Ткач из Махиларопьи ( Индийская сказка )

В городе Махиларопья, на юге Индии, жил ткач по имени Сагарадатта.

Он умел ткать очень красивые ковры, но делал их слишком медленно - по одному ковру в год - и поэтому зарабатывал совсем мало денег.

Однажды, когда Сагарадатта заканчивал ткать самый красивый ковер, у него сломался станок.

Человек он был бедный и потому не стал долго сокрушаться на судьбу, а взял топор и пошел искать дерево покрепче для нового станка.

Много деревьев осмотрел он, пока наконец не увидел высокий самшит, росший на самом берегу моря.

- Вот такое дерево мне и нужно! - обрадовался ткач.

Но только успел Сагарадатта замахнуться топором, как вдруг услышал: - Пощади это дерево, друг! - Кто это со мной говорит? - удивился ткач.

- Это я, лесной волшебник.

Самшитовое дерево - мой дом.

Зачем ты хочешь срубить его? Сагарадатта очень испугался, но, вспомнив о своем поломанном станке, сказал волшебнику: - Если я не достану хорошего дерева для нового станка, я не смогу закончить ковер и продать его.

И тогда моей семье придется голодать.

Лучше ты уходи в другое место, а я срублю этот самшит.

- Нет, это дерево ты не трогай! Мне здесь так хорошо! Ветер с моря дует прямо сюда, и потому даже в самый жаркий день мне прохладно.

Лучше попроси у меня что хочешь, и я исполню твою просьбу, - предложил лесной волшебник.

Сагарадатта подумал и сказал, что сначала пойдет посоветоваться с женой.

По дороге ткач встретил знакомого цирюльника.

- Куда спешишь, друг? - спросил его цирюльник.

- Ах, не задерживай меня, пожалуйста! Я лесного волшебника покорил.

Спешу к жене посоветоваться, что попросить у него.

- О, если так, попроси у него царство! Тогда ты станешь царем, а я твоим советником, и мы насладимся всеми радостями этого мира.

- Может быть, ты и прав, - ответил ткач, - но все же я пойду с ней посоветуюсь.

С этими словами Сагарадатта поспешил к себе домой.

- Что нам попросить у лесного волшебника, милая? - спросил Сагарадатта у жены.

- Мой друг цирюльник говорит: "Царство проси". - Как же глуп твой цирюльник! Не слушай его! Разве ты не знаешь, что у царя нет истинных друзей, что жизнь его полна забот? Ведь его окружают лесть и предательство.

Нет радости в такой жизни! - Ты хорошо сказала, жена моя.

Но что же мне тогда попросить? - Что ты любишь больше всего, даже больше меня? Ткать свои узоры на ковре, не так ли? - Да, да, ты права, моя милая! - Все хвалят твою работу и с радостью покупают твои ковры.

Но больше одного ковра в год ты не можешь выткать.

Поэтому мы очень бедны.

Вот ты и попроси у лесного волшебника такой станок, который делал бы ковров, сколько ты захочешь, и ткал бы на них самые красивые узоры.

Сагарадатта согласился с женой и пошел к морю, где был дом лесного волшебника.

Но чем дальше шел Сагарадатта, тем тяжелее становилось у него на сердце.

"Ну что ж... ну, даст мне лесной волшебник чудесный станок, - думал он. - И ткать, и узор делать будет станок, а мне что же останется? Продавать ковры да деньги копить?"

И так ему горько стало, что, придя к лесному волшебнику, Сагарадатта сказал:

- Ничего мне от тебя не надо! Если не разрешаешь срубить это дерево, помоги починить мой старый станок.

- Будь по-твоему, - ответил лесной волшебник.

- Я исполню твою просьбу.

Как только Сагарадатта вернулся домой, он сразу же бросился к своему станку.

Станок был в полной исправности.

Сагарадатта принялся ткать и забыл обо всем на свете.

Он ткал день и ночь, пока не закончил ковер.

Не слышал он, как к нему подходила жена, не видел, как заходил в его дом цирюльник.

Закончив работу, Сагарадатта долго смотрел на свой новый ковер, а потом вдруг рассмеялся и воскликнул: - Кто поймет, как я теперь счастлив! Я мог бы стать царем - тогда у меня были бы богатства, много покорных рабов и льстецов, но ни одного истинного друга.

Лесной волшебник мог сделать меня богачом, но тогда я бы лишился покоя от страха потерять свое богатство.

Чье счастье сравнится с моим, когда я вижу прекрасные узоры моих ковров и слышу, как все хвалят мою работу! Много лет прожил ткач Сагарадатта.

Богатства он так и не нажил, но слава о его искусстве пошла по всей стране, и даже после его смерти долго вспоминали в народе, какие красивые ковры умел делать ткач из Махиларопьи.