Феномен Аслана

Нарушение правил — хороший прием творческого мышления.

Но одного его недостаточно.

Непременное и постоянное соблюдение правил таит в себе, по крайней мере, две потенциальные опасности.

Во-первых, вы оказываетесь в плену какой-то одной точки зрения, одного метода, одной стратегии и не замечаете, что другой взгляд, подход, стратегия могут оказаться более эффективными.

В результате вы, вполне возможно, привязываетесь к каким-то предубеждениям, которые позволяют вам решить проблему только одним определенным образом.

Другим основанием для нарушения правил является то, что называется феноменом Аслана. Он заключается в следующем: 1. Мы формулируем правила на основании чего-то, что в данный момент имеет смысл.

2. Мы следуем принятым правилам.

3. Время идет, обстоятельства меняются.

4. Условия, при которых появились те или иные правила, могут прекратить свое существование, но «законы» уже приняты, и мы продолжаем им следовать.

Я, например, люблю бегать трусцой, и у меня есть пять-шесть любимых маршрутов.

Выбор того или иного маршрута зависит от продолжительности предполагаемой пробежки.

Одна из моих трасс пролегает через весь наш район, и длина ее около шести километров.

Как правило, я заканчиваю бег примерно в двух кварталах от нашего дома, потому что несколько лет назад, когда я только еще начинал осваивать маршрут, в доме, рядом с которым я останавливался, жила огромная дружелюбная овчарка необычной золотистой масти.

Ее звали Асланом.

После пробежки я оставлял время, чтобы приласкать собаку, немного остыть и поиграть с ней.

Таким образом, остановка возле дома Аслана сулила мне замечательное завершение приятной пробежки.

Но все меняется.

Хозяйка собаки уехала, забрав ее с собой.

Тем не менее всякий раз, когда я бегу по привычному маршруту, я останавливаюсь на прежнем месте, хотя Аслан уже больше не живет здесь.

Вероятно, есть более приятные места для остановки после пробежки, но я продолжаю следовать устаревшему правилу — привычному стереотипу — и искать ничего нового не хочу.

Вот еще один пример феномена Аслана.

Посмотрите на буквенный ряд:

q w e r t y u i o p

Он вам знаком? Нет никакого сомнения в том, что данную последовательность много раз приходилось видеть людям, работающим на пишущей машинке с латинским шрифтом или с клавиатурой компьютера*.

Она представляет собою верхний ряд букв — стандартную их конфигурацию, называющуюся «кверти», и история ее просто замечательна.,

В 70-х годах прошлого века компация Sholes & С° — ведущий производитель пишущих машинок в те годы, получала множество жалоб на то, что клавиши сцепляются друг с другом и заедают, если печать ведется с большой скоростью.

Администрация обратилась к инженерам с просьбой придумать что-нибудь, препятствующее сцеплению и заеданию клавиш.

Конструкторы долго обсуждали возникшую проблему, а потом один из них сказал: «А что, если мы замедлим работу печатающего? Если нам удастся добиться этого, то клавиши не будут зацепляться друг за друга так часто».

В результате появилась не очень удобная для печатания конфигурация клавиатуры.

Например, буква «О» является в английском языке третьей по частоте, а «I» — шестой.

Теперь они были расположены на клавиатуре так, что приходилось нажимать на них относительно слабыми пальцами — безымянным и мизинцем.

«Логика неэффективности» была распространена на всю клавиатуру.

Вот как блестяще была решена проблема заедания клавиш.

С тех пор как было найдено описанное решение, искусство печати и методы обработки текста были значительно усовершенствованы.

Существуют печатающие устройства и процессоры для обработки текста, действующие быстрее, чем может работать какой бы то ни было человек.

И проблема теперь в том, что по-прежнему используется конфигурация «кверти», хотя существуют и другие варианты расположения клавиш, значительно ускоряющие работу.

Если какое-либо правило или стереотип уже сформировались, то отказаться от них бывает очень сложно, даже если исходные условия их появления давным-давно исчезли.

Итак, творческое мышление предполагает не только порождение новых идей, но и умение отказаться от устаревших.

Недавно я прочел о группе русских иммигрантов в Лос-Анджелесе, у которых существует традиция праздновать Новый год вечером 30 декабря.

Об этом услыхала репортер лос-анджелесской газеты «Таймс» и, предположив, что за такой традицией скрывается нечто интересное, отправилась брать у иммигрантов интервью.

«Почему вы празднуете Новый год на тридцать шесть часов раньше, чем все остальные?» — спросила она.

Один из иммигрантов, мужчина лет шестидесяти, ответил: «Когда сорок лет назад мы жили в Советском Союзе, мы были очень бедны, а оказалось, что 30 декабря нанять оркестр гораздо дешевле.

Так и родилась наша традиция».

Любопытно, что сейчас большинство этих людей живет очень обеспеченно.

Они вполне могли бы позволить себе расходы на ново-годнйй вечер, однако, как и прежде, празднуют Новый год на суйш раньше.

Во многих организациях, с которыми мне приходилось работать, в том числе й в моей собственной, по тем или иным давно устаревшим причинам сложился обычай праздновать Новый год несколько раньше общепринятого.