствуют лучшие работники! Нянечки стали раздавать красивые венки.

Первый венок получил Работник за то, что он предложил соревноваться, и поэтому так скоро был выстроен муравейник; а ещё за то, что он сделал под землёй, и за тайный.

короче говоря, и за то, о чём нельзя говорить.

Второй венок получил Хитрец за находчивость.

Третий венок получил Пирожок за хорошую работу всей бригады, а четвёртый — Смельчак, — ведь это он придумал работать в две смены.

— Один венок мама предназначила для нас, — в смущении сказали нянечки, — потому что мы тоже потрудились на славу! Посмотрите, чего мы добились.

— И они с гордостью показали таких огромных и крепких куколок, что все удивились.

— Ой — ой — ой! Вот будут муравьи! Вот будут силачи! Ура нянечкам! Ура — а — а — а! — закричали все и зааплодировали.

Затем муравьи наградили венками Улитку, Рогача, Дровосека и маленькую Жижалочку, — они ведь так помогли! Ах, как они обрадовались! Как были горды! Правда,маленькая Жижалочка от смущения вся покраснела, а Улитка, пока никто не видел, съела из венка все молоденькие листочки.

Дровосек же надел венок на шею и полетел показать его своей жене.

— А теперь мы хотим горячо поблагодарить нашего Ферду, — сказала нянечка и подала Ферде великолепный венок.

— Ферда нам всё время.

Но ей не удалось договорить.

Вдруг прилетел Шмель и, даже не присев, прокричал, кружась над муравьями: «Ферда, старая толстая Жижала велит тебе, чтобы ты сей час же пришёл к ней.

Она живёт теперь под сломанной ёлкой.

Беги скорее! Она хочет тебе что — то сказать». И Шмель улетел.

Не болтайте обо всём, что вам известно — Под сломанной ёлкой! — испугался Ферда.

— Да ведь это там, куда выходит тайный.

ой, ш — ш! Меня никто не слышал? — и он побежал туда.

Если у сломанной ёлки что — то случилось, — это действительно очень серьёзно.

Старая толстая Жижала ждала Ферду у сломанной ёлки.

Она была так взволнована, что на этот раз даже не спряталась под землю.

«Жаль, что тебя здесь не было, Ферда.

А то бы ты послушал двух милых муравьев! Я не знаю этих ворчунов, но они стояли вот тут, совсем близко, и ругали всё, что только у вас ни делается.

Вдруг, как будто случайно, около них оказались два синих жука и сразу к ним — что да как, да почему они ворчат.

Ну, тут уж эти два ворчуна принялись жаловаться! У них, мол, в муравейнике делают глупости, они — де совсем измучились, и — что разве это слыхано — вот тут, в земле, вырыт тайный ход прямо к куколкам, чтобы в случае любой беды можно было их спасти.

«Вот тут, — показали эти глупые муравьи, — вот тут начинается ход.

Сколько мы над ним трудились,сколько мы копали, — у нас и тут и вот тут от работы болит! — жаловались они.



— А теперь мы еще должны его охранять! Ну, скажите нам, — обратились они к синим жукам, — придёт кому — нибудь в голову украсть у нас куколок через тайный ход?» Тут синие жуки расхохотались: «Хе — хе — хе, ну как вы только могли подумать об этом.Хе — хе — хе! Идите и полежите во мху, а мы за вас немного покараулим!» Как только ворчуны ушли, синие жуки страшно обрадовались: «Вот хорошо; мы ведь думали, что муравейник у них неприступен, а оказывается, по этому ходу мы без боя попадём прямо, к куколкам.



Мы сегодня же на них нападём, сегодня же отберём у них всех куколок!» Тут они отбросили синие крылья, мешавшие им, и я сразу увидела, что это были они.

Ты слышишь? Это были Отрокары! Они побежали домой». Жалкие ворчуны! Работник всё так хорошо придумал.

Если бы враги ворвались в муравейник, куколок можно было бы спасти по тайному ходу.

Теперь всё пропало.

Ворчуны выдали тайну Отрокарам! Какое несчастье! Ферда даже как следует не поблагодарил Жижалу и побежал в муравейник.

Теперь ему пришлось всё рассказать про тайный ход.

