Ганс Чурбан ( Г. Х. Андерсен )

Была в одной деревне старая усадьба, а у старика, владельца ее, было два сына, да таких умных, что и вполовину было бы хорошо.

Они собирались посвататься к королевне; это было можно, - она сама объявила, что выберет себе в мужья человека, который лучше всех сумеет постоять за себя в разговоре.

Оба брата готовились к испытанию целую неделю, - больше времени у них не было, да и того было довольно: знания у них ведь имелись, а это важнее всего.

Один знал наизусть весь латинский словарь и местную газету за три года - одинаково хорошо мог пересказывать и с начала и с конца.

Другой основательно изучил все цеховые правила и все, что должен знать цеховой старшина; значит, ему ничего не стоило рассуждать и о государственных делах, - думал он. Кроме того, он умел вышивать подтяжки, - вот какой был искусник!

- Уж я-то добуду королевскую дочь! - говорили и тот и другой.

И вот отец дал каждому по прекрасному коню: тому, что знал наизусть словарь и газеты, вороного, а тому, что обладал государственным умом и вышивал подтяжки, белого.

Затем братья смазали себе уголки рта рыбьим жиром, чтобы рот быстрее и легче открывался, и собрались в путь.

Все слуги высыпали на двор поглядеть, как молодые господа сядут на лошадей.

Вдруг является третий брат, - всего-то их было трое, да третьего никто и не считал: далеко ему было до своих ученых братьев, и звали его попросту Ганс Чурбан.

- Куда это вы так разрядились? - спросил он. - Едем ко двору "выговорить" себе королевну! Ты не слыхал разве, о чем барабанили по всей стране? И ему рассказали, в чем дело.

- Эге! Так и я с вами! - сказал Ганс Чурбан.

Но братья только засмеялись и уехали.

- Отец, дай мне коня! - закричал Ганс Чурбан.

- Меня страсть забрала охота жениться! Возьмет королевна меня - ладно, а не возьмет - я сам ее возьму! - Пустомеля! - сказал отец.

- Не дам я тебе коня.

Ты и говорить-то не умеешь! Вот братья твои - те молодцы! - Коли не даешь коня, я возьму козла! Он мой собственный и отлично довезет меня! - И Ганс Чурбан уселся на козла верхом, всадил ему в бока пятки и пустился вдоль по дороге.

Эх ты, ну как понесся! - Знай наших! - закричал он и запел во все горло.

А братья ехали себе потихоньку, молча; им надо было хорошенько обдумать все красные словца, которые они собирались подпустить в разговоре с королевной, - тут ведь надо было держать ухо востро.

- Го-го! - закричал Ганс Чурбан.

- Вот и я! Гляньте-ка, что я нашел на дороге! И он показал дохлую ворону.

- Чурбан! - сказали те.- Куда ты ее тащишь? - В подарок королевне! - Вот, вот! - сказали они, расхохотались и уехали вперед.

- Го-го! Вот и я! Гляньте-ка, что я еще нашел! Такие штуки не каждый день валяются на дороге! Братья опять обернулись посмотреть.

- Чурбан! - сказали они.

- Ведь это старый деревянный башмак, да еще без верха! И его ты тоже подаришь королевне? - И его подарю! - ответил Ганс Чурбан.

Братья засмеялись и уехали от него вперед.

- Го-го! Вот и я! - опять закричал Ганс Чурбан.

- Нет, чем дальше, тем больше! Го-го! - Ну-ка, что ты там еще нашел? - спросили братья.

- А, нет, не скажу! Вот обрадуется-то королевна! - Тьфу! - плюнули братья.

- Да ведь это грязь из канавы! - И еще какая! - ответил Ганс Чурбан.

- Первейший сор, в руках не удержишь, так и течет! И он набил себе грязью полный карман.

А братья пустились от него вскачь и опередили его на целый час.

У городских ворот они запаслись, как и все женихи, очередными билетами и стали в ряд.

В каждом ряду было по шести человек, и ставили их так близко друг к другу, что им и шевельнуться было нельзя.

И хорошо, что так, не то они распороли бы друг другу спины за то только, что один стоял впереди другого.

Все остальные жители страны собрались около дворца.

Многие заглядывали в самые окна, - любопытно было посмотреть, как королевна принимает женихов.

Женихи входили в залу один за другим, и как кто войдет, так язык у него сейчас и отнимется! - Не годится! - говорила королевна.

- Вон его! Вошел старший брат, тот, что знал наизусть весь словарь.



Но, постояв в рядах, он позабыл решительно все, а тут еще полы скрипят, потолок зеркальный, так что видишь самого себя вверх ногами, у каждого окна по три писца, да еще один советник, и все записывают каждое слово разговора, чтобы тиснуть сейчас же в газету да продавать на углу по два скиллинга, - просто ужас.



К тому же печку так натопили, что она раскалилась докрасна.

- Какая жара здесь! - сказал наконец жених.

- Да, отцу сегодня вздумалось жарить петушков! - сказала королевна.

Жених и рот разинул, такого разговора он не ожидал и не нашелся, что ответить, а ответить-то ему хотелось как-нибудь позабавнее.

- Э-э! - проговорил он. - Не годится! - сказала королевна.- Вон! Пришлось ему убраться восвояси.

За ним явился к королевне другой брат.

- Ужасно жарко здесь! - начал он. - Да, мы жарим сегодня петушков! - ответила королевна.

- Как, что, ка..? - пробормотал он, и все писцы написали: "как, что, ка..?" - Не годится! - сказала королевна.- Вон! Тут явился Ганс Чурбан.

Он въехал на козле прямо в залу.

- Вот так жарища! - сказал он. - Да, я жарю петушков! - ответила королевна.

- Вот удача! - сказал Ганс Чурбан.

- Так и мне можно будет зажарить мою ворону? - Можно! - сказала королевна.

- А у тебя есть в чем жарить? У меня нет ни кастрюли, ни сковородки! - У меня найдется! - сказал Ганс Чурбан.

- Вот посудинка, да еще с ручкой! И он вытащил из кармана старый деревянный башмак и положил в него ворону.

- Да это целый обед! - сказала королевна.

- Но где ж нам взять подливку? - А у меня в кармане! - ответил Ганс Чурбан.

- У меня ее столько, что девать некуда, хоть бросай! И он зачерпнул из кармана горсть грязи.

- Вот это я люблю! - сказала королевна.

- Ты скор на ответы, за словом в карман не лазишь, тебя я и возьму в мужья! Но знаешь ли ты, что каждое наше слово записывается и завтра попадет в газеты? Видишь, у каждого окна стоят три писца, да еще один советник? А советник-то хуже всех - ничего не понимает!

Это все она наговорила, чтобы испугать Ганса.

А писцы заржали и посадили на пол кляксы.

- Ишь, какие господа! - сказал Ганс Чурбан.

- Вот я сейчас угощу его! И он, не долго думая, выворотил карман и залепил советнику все лицо грязью.

- Вот это ловко! - сказала королевна.

- Я бы этого не сумела сделать, но теперь выучусь! Так и стал Ганс Чурбан королем, женился, надел корону и сел на трон.

Мы узнали все это из газеты, которую издает муниципальный совет, а на нее не след полагаться.