Отдай то, что дома не оставил ( Белорусская сказка )

Пошел один человек на охоту.

Долго он бродил по лесам да болотам - ничего не убил.

Наконец приметил на одном островке тура.

Стоит он, красивый, как на картинке.

Выстрелил охотник, тур прыгнул и помчался в кусты.

Охотник за ним.

Бежал, бежал и не заметил, как попал в трясину.

Выбирается он из трясины изо всех сил, да где там! Затягивает его трясина, засасывает.

Вот по самый пояс уже засосала.

Видит охотник - смерть подошла.

Стал он звать на помощь.

Вдруг вырос перед ним щупленький седой дедок с длинной бородою, в лаптях в сажень длиною.

- Спаси меня, человече! - просит его охотник.

- Ладно, - говорит дедок, - я спасу тебя, да только не даром - отдай мне то, что ты дома не оставил.

Думал-думал охотник - чего ж это он дома не оставил? Ничего припомнить не мог.

А тут трясина уже чуть не по самую шею засосала: одна только голова да руки наверху.

Ну что ж, торговаться не время.

- Бери, - говорит, - себе то, что я дома не оставил, только скорее спасай! - Нет, это еще не все, - хихикает дедок.

- Сейчас-то ты согласен, а лотом откажешься.

- Не откажусь.

- А чтоб не отказался, дай мне расписку.

Вынул дедок из кармана кусок воловьей кожи и нож, подал охотнику; - Надрежь, - говорит, - мизинец да распишись кровью своей на этой коже.

Так оно будет надежней.

Расписался охотник на воловьей коже, дедок подхватил его да и вынес на сухое место, а сам исчез.

Опамятовался охотник после лихой напасти, обтер с себя грязь и пошел домой.

И так ему стало по пути на душе тревожно, хоть плачь: чует сердце беду.

Только он переступил порог дома, а ему говорят : - Где ж ты так долго пропадал: жена вон сына тебе родила! Как услыхал об этом охотник, так и обомлел: голова закружилась, в глазах помутилось.

Был он человек бездетный.

А тут на тебе! Дождался наконец сына, да не себе, а черту лысому! Собрались гости на родины.

Пьют, веселятся.

А отец сидит, как туча черная, и все плачет.

И кто ни спросит его, чего он плачет, - никому ничего не говорит.

Поначалу думали, что это он от радости - понятно, сына дождался! А потом и спрашивать перестали.

Тем временем растет хлопчик, как на дрожжах.

И такой удался красивый, разумный! Звали его Янка.

Отдали родители его в обучение.

И он всех своих однолеток враз обогнал.

Ко всему был способный - как к работе, так и к учению.

Люди любуются, глядя на Янку, завидуют охотнику.

А отец все смотрит на него и плачет.

Вырос Янка, сделался стройным парнем, хоть жени его, а отец, чем дальше, тем все пуще печалится.

Вот однажды сын и спрашивает его: - Скажи мне, тата, чего ты такой невеселый? Чего ты, глядючи на меня, все плачешь? Разве я не твой сын? Вытер отец слезы и отвечает: - Да, сынок, не мой ты... Вот из-за того я и плачу.

И рассказал сыну, как запродал он его седому дедку.

Выслушал сын и говорит: - Коли так, отец, то прощай! Или голову сложу, или расписку твою у нечистой силы назад отберу.

Не хочу я, чтобы ты всю свою жизнь плакал! Собрался Янка, взял лук, стрелы, хлеб и двинулся в путь-дорогу.

Долго ли, коротко он шел - добрался до речки.

А места кругом такие красивые, что дальше и идти не хочется.

“Ну что ж, отдохну здесь маленько, полюбуюсь”, - решил Янка.

Прилег он на бережку, за кустом, вынул из торбы хлеб.

И только он собрался поесть - вдруг летит стая уток: одиннадцать впереди, а двенадцатая изо всех сил их догоняет, а возле нее кружится коршун.

Вот-вот ударит ее острым клювом.

Схватил Янка лук и пустил стрелу в коршуна.

Смотрит - камнем падает коршун в болото, перья рассыпает, а утка прямо к нему опускается.

Опустилась утка возле Янки, ударилась о землю и стала перед ним девушкой, да такою красивой, что ни в сказке сказать, ни пером описать.

Поклонилась девица-красавица Янке и говорит: - Спасибо тебе, добрый молодец! - Не за что, - отвечает в смущении Янка.

- Как так не за что? - удивляется девушка.

- Ты ведь меня от смерти спас.