Куколки и яички в большой опасности.

Все, кто может, должны помочь.

— Отрокары хотят отнять у нас куколок? — спросил Смельчак.

— Мы подстережём их и вступим с ними в бой! Бегун, Попрыгун, Нога и Догоняй — все они хорошо бегали — тут же решили бежать вперёд и самим напасть на муравейник Отрокаров.

— Нет, муравьи, так нельзя, — остановил их Ферда.

— Нужно опять перехитрить их. Мы должны как можно скорее прорыть новый тайный ход.

Нельзя, чтобы тайный ход шёл от сломанной ёлки в глубь муравейника к куколкам.

Мы должны его вывести на поверхность в другом месте.

Враги кинутся по тайному ходу, но вместо муравейника они окажутся где — нибудь среди травы или камней, причём новый ход нужно сделать раньше, чем нападут враги.

Если муравьи хорошо работали раньше, когда соревновались шахтёры и строители, то теперь они творили просто чудеса.

Трудились все, даже нянечки.

Да, нянечки не зря развивали свои мускулы! Даже некоторые, самые сильные муравьи, теперь не могли угнаться за ними, — так быстро и неутомимо они работали.

Но что это Возможно ли? Кто бегает быстрее всех? Кто таскает самые тяжёлые камни? Кто дробит изо всех сил глыбы земли, стараясь скорее прорыть новый коридор? Ворчун и Брюзга! Ага, они от кого — то узнали, какая беда грозит муравейнику, и хотят теперь исправить свою ошибку.

Никто с ними не разговаривает, никто их даже не упрекает.

Пусть они сами поймут, какие они были глупые, когда не переставая ворчали.

О славной битве у Белого Камня Наконец был отдан приказ: «Все по местам!» Прежний тайный ход в муравейник был замурован, а новый ход уже был готов и выходил на поверхность земли у Белого Камня.

В это время передовые посты сообщили, что показалось войско Отрокаров.

Разбойники приближались.

Впереди спешили дозорные, а за ними тянулось грозное войско врагов.

Оно на всех нагоняло страх.

Нянечки бросились в муравейник и помогли забаррикадировать все входы.

Ворчун, Брюзга и Бегун вновь встали на стражу под сломанной ёлкой у тайного хода.

И вот Отрокары подошли; вот они уже отыскали вход и бесшумно длинной чёрной змеёй проскользнули в него.

Торопливо пробирались они вперёд, думая лишь о лёгкой добыче, которая сейчас попадёт в их разбойничьи лапы.

Когда все Отрокары скрылись под землёй, когда, наконец, исчез последний из них, Бегун, Ворчун и Брюзга выскочили из засады и замуровали вход камнями и смолой.

А потом они со всех ног побежали к большому Белому Камню, где теперь был новый выход, и спрятались там под листьями.

Было очень тихо, но вот послышались шаги первых солдат — Отрокаров.

Они долго бежали по коридору и, наверное, уже кровожадно предвкушали, как вот — вот они ворвутся в подземелье к куколкам.

А вместо этого Отрокары сейчас окажутся наверху и даже не успеют сообразить, где они очутились.

Бегун, Ворчун и Брюзга подняли головы.

В тот же миг из — за травы и листьев выглянули Работник и Пирожок, а за ними — Смельчак, Бухал, Ферда и храбрая стража — все самые сильные муравьи.

В руках у каждого была большая дубина или какое — нибудь другое оружие.

И вот из отверстия показались первые Отрокары.

— На врага! — тихо скомандовал Ферда.

— Хватайте их по одному! Такого сражения Отрокары ещё никогда не видывали.

Обычно эти грабители нападали на несчастных миролюбивых муравьев сразу со всех сторон и побеждали их благодаря огромному числу и страшной силе своего войска.

А теперь они проталкивались по узкому тёмному ходу и по одному выбегали наверх.

Никто из них не успевал даже понять, где он, как бац! — получал по голове.

Выбегал следующий.

Бац! — и ему доставалось.

Выбегал третий — бац! — удары так и сыпались.

Вооружённые муравьи изо всех сил колотили Отрокаров; враги падали как подкошенные.

