Продолжение фантастической истории.Теги: #Научная фантастика #фэнтези #рассказ #чтениеДля тех, кто забыл (или не знал), что было раньше, ссылки на предыдущие части ниже.
Предыдущие части
Иллюстрация Анатолий Сазанов Уууум.Низкий гул просачивался сквозь кору старого дуба, заставляя тревожно дрожать поникшие листья, оставшиеся на ветвях.
Уууум.
Саша снял с лица маску и постучал костяшками пальцев по туловищу.
Дерево ответило стальной трубой.
- Какого черта, Шурик, что ты думаешь? - спросил Ян Николаевич.
Саша пожал плечами и обошел дерево по кругу, не отрывая рук от сухой коры.
«Я впервые вижу что-то подобное», — наконец ответил он.
«Я видел животных и птиц с микромашинами».
Деревья тоже.
Но это уже не совсем дерево.
Что тебе сказала Марина? - Она мне сказала, что внутри был человек, - ответил Ян Николаевич, а потом лукаво добавил: - Почему бы мне не рассказать тебе о тебе? Саша вздохнул и посмотрел на свою форму.
Честно говоря, он был слишком велик для него.
- Нет. — А он и его сестра тебя искали, — покачал головой старик, — тебе стыдно? «Есть немного, — призналась Саша, — я обещала с тобой встретиться, но не пошла».
Тоже сейчас в лагере Вепря.
Когда я начал лечить его бойцов, даже подумать не мог, что все зайдет так далеко.
- Не относись к этому так.
— Не могу, — Саша медленно покачал головой, — знаешь почему? Не потому, что я добрый или потому, что я им что-то должен.
Просто тогда кому-то придется землю пахать.
Когда кончатся все эти генералы и Кабаны, когда кончится война, земли будет много, а рук мало.
Ян Николаевич понимающе кивнул.
- Вам придется пахать.
Весной.
Я просто хотел бы выжить.
«До весны не дожить», — раздался гулкий голос с дерева.
Кора разошлась, как двери, и недра дуба выплюнули юношу.
Он как будто был связан нитками, тонкими, как паутина.
Нити посеребрели на свету, проникли под одежду и, кто знает, может быть, даже под кожу.
Паша взглянул на мужчин и сказал не совсем внятно, словно через силу запоминал слова.
- Зимой мне нужно о нем позаботиться.
И сил очень мало.
Вы не представляете, как он.
напуган.
Саша присел на корточки и взял его за руку.
Кисть Паши была тонкая, почти невесомая и легко поддавалась ему.
- Что с тобой случилось, парень? «Надо успеть до зимы», — продолжил Паша.
- Что сделать вовремя? - Саша не понял.
— Если бы я сам это знал, — Паша посмотрел на него, — я еще не понимаю.
«Я очень плохое дерево, — засмеялся он, — и я плохой музыкант».
* * * Марина очень хотела вернуться в школу.
Но ей пришлось два дня лежать в постели, в лихорадочном бреду.
То ли раны воспалились, то ли нервы истощились.
Температура оставалась неумолимо высокой, медленно тающий мозг рисовал картины одну хуже другой.
Новожилово, поначалу дружелюбное, стало пугающим.
«Если это повторится, кто их защититЭ» Настя ухаживала за ней.
Даже когда Марина спала, она просто сидела рядом и смотрела в окно, как Андрюша играл с другими детьми.
Его окружало бледно-малиновое сияние.
Отчасти поэтому Марина ничего не знала об изменениях в школе.
И отчасти потому, что Дэн еще мало о них говорил.
Поэтому, когда на третий день Марина вошла в класс, еще немного вялая, но уже с ясной головой и подготовленной улыбкой, она никак не ожидала увидеть Диану за учительским столом.
В классе сидело всего два человека — Гена Блонкурий и Оля Смешливая.
Марина изначально не запомнила детских фамилий, но сразу дала им прозвища сама.
Дети подняли головы от тетрадей и старательно встали.
Диана оторвалась от созерцания окна, скучающе посмотрела на Марину и небрежно отмахнулась от нее.
- Здравствуйте, мы пришли не туда.
Дальше по коридору там сидят гады.
У Марины все кипело внутри.
- ВОЗ? — угрожающе спокойно спросила она.
Диана пожала плечами и многозначительно отвернулась.
«Гена, Оля, — как можно спокойнее скомандовала Марина, — возьмите тетрадки и пойдите со мной».
Дважды спрашивать не пришлось – сразу бросились паковать портфели.
- Стоп, где? - крикнула им Диана, и дети беспомощно замерли, - Дорогие, дети сейчас учатся отдельно.
Нормальные дети здесь со мной, остальные дальше.
А то мало ли.
— Ммм, — пробормотала Марина, преодолевая гнев, — Денис придумал? «Денис приказал, — подчеркнула