Кто ты такой и куда идешь? Янка все рассказал ей о себе.

Поглядела на него девушка с испугом и говорит: - Так это ты, видно, идешь к моему отцу.

- А кто твой отец? - Колдун.

- Нет, - говорит Янка, - отец запродал меня какому-то дедку с длинной бородою, в лаптях в сажень длиною.

- Это он и есть! Мой отец в кого хочешь обернется.

Теперь он паном ходит.

Нахмурился Янка, а девушка и говорит: - Не горюй, милый! Ты без меня пропадешь, как не один уже пропал, а вместе мы что-нибудь да придумаем.

Прощай! - Скажи, а как же тебя звать? - Кася.

Обернулась девушка серою уткой, поднялась и полетела вслед за сестрами.

Пошел Янка в ту сторону, куда полетели уточки, и вскорости подошел к панской усадьбе.

Постучался в ворота.

- Что тебе надо? - спрашивают слуги.

- Хочу видеть хозяина.

Вышел хозяин - толстый пан в дорогой заморской одежде.

- Что скажешь? - Да вот, - говорит Янка, - ищу своего хозяина.

- Какого? - Того, кому отец меня запродал, когда я только на свет родился.

- Так это я и есть твой хозяин.

- Прости, панок, - говорит Янка, - а есть ли у тебя расписка от моего отца? - А как же, имеется.

- Так верни ее мне, пане, а то отец мой все горюет да плачет, что так плохо получилось.

Я отнесу ему, вот он и успокоится.

- Ишь ты, какой прыткий! - смеется пан.

- Ты сперва отслужи у меня положенный срок, тогда и верну.

А ежели не захочешь служить, то с живого кожу сдеру.

- Так давай мне работу, - говорит Янка, - я буду служить.

Работать мне не привыкать стать.

Вынул пан из кармана наперсток, подал Янке: - Вычерпай к утру этим наперстком мое озеро за домом, рыбу всю выбери из него, а дно желтым песком посыпь.

Это работа нетрудная.

Пошел Янка к озеру, начал вычерпывать воду наперстком.

Черпал-черпал до самого вечера, уморился, а толку никакого.

Заплакал он с горя и пошел искать Касю, чтоб посоветоваться, как быть.

Пришел на двор, походил - никого не видно.

Зашел в самый конец двора.

Глядь - стоит на отлете постройка: хатка - не хатка, хлевец - не хлевец.

Подошел он к той хатке, вдруг слышит - зовет его через оконце голос знакомый: - Гей, Янка! Ты, вижу, совсем меня позабыл.

Глянул он в оконце, а там Кася стоит! Вошел Янка в хатку, поздоровался и рассказал ей, какую немыслимую работу задал ему ее отец.

А девушка и говорит: - Ничего, утро вечера мудреней.

Ложись спать, а я что-нибудь да придумаю.

Послушался Янка и лег спать.

В полночь вышла Кася на крыльцо, махнула волшебным прутиком, и вмиг явились к ней тридцать хлопцев-молодцев - один в один.

- Что прикажешь нам, панночка? - Вычерпайте к утру озеро, рыбу всю выберите да дно желтым песком посыпьте! - Ладно! - ответили хлопцы-молодцы и помчались скорей выполнять работу.

Поутру девушка разбудила Янку.

- Ступай, - говорит, - доложи отцу, что все, мол, сделано.

Только не признавайся, что я тебе помогла, скажи: сам все, дескать, сделал.

Пошел Янка, доложил пану.

Тот посмотрел - и правда, все исполнено, как он приказал.

И работа чистая - никакого изъяну не найдешь.

- Молодчина! - похвалил пан.

- Работник ты, я вижу, неплохой.

Если будешь так стараться, то я тебе и расписку отдам и дочку за тебя замуж выдам.

У меня их двенадцать, выбирай себе любую, какая приглянется.

Вот только беда: нет у меня отдельного дворца для тебя с молодою женой.

Но ты, я вижу, парень работящий.



Так вот тебе и работа: построй за ночь такой дворец, чтоб было в нем столько комнат, сколько дней в году, и чтоб сиял потолок, как небо, и светили на нем солнце, месяц и звезды, а вокруг дворца чтоб река протекала, а над ней перекинут был мост - золотая мостовина, серебряная мостовина, и чтоб над мостом радуга висела и упиралась краями в воду.



Словом, чтобы было приятно и самому поглядеть и людям показать.

Построишь такой дворец - отдам тебе расписку и дочку в придачу, а не построишь - кожу сниму с живого.

А теперь ступай.