Ни один из них не мог отступить, так как сзади напирали всё новые и новые Отрокары.

Они думали, что передние уже у куколок, и победоносно кричали «Ура!» Но тут — бац — бац! — и по ним гуляла дубинка, да так, что только пыль летела.

Вскоре на земле лежала большая куча врагов, а новые Отрокары всё прибегали и прибегали.

— Я больше не могу! — жалобно простонал Бухал.

— Я умру от смеха! — и он схватился за живот, глядя на то, как падают Отрокары.

Но тут какой — то Отрокар, из тех, что лежал в куче побитых, укусил его за ногу.

— Ай! — закричал Бухал, потирая больное место.

Не долго думая, он размахнулся и со злостью стукнул Отрокара, и разбойник уже больше не пошевелился.

— Ну, теперь — то я опять могу! — заявил Бухал и снова принялся за врагов.

— Вот вам, бездельники! — кричали Ворчун и Брюзга.

— Мы не будем больше глупцами.

Вот вам, убийцы! Теперь мы знаем, кому нам верить, а кому нет.

Только попробуйте прийти к нам ещё раз, — и колотили врага почти с такой же силой, как Работник.

У Работника, конечно, была самая тяжёлая дубина, и он всё время выбирал самых сильных врагов.

Пирожок, стоя над входом, помогал ему, подталкивая к нему Отрокаров под самую дубину.

Ферда следил за тем, чтобы ни один из Отрокаров, выбежавших из хода, не успел сообразить, в чём дело.

Очень уж сильные были они.

Как только какому — нибудь из них удавалось осмотреться, нашим муравьям приходилось плохо.

С таким Отрокаром было очень трудно справиться.

Впрочем, мало кому из Отрокаров удалось убежать.

Почти никто из них не спасся.

Разбойничий поход не удался.

Он окончился полным поражением Отрокаров.

О новых врагах и новых друзьях Ура — а — а! Отрокары разбиты! Победители ликовали, пели, от радости подбрасывали в воздух дубинки и ловили их на лету.

— Мы никому не сдадимся! — шумели они, возвращаясь домой.

— Всех прогоним! — ликовал Бегун, бегая взад и вперёд. — Раздавим, сотрём в порошок злодеев! — гремел Смельчак.

— Всё, что нужно, сделаем с удовольствием! — твердили всем Ворчун и Брюзга.

— И больше никогда не будем ворчать! — вдруг потихоньку добавили они.

Нянечки торжественно открыли вход в муравейник и выбежали поздравить победителей.

— Вам тут не было страшно? — спрашивали их муравьи.

— Ничуть, — смеялись нянечки.

— Вы думаете, мы не смогли бы сражаться так же хорошо, как воины? Ведь и мы как следует занимались гимнастикой.

Пусть только на нас кто — нибудь попробует напасть! Но тут вдруг кто — то проскользнул между ними и кинулся прочь из муравей — ника; послышались крики: «Вот он, вот он, держите его, убийцу!» Все принялись ловить; один бежал туда, другой — сюда.

Ворчун столкнулся с Брюзгой, да так, что искры посыпались из глаз; четверо упали на землю, но так и не удалось никого поймать.

А когда муравьи успокоились, то увидели, что несколько нянечек плачут.

Произошла ужасная вещь.

Нянечки только что застигли — Карапузика на месте преступления, когда он с жадностью лакомился муравьиными яичками.

Он успел съесть целую кучу яичек.

Нянечки хотели схватить убийцу, бросились на него, но Карапузик вырвался и убежал.

Нянечки были просто убиты горем: такого злодейства они от Карапузика не ожидали.

Крошка казался таким милым, хорошим.

Слишком поздно они поняли, кого у себя при — ютили.

Ведь это был ненасытный разбойник, злой жучок, он старался проникнуть в муравейник, чтобы там пожирать яички.

Этот подлый и хитрый убийца кувыркался и плясал перед червячками только для того, чтобы остаться в муравейнике, около самого вкусного для него лакомства — муравьиных яичек.

— Как мы только могли так легко поверить ему? — плакали нянечки.

— Как я мог привести его в муравейник! Ведь я его совсем не знал! — схватился за голову Ферда.

— С каждым, кто приходит к нам, мы должны быть очень осторожны, — решили муравьи, — а то враги обманут нас сто раз на дню.

Но больше это им не удастся.

Как решили, так они и сделали.

Когда к ним пришли три муравья и сказали, что они из муравейника, расположенного у перекрёстка дорог, их сразу же отвели к Ферде, чтобы он расспросил обо всём неизвестных муравьев.

Но Ферде не пришлось их расспрашивать.

Он бросился обнимать муравьев.

«Вы ведь из муравейника, что стоит у перекрёстка, не правда ли? — воскликнул он. Я вас сразу узнал, вы ведь братья рабов из муравейника Отрокаров!» Гости улыбнулись.

Им было приятно, что Ферда их сразу узнал.

Они рассказали о том, что у них в муравейнике все прыгают от радости, узнав, какую взбучку получили Отрокары.

«Мы пришли поблагодарить вас, но мы хотим и предупредить вас, — Отрокары будут мстить.

Как только они наберутся сил, они снова нападут или на вас, или на нас.

Вы бы не хотели для защиты объединиться с нами?» «Вот как!» — задумались муравьи.

«Объединиться против злого врага? Замечательная мысль! — подумал Ферда.

— Но сначала надо побывать в муравейнике у перекрёстка». И Ферда послал к новым друзьям Работника, Смельчака и Пирожка, чтобы они на всё там посмотрели.

Он послал туда и Бегуна: пусть он вернётся как можно скорее назад и обо всём сообщит.

Бегун, вот молодец! Как он скоро вернулся назад! — Всё будет чудесно, — с восторгом сообщил он. — Муравьи у перекрёстка будут нашими верными друзьями.

Но мы должны им помочь.

Они столько вытерпели от Отро — каров! Работник, Смельчак и Пирожок остались у них, рассказать им, как мы соревновались и как построили такой сильный и прочный муравейник.

Тут и другие муравьи и даже нянечки захотели пойти к муравьям у перекрёстка и помочь им. Нет, всем нельзя, — сказал Ферда.

Он выбрал несколько самых лучших муравьев и послал их к соседям на помощь.

Так между муравейниками завязалась самая тесная дружба.

О том, что натворили Кузнечики и о чём сообщил Шмель Послушать кузнечика всегда интересно.

Сидит такой кузнечик у своего домика и стрекочет, стрекочет обо всём, что он знает, обо всём, что он услышал от соседей — кузнечиков.

Его тоже услышат другие кузнечики и сразу передадут новость дальше.

О чём узнает один кузнечик, о том сразу начинают стрекотать кузнечики всего края.

Чего бы ни дали Отрокары, лишь бы заставить замолчать кузнечиков! Повсюду они только и стрекотали о поражении Отрокаров.

Отрокаров никто не жалел, все над ними смеялись.

«Как мы боялись Отрокаров раньше! Но теперь — ха — ха — ха — ха! — не будет того, что бывало!» И действительно, того, что бывало, больше не было.

Узнав о новости, рабы решили: «Раз так, то и мы теперь их не будем бояться!» Рабы восстали.

Больше они не будут господ кормить.

Больше они не будут им служить.

Пусть господа сами заботятся о себе.

Как Отрокары ни бесились, как ни злились, пришлось им начать уговаривать рабов.

Чего они только ни обещали, но всё было напрасно! — Нет, голубчики, — сказали рабы.

— Больше мы вам вот на столечко не поверим! — и муравьи не поддались на уговоры.

Тогда Отрокары попробовали силой заставить их слушаться.

Сначала, чтобы никто ничего не узнал, они прогнали всех кузнечиков, а потом заперли в подземельях восставших и стали ждать, когда рабы одумаются.

Но рабы, решив: «Теперь или никогда! Посмотрим, кто победит!» — не сдавались.

Отрокары сторожили их и просто умирали от голода.

Тогда они поклялись отомстить страшной местью муравьям, живущим у куста шиповника.

— Мы придумаем, как их погубить! Мы их уничтожим! — кричал самый зубастый Отрокар.

Впрочем, он кричал не так уж громко, боясь, чтобы его не услышали кузнечики.

Но предосторожности не помогли.

На соседней ёлке сидел жук Дровосек и следил за всем, что делалось в муравейнике Отрокаров.

Как только происходило что — нибудь новое, к Ферде сразу же летел Шмель.

Он гудел над муравейником и прямо с воздуха сообщал новость.

Вот и теперь он снова прилетел, загудел над муравейником и снова прямо с воздуха сообщил новость.

— Ферда, Отрокары что — то задумали; они хотят послать вам что — то страшное по воздуху.

Они ждут, лишь когда подует попутный ветер.

Они сказали, что пошлют пара.

пара.

парашютистов.

Я не знаю, что это такое, и Дровосек тоже не знает, но, как только подует попутный ветер, так они их пошлют.

Вот беда! Кто объяснит Ферде, что такое парашютисты? Бегун, скорей беги и спрашивай всех; может, кто — нибудь знает! Бегун побежал; он спросил жука Рогача, спросил Улитку, спросил Жижалу, спросил пчёл, но никто не знал.

Наконец он пришел к Пауку.

Паук внимательно его выслушал и погладил подбородок.

«Г — м, они сказали, что ждут ветра? Ветер будет завтра.Слышишь? Ветер будет завтра.

У меня ломает кости.

Передай Ферде, пусть он не беспокоится.

К вам полетят парашютисты, но я всё устрою.

Поручите это мне, завтра вы кое — что увидите! Пусть все спокойно ложатся спать!» — добавил он на прощанье.

О страшном нападении с воздуха Легко сказать: «Спокойно ложитесь спать!» Нет, муравьи на всякий случай подготовились к нападению; нянечки позаботились о куколках и яичках, а стража всю ночь не отходила от забаррикадированных входов.

Все с нетерпением ожидали наступления нового дня.

Муравьи — сторожа, открывая на другой день входы, с большой осторожностью выглянули из муравейника.

— Снаружи какая — то дымка! — сообщили они.

— Снаружи какая — то дымка! — заявил Ворчун, вынося рано утром из муравейника мусор.

— Ну ничего, мы не боимся, — сразу же добавил он, чтобы никто не подумал, что он опять ворчит.

— Снаружи действительно дымка, — забеспокоился Ферда, выглянув из муравейника, — но какая — то странная дымка.

Тут все принялись разглядывать дымку; разглядывали, разглядывали и вдруг поняли, что это совсем не дымка, а вот чудо! — муравейник со всех сторон окружён тонкой паутиной, натянутой между деревьями, высокой травой и кустами.

Паутины висели повсюду, и каждую сторожил Паук.

Паук сдержал слово.

Он созвал всех своих детей, и за ночь они натянули паутину над муравейником.

И вот началось! Вдруг около одной из паутин поднялся страшный шум.

Там, наверное, схватили первого врага: паутина страшно качается, и пленник грозно жужжит.

Со всех сторон к нему спешат пауки.

Они его заматывают паутиной.

Это кто — то очень большой.

Но что это? Пленник кричит: «Ферда, Ферда, помоги, это я, Шмель!» Бедный Шмель! Как это он попался? Скорей к нему, пока не поздно.

Хотя он большой и сильный, а один бы пропал! Пауки его так опутали верёвками, что через минутку ему бы пальцем не пошевелить! Шмель, когда его освободили из паутины, никак не мог прийти в себя.

Он с трудом сказал: «Уже.

уже.

кузнечики.

Жижала.

Ох, что я путаю, — Дровосек.

они уже летят!» — и упал без чувств на землю.

Муравьи положили Шмеля на мягкую траву и посмотрели на небо.

«Правда, вон, вон что — то уже летит! Ветерок несёт что — то белое.

Что же это? Ну, чепуха! Почему Дровосек нас так напугал? Ведь это же самые обыкновенные пушшки от одуванчика, хоть они и похожи на парашюты! Только ножки у пушинок больше, чем обычно».

Посмотрите, посмотрите, да ведь это же не просто ножки! Под каждой пушинкой висит маленький жучок; один уже упал в паутину.

Муравьи сразу узнали его; да, это он, это такой же пожиратель муравьиных яичек, как и недавно исчезнувший Карапузик.



Ах, эти подлые Отрокары! Когда разбойники поняли, что не могут у наших муравьев отнять куколок, они решили отомстить им, они решили нанести им огромный ущерб и подослали к ним по воздуху вредных, губительных насекомых, — пусть уничтожат муравьиное потомство! Отрокары подослали Карапузиков, чтобы те съели у муравьев все яички.



Один за другим падали парашютисты в паутину.

Пауки стремительно набрасывались на них и крепко связывали каждого пленника.

Они хватали всё новых и новых Карапузиков, пожирателей яичек.

Муравьи стояли внизу, готовые обезвредить каждого, кто упадёт на землю у муравейника.

Но ни одному парашютисту это не удалось, — они все попадали в сети.

Только несколько Карапузиков упало в траву и кусты, даже не долетев до паутины.

Навстречу к ним выбежала стража.

Если только их найдут, — плохо придётся вероломным вредителям.

Ещё солнышко не взошло над деревьями, а уже все кузнечики стрекотали о том, чем окончилось нападение парашютистов.

О славном походе лесного населения — Ха — ха — ха — ха! — хохотали улитки.

— Ха — ха — ха — ха! — хохотали жуки и совсем маленькие муравьишки.

— Ха — ха — ха — ха! — хохотали дождевые червяки: и толстые, и тонкие, да так, что просто земля тряслась.

— Ха — ха — ха — ха! — хохотали муравьи, живущие у перекрёстка дорог.

Насмеявшись, они послали гонца к кусту шиповника.

— Наши братья до сих пор томятся в рабстве.

Мы должны им помочь.

Пойдёмте и скажем Отрокарам, чтобы они их отпустили! Пойдёмте все вместе, чтобы нас было больше.

Пойдёмте, и пусть они посмотрят, как нас много! Муравьи, живущие у куста шиповника, согласились.

— Ну что ж, неплохо! Да! — Мы согласны! Пойдёмте, и пусть посмотрят Отрокары, как нас много! — Пусть посмотрят, как мы сильны! Пусть видят, что мы их не боимся! Пусть видят, что мы не сдадимся! — Пошли, муравьи! Теперь или никогда! Так все решили и начали готовиться к походу.

Бегун бегал из одного муравейника в другой, передавал приказы,приносил ответы.

И вот муравьи подготовились и отправились в поход.

Для всего леса это было невиданным событием.

С давних пор походы совершали Отрокары.

Они нападали на мирных муравьев, грабили и убивали их. А теперь шли мирные муравьи сказать раз и навсегда Отрокарам, что они хотят мира и покоя.

Такого ещё никто в лесу не видывал.

Кто это увидит, тот не пожалеет! Когда о походе муравьев узнали кузнечики, они даже стрекотать перестали и поспешили за муравьями, чтобы на всё посмотреть собственными глазами.

И Рогач с Улиткой тоже решили посмотреть.

Пошли даже те, кто никогда не интересовался муравьями.

Пошли, конечно, и Жижалы — и старая, и молодая.

Да только ни одна, ни другая не могли угнаться за муравьями и скоро остались далеко позади.

Ах, если бы увидеть то, что делалось впереди! Колонна муравьев катилась могучей лавиной, около неё с одной стороны шли Рогач и Улитка, с другой кузнечики и целые толпы зевак.

О, если бы можно было увидеть, что происходило в это время в муравейнике Отрокаров! Там поднялась такая суматоха, — никто не мог понять, что происходит.

— Как? Они идут на нас? — удивились и испугались Отрокары.

— Да кто им позволил? Как это можно? Ведь они должны нас бояться! Ведь они должны нас кормить! А внутри муравейника голодные Отрокары, услышав про еду, стали кричать: «Есть! Есть!» — и, решив, что сейчас получат пищу, кинулись наверх.

Там они увидели, какая на них идёт сила.

— Посмотрите, да они не одни! — закричали Отрокары, увидев Улитку, Рогача, кузнечиков и всех остальных.

— С ними идёт всё лесное население.

Весь лес, все против нас! Тут они услышали, как сзади кричат Жижалы: «Подождите, подождите!» Жижалам очень хотелось хоть что — нибудь увидеть.

— Вы слышали? — испугались Отрокары.

— Они идут на нас и уже издали угрожают.

Мы их дожидаться не будем! Нет, не будем! А то нам плохо придётся.

Все наверх! Все наверх! Бежим, пока не поздно! — Подождите! Подождите! — снова закричали Жижалы.

— Скорей, скорей! — торопились Отрокары.

— Не будет ждать! Бежим! Бежим! — И они побежали в кладовые за своими яичками и куколками.

Самые выносливые, те, кто ещё не обессилели от голода побежали за королевой.

Голодная королева очень обрадовалась, услышав шаги.

Она решила, что рабы несут ей еду.

Но когда она увидела, что идут лишь голодные Отрокары, она в ярости принялась их избивать, пинать ногами; тут обвалилось несколько коридоров, упали занавеси и начали осыпаться королевские покои.

С большим трудом Отрокары вытащили королеву из — под обломков.

Муравьям казалось, что колонна движется очень медленно, и они от нетерпенья стали выбегать из рядов.

Они шмыгали у Улитки под самым носом.

Улитка испугалась, что кого — нибудь раздавит, и закричала: — Берегитесь, берегитесь! Я сейчас вас раздавлю!.. Когда Отрокары услышали её крик, они страшно испугались, и ни один не захотел оставаться в муравейнике.

Разбойники кинулись прочь.

Даже королева перестала сопротивляться и пустилась бежать со всех ног.

Как они бежали! Жаль, что Бегун и другие муравьи были ещё так далеко! Не то можно было бы посмотреть, кто лучше бегает.

Хотя, пожалуй, Бегун остался бы позади.

Так, как теперь убегали Отрокары, никогда ещё не бегал ни один муравей! Кто же ещё остался в муравейнике? Когда муравьи подошли к муравейнику Отрокаров, он был пуст.

Впрочем, нет.

Из подземелья слышались шаги, шум.

— Осторожнее, осторожнее! — закричали муравьи.

— Они ещё там и хотят напасть на нас! В эту минуту из муравейника выбежала целая толпа оборванных муравьев.

Спеша навстречу нашим муравьям, они кричали, радовались, пели.

Это были освобождённые рабы.

Какая встреча! Сколько радости! Сколько объятий! Наконец — то несчастные рабы на свободе! Расстроенные муравьи из муравейника у перекрёстка так и не смогли расстаться со своими братьями.

Вдогонку за Отрокарами пустились лишь муравьи, жившие у куста шиповника.

Бегун, Нога, Прыгун и Догоняй были уже далеко впереди.

Шмели с воздуха показывали им, куда побежали Отрокары.

Может быть, муравьи и догнали бы Отрокаров, но разбойники скрылись в густой траве.

Ну и пусть убегают! Сюда они уже больше никогда не вернутся.

Давайте — ка мы возвратимся назад! А в это время в муравейнике Отрокаров муравьи осматривали дворец: роскошные залы и кладовые, покинутые разбойниками — Отрокарами.

— Посмотрите только, как они жили! А ведь мы ютились в тесных норах! — возмущались измученные муравьи.

Больше вы не будете ютиться в тесных норах, — утешали их братья из муравейника у перекрёстка дорог.

— Вы вернётесь к нам.

Тут Ферда перебил их: — Почему? Зачем же им возвращаться? А всё это кто построил? Кто здесь, как каторжный, трудился? Разве дворцы принадлежат не тем, кто их строил? Пусть ваши братья останутся здесь! Пусть теперь живут во дворцах! — Ура! — радостно закричали муравьи.

— Ферда прав! Да здравствует Ферда! — И было решено, что освобождённые муравьи поселятся во дворцах, построенных ими же самими.

— Но... ведь у нас тут нет муравьиной мамы! — испугались муравьи.

— Она будет у вас! — сказали братья из муравейника у перекрёстка.

— В нашем муравейнике их несколько.

Мы вам пришлём одну.

— Теперь мы будем воспитывать червячков и куколок из собственного муравейника! — обрадовались нянечки, служившие до сих пор детям Отрокаров.

— Как хорошо мы теперь будем жить, мирно и спокойно! — ликовали муравьи.

— Ура! — снова закричали все — Рогач, и Улитка, и кузнечики, и Жижалы, и все, все остальные — да так громко, что на весь лес было слышно.

