- 29, Apr 2023
- #1
В былые времена в последние три дня Страстной недели сотни ангелов летели, говорят, по небесам и тянули за собой церковные колокола.
Самым кратким путём мчались они в Рим, чтобы колокола эти получили там святейшее благословение.
Матросы, которым случалось в эти дни быть в плавании, рассказывали, что ангелы, летевшие над морем, опускались порою на палубу корабля отдохнуть.
Особенно нелегко им приходилось, когда возвращались они из Вечного города: ведь колокола в это время нагружены были, как утверждала молва, «бужениной» — чтоб разговеться.
Ах, до чего всем хотелось поскорее услышать звон возвращённых ангелами колоколов — звон, возвещающий конец поста.
Нелегко же ведь, в самом деле, на протяжении сорока дней питаться одною рыбой! И когда в Светлое воскресенье утром принимались звонить колокола всех церквей, ребятишки бежали искать куски мяса, подвешенные на гвоздях за дверьми пекарен.
«Это нам бросили ангелы, — кричали они, — ангелы, возвращавшиеся из Рима!» А дети постарше мчались к ручью — и непременно стремились поспеть туда ещё до того, как солнце взойдёт. Мчались, чтоб зачерпнуть там — обязательно против течения — пасхальной воды.
А потом все, от мала до велика, пили эту воду, святую воду, которая от болезней спасала, отгоняла от домов любые недуги; да и не от одних лишь домов — от стойл! Сколько раз видели ведь, как хозяева эту воду скоту своему пить давали.
Что ж, это и справедливо; скотине ведь тоже во время поста приходилось не сладко.
А ещё, конечно, ходили в Светлое воскресенье рано утром смотреть солнечный восход; уж без этого, понятное дело, и праздник был бы не в праздник.
Рассказывали ведь, что в этот день солнце, подымаясь над горизонтом, принимается медленно кружиться и танцевать, — дабы возвестить воскресение Христа из мёртвых.
Вместе с колоколами Пасхального воскресенья возвращались из тёплых стран и «сахарные птички», синицы черноголовые, — будто специально для того, чтобы напомнить людям: пришло время делать надрезы на стволах в кленовых рощах, время готовить из сока сироп да сласти.
Самым кратким путём мчались они в Рим, чтобы колокола эти получили там святейшее благословение.
Матросы, которым случалось в эти дни быть в плавании, рассказывали, что ангелы, летевшие над морем, опускались порою на палубу корабля отдохнуть.
Особенно нелегко им приходилось, когда возвращались они из Вечного города: ведь колокола в это время нагружены были, как утверждала молва, «бужениной» — чтоб разговеться.
Ах, до чего всем хотелось поскорее услышать звон возвращённых ангелами колоколов — звон, возвещающий конец поста.
Нелегко же ведь, в самом деле, на протяжении сорока дней питаться одною рыбой! И когда в Светлое воскресенье утром принимались звонить колокола всех церквей, ребятишки бежали искать куски мяса, подвешенные на гвоздях за дверьми пекарен.
«Это нам бросили ангелы, — кричали они, — ангелы, возвращавшиеся из Рима!» А дети постарше мчались к ручью — и непременно стремились поспеть туда ещё до того, как солнце взойдёт. Мчались, чтоб зачерпнуть там — обязательно против течения — пасхальной воды.
А потом все, от мала до велика, пили эту воду, святую воду, которая от болезней спасала, отгоняла от домов любые недуги; да и не от одних лишь домов — от стойл! Сколько раз видели ведь, как хозяева эту воду скоту своему пить давали.
Что ж, это и справедливо; скотине ведь тоже во время поста приходилось не сладко.
А ещё, конечно, ходили в Светлое воскресенье рано утром смотреть солнечный восход; уж без этого, понятное дело, и праздник был бы не в праздник.
Рассказывали ведь, что в этот день солнце, подымаясь над горизонтом, принимается медленно кружиться и танцевать, — дабы возвестить воскресение Христа из мёртвых.
Вместе с колоколами Пасхального воскресенья возвращались из тёплых стран и «сахарные птички», синицы черноголовые, — будто специально для того, чтобы напомнить людям: пришло время делать надрезы на стволах в кленовых рощах, время готовить из сока сироп да сласти.
![[Барри Файрберн] Овладение удачей](/assets/images/icons/forum2.png){kind=icon}