Понурил Янка голову.

“И чтоб ты пропал, нечистая сила! - подумал он про себя.

- Чем дальше, тем труднее задачи загадывает.

Как же мне построить такой дворец? Видно, опять надо к Касе идти, может, она поможет?” Пришел он к девушке и рассказал ей, какую опять работу задал ему пан-колдун.

- Работа эта, и правда, потяжелей первой, - говорит Кася, - но что-нибудь да придумаем.

Ты ступай да походи пока по двору, будто для дворца место выбираешь, а как стемнеет - назад сюда возвращайся.

Так он и сделал.

Походил по двору, а когда завечерело, вернулся в хатку.

Поужинал и спрашивает Касю: - Почему это все твои сестры живут с матерью во дворце, а ты в этой хатке на отшибе? - Потому, что у меня не мать, а мачеха.

Она не хочет, чтобы я жила вместе с ее дочками.

- А знаешь что, Кася, - сказал Янка, - твой отец посулил отдать мне в жены свою дочь, коль дворец построю.

Так я попрошу, чтоб он отдал мне тебя.

Что ты на это скажешь? Нахмурилась Кася, головой покачала: - Не знаешь ты, милый, моего отца! Он так просто меня не отдаст, а выстроит всех нас в ряд и предложит тебе выбрать, а ты меня не узнаешь.

- Узнаю! - говорит Янка.

- Как это так, чтоб я тебя не узнал? - Вряд ли! - вздохнула Кася.

- Все мы сестры одна в одну - и волос в волос, и голос в голос.

А если уж очень хочешь выбрать меня, то запомни примету: будет у меня в волосах белый цветочек.

А если отец во второй раз предложит выбирать, то над моей головою будет муха летать, а в третий - будет зеленая ниточка завязана на моем правом пальце-мизинце.

Запомнишь? - Да чего там! Хочу выбрать только тебя и никого больше.

- А теперь, - говорит девушка, - ложись спать, а то ночь уже на дворе.

Лег Янка в мягкую постель и уснул как убитый.

А Кася вышла на крыльцо, махнула прутиком - и вмиг к ней явились тридцать хлопцев-молодцев.

- Что велишь, панночка?



- Постройте за ночь такой дворец, чтобы было в нем столько комнат, сколько дней в году, чтоб сиял потолок, как небо, а на нем светили бы солнце, месяц и звезды, а вокруг дворца протекала река, а над ней перекинут был мост - золотая мостовина, серебряная мостовина, и чтоб над мостом радуга висела и упиралась краями в воду.



- Хорошо, - ответили молодцы и помчались скорей выполнять работу.

Один пилит, другой тешет, третий строгает кипит работа! Вышел на другой день Янка на двор, глядь - стоит новый дворец, крышею небо подпирает.

Над дворцом радуга сияет, над рекой серебряно-золотой мост блестит.

Вошел Янка во дворец, глянул вверх, чуть не ослеп: солнце сияет, месяц светит, звезды сверкают.

Стал Янка на мосту, ждет пана.

Вышел пан, залюбовался новым дворцом.

- Ну, - говорит Янке, - вижу, что ты мастер не хуже меня.

Что ж, ничего не скажешь, ежели сам ты все это сделал.

- Сам, - говорит Янка.

- А кто ж за меня делал? - Хорошо, если сам.

Постарался, да не для кого другого, а для себя самого.

А пока свадьбу справлять, дам я тебе еще одну работу.

Есть у меня конь, нету ему цены, да одна только беда: неезженый.

Объезди-ка его до свадьбы.

Янка повеселел: - Ладно, пане, завтра объезжу.

А сам себе думает: “Ну, эта работа для меня самая легкая!” Тем временем вышла и мачеха со своими дочками поглядеть на новый дворец.

Понравился он им. А как узнали дочки, что отец обещал выдать одну из них за такого знатного мастера, то все как одна захотели за него замуж.

Поговорил Янка с паном и пошел себе, насвистывая, к Касе.

Пришел он и хвалится, что скоро, мол, станет она его женой: теперь уж отец задал ему работу по его силам! - Нет, - говорит ему Кася, - не радуйся прежде времени.

Ты думаешь, что отец даст тебе простого коня? Не такой уж он добрый! Это будет он сам, а не конь.

Знаешь, отец не верит, что ты сам вычерпал озеро и построил дворец.

Вот и хочет он тебя проверить.

Подчесал Янка за ухом.

- Так что же мне делать? Как его, черта, объездить? - Не горюй прежде времени, а ложись спать.

Завтра видней будет, - успокоила его Кася.

Поутру разбудила Кася Янку.

- Иди, - говорит, - коня объезжать, раз согласился.

- Боюсь, - мнется Янка, - напугала ты меня этим конем.

- Ничего.

Один ты с ним не справишься, а вдвоем мы сумеем.

И подала ему Кася железный прут.

- На, - говорит, - с ним ты не пропадешь.

Как только конь станет артачиться - бей его со всей силы промеж ушей.

Пришел Янка на конюшню.

Стоит там конь в яблоках: глаза кровью налиты, из ноздрей пламя пышет, из ушей дым валит - нельзя и подступиться! Подошел Янка к коню, хотел было вскочить ему на спину, а тот поднялся на дыбы, взвился до потолка и так заржал, что вся конюшня задрожала.

- Эге, - говорит Янка, - значит, и вправду чертов ты конь! Хорошо ж. Есть у меня для тебя лекарство! Подкрался он к коню сбоку и хлестнул его прутом промеж ушей.

Конь враз как сноп на колени упал.

А Янка тем временем прыг на него! Конь опять на дыбы взвился - чуть Янку не сбросил.

Но Янка изловчился и давай его из всех сил хлестать промеж ушей прутом.

Храпит конь, пляшет под ним, как бешеный.

А Янка все хлещет его.

Крутился, вертелся конь по конюшне ужом, потом видит - ничего не поделаешь: вырвался на двор и помчался в чистое поле.

Летит, чуть земли копытами касается и все норовит Янку сбросить, под себя подмять.

Летал, летал конь по полям, по горам, выше лесу подымался, в глубокие яры спускался и наконец сдался: повернул назад и пошел шагом.

Приехал Янка на конюшню, поставил коня, а сам, радостный, побежал к Касе.

- Ну, - говорит Кася, - видно, хорошую баню задал ты моему отцу, ежели сам живой вернулся.

- Верно! - смеется Янка.

- Уж старался как мог.

Чуть твой прутик не изломал.

И, не поужинав, Янка, как сноп повалился в постель и заснул сном богатырским.

Поутру Кася будит его.

- Теперь ступай к отцу, проси его, чтобы отдал расписку.

Позавтракал Янка да и пошел к пану.

Приходит.

Пан сидит в кресле, невеселый, с перевязанной головой.

“Ага, - думает Янка, - будешь ты помнить Касин прутик!” - Что ж, - говорит пан, - я своему слову хозяин - как станешь моим зятем, тогда и расписку отдам.

- Пусть будет так, - согласился Янка.

- Показывай своих дочерей.

Повел пан Янку в другую комнату.

А там стоят двенадцать девушек, все на одно лицо, и голос в голос, и волос в волос, и росту одного.

А сбоку старая пани похаживает.

Обошел Янка девушек один раз, второй и приметил белый цветочек в волосах у крайней девушки.

Подошел он к ней, взял ее за руку и подвел к отцу.

- Вот, - говорит, - эта мне приглянулась.

- Ну, эта так эта, - отвечает пан, - у меня все дочки одинаковы.

Бери себе ту, которая приглянулась.

А пани от злости так и позеленела: не родную ее дочь выбрал себе в жены знатный мастер, а нелюбимую падчерицу! - Нет, - затопала она ногами, - я так не согласна: пусть еще раз выбирает! Пан говорит: - Пусть будет по-твоему.

Завязал он Янке глаза платком, а потом развязал и говорит: - Выбирай во второй раз! Обошел Янка девушек, видит - у одной из них муха над головою летает.

“А-а, - вспомнил он Касины слова, - вот это она и есть!” Взял он ее за руку и подвел к пану.

- Что ж, - говорит пан, - бери эту: у меня все одинаковы.

А пани опять затопала, закричала: - Не согласна я! Пусть до трех раз выбирает! Завязал пан Янке глаза платочком, а потом развязал - и стоят перед ним опять двенадцать девушек, все как одна.

Начал Янка приглядываться к рукам и заметил у одной из девушек зеленую ниточку на правом пальце-мизинце.

- Пускай эта будет моею женой, - говорит он пану.

Ничего не поделаешь - пришлось колдуну отдать ему расписку.

- Завтра сыграем свадьбу, - говорит пан, - и будете вы жить в новом дворце.

Пошли молодые в Касину хатку к свадьбе готовиться.

Кася говорит Янке: - Свадьбу справлять будем не у моего отца, а у твоего.

- Почему? - спрашивает Янка.

- Ведь здесь наш дворец стоит! - Нам надо бежать отсюда, а то злая мачеха погубит нас, - говорит Кася.

В полночь, только во дворце все крепко уснули, выскочили они из хатки и побежали к отцу-матери Янки.

Наутро поднялись паны и панночки - ждут молодых: пора и свадьбу справлять.

Да долго что-то спят молодые.

Послали слуг будить их. Подошли слуги к хатке.

Звали, звали - никто не откликается.

Заглянули в хатку - пусто.

Вернулись слуги и рассказали об этом пану.

Пан разгневался, а пани как закричит: - Эй, гонцы, догоняйте их! Живых или мертвых, а назад верните! Вскочили гонцы на коней и помечались во весь дух.

Летят лесами, летят борами - напали на след.

- Ну, теперь они от нас не уйдут! - говорят гонцы.

А Кася припала в это время к земле, послушала.

- Земля гремит, ветер шумит, - говорит, - это за нами погоня летит.

- Что ж нам делать? - спрашивает Янка.

- Я обернусь овечкой, а ты пастушком будешь.

Если спросят тебя, не видал ли ты на этой дороге хлопца с девушкой, скажи, мол, не видел.

Махнула Кася прутиком, и все сделалось, как она задумала.

Подлетают гонцы; - Эй, пастушок, а не видел ли ты на этой дороге хлопца с девушкой? - Нет, - отвечает пастушок, - я с самого утра здесь пасу, а никого не видал.

Покрутились гонцы на месте - нету следа.

Воротились они назад, говорят панам: - Никого не догнали.

Только пастушка с овечкою повстречали.

Спросили у него, а он говорит, что с самого утра, мол, пасет, а никого не видал.

- Так это ж они! - закричала пани.

- Скорей догоняйте! Бросились гонцы назад.

“Ну, - думают, - уж теперь-то мы поймаем пастушка с овечкой как миленьких!” А Кася с Янкой бегут и бегут изо всех сил.

И вот чуют они опять за собой погоню.

Махнула Кася прутиком - и обернулась зеленым садом, а Янка - садовником.

Подлетела погоня: - Эй, садовник, а не видел ли ты на этой дороге хлопца с девушкой? - Нет, - говорит садовник, - не видел.

Вот уже десять лет я за садом ухаживаю, а хлопца с девушкой ни разу не видел.

- А пастушка с овечкой? - Тоже не видел.

Воротились гонцы назад.

- Видно, - говорят, - с дороги мы сбились.

Встретили по пути только садовника возле сада, но он сказал, что десять лет как за садом ухаживает, но ни хлопца с девушкой, ни пастушка с овечкою и в глаза не видывал.

- Ах вы, негодники! - закричала пани.

- Надо вам было порубить и сад и садовника - это ж были они! Нет, плохая на вас надежда, придется бежать нам самим в погоню.

Обернулся пан волком, а пани волчицей, и побежали догонять беглецов.

Мчатся, так пыль столбом и курит, аж ветер свистит.

Заслышала Кася новую погоню и говорит: - Это летят мой отец с мачехой.

А их нелегко обмануть.

Но попробуем: разольюсь я глубоким озером, а ты будешь на нем селезнем.

Плавай по озеру, да смотри не давайся никому в руки.

Махнула она прутиком - и стала озером, а Янка - селезнем.

Подбегают волк с волчицею к озеру.

- Озеро - это она! - закричала волчица.

- Теперь мы с ней ничего не поделаем.

А селезня поймаем - ведь это сам Янка! Тогда и она за ним пойдет.

Бросились волк с волчицею в озеро и давай ловить селезня.

А он то нырнет, то высоко взлетит над водой.

Гонялись, гонялись волк с волчицей за селезнем, утомились и пошли на дно.

Тут и конец им пришел.

А Янка с Касей стали опять такими, как были.

Взялись за руки и пошли спокойно к отцу-матери Янки свадьбу справлять.

Шумная была свадьба.

Все пили, ели, и все веселились.

А вместе со всеми веселился и отец Янки.

Я на той свадьбе был, мед-вино пил, по усам текло, а в рот не попало.

Дали мне там стеклянные сапожки, восковую шапку да бумажный кафтан.

И пошел я, приплясывая, домой.

Шел, шел да о камень споткнулся, а сапожки - дзинь, дзинь! - и разбились.

Полил дождь - размок мой кафтан да с плеч свалился.

А потом припекло солнце - и шапка растаяла.

Пошел я домой с пустыми руками.

Пришел, на завалинке сел и эту сказку вам рассказал.