До свидания! Опять громко застрекотали кузнечики.

Сколько было новостей! Кузнечики даже сложили целую песню; и теперь, если где — нибудь стрекотал кузнечик, то он стрекотал только о позорном бегстве Отрокаров.

Он стрекотал о походе мирных муравьев; он стрекотал об Улитке, о Рогаче, о Жижалах, он стрекотал и о муравье с красным в белый горошек платочком на шее.

Слава о подвигах муравьев разнеслась далеко — далеко.

Кто знает, куда она только не дошла! Дошла она и до леса на пригорке, где стоял высокий муравейник у ручья! Там все обрадовались, принялись танцевать, петь и кричать: — Ура! Ферда нашелся! Это был муравейник Ферды.

Тот самый муравейник, который потерял Ферда и к которому он хотел найти дорогу, когда взобрался на куст шиповника.

— Пойдем за Фердой! — закричали муравьи.

— Ура — а — а! И они отправились в путь.

И снова потянулась колонна муравьев; впереди нянечки с букетами, сзади стража.

Но стража шла не столько для того, чтобы охранять их, сколько для того, чтобы лучше было идти в ногу и вообще было бы веселее.

А намного опережая их, летели песни кузнечиков о том, что муравьи идут за Фердой.

Ах, сколько было пролито слёз в муравейнике у куста шиповника! — Мы его не отпустим! — заявили муравьи.

— Заготовлю брёвен и набросаю их ему на пути! — грозил Рогач.

— Залеплю всю траву и камни, и он не пройдёт! — рассердилась Улитка.

А Паук решил повсюду натянуть верёвки, чтобы никто не смог ни выйти, ни войти в муравейник.

Но что поделаешь, если Ферда сам захотел вернуться домой!.. На прощанье муравьи устроили большое торжество и приготовили великолепное и богатое угощение.

Нянечки, бывшие рабыни, приготовили такие блюда, какие когда — то готовили лишь для королевы Отрокаров, а после ужина пришлось Ферде протанцевать со всеми нянечками по очереди.

Сколько их было! Бедняга потом не мог на ноги встать.

— Это мне нравится! — засмеялась Улитка.

— Вот теперь я тебя разок прокачу! Пришлось Ферде забраться наверх, на Улитку.

Смельчак, Работник, Бегун и другие лучшие муравьи тоже сели на Улитку и поехали, как солдаты на танке.

Это было славное путешествие.

Везде на паутинках были развешаны цветы.

Повсюду толпились кузнечики, чтобы всё как следует увидеть.

Всем хотелось проводить Ферду.

Двигались потихоньку, чтобы Жижалы не отставали.

Улитку вели под уздцы Ворчун и Брюзга.

Теперь они стали совсем хорошими.

Да и раньше ворчали только потому, что когда — то, когда были ещё куколками, они упали и разбили себе голову.

Теперь они окончательно выздоровели и с радостью берутся за любую работу.

Процессия остановилась.

Здесь, у трёх берёз, кончились владенья муравьев, живших у куста шиповника.Начали расставаться.

— Мы будем ходить в гости! — обещали муравьи друг другу.

— Как хорошо, что теперь все мы будем жить дружно и мирно! — радовались они.

— Мы никогда никому не позволим себя поработить! — уверенно говорили освобождённые рабы.

— До свидания! — ещё раз закричали муравьи Ферде.

— До свидания! — ответил Ферда и начал всем по очереди подавать руку.

Но не успел он подать руку стопятидесятому муравью, как прилетела Стрекоза.

На ней сидела нянечка из муравейника у ручья.

— Ферда, беда! — закричала нянечка.

Наши червячки про тебя уже узнали, и теперь они не переставая плачут.

Они хотят, чтобы ты им рассказывал сказки.

Очень прошу тебя, пожалуйста, поторопись! Что было делать Ферде? Так и не удалось ему попрощаться со всеми! Он пересел с Улитки на Стрекозу, и Стрекоза — фью — и — и — ть! — полетела, как реактивный самолёт, к его родному муравейнику, где так безутешно плакали червячки.

Теперь Ферда будет им рассказывать сказки.

Ещё бы! Ему есть о чём порассказать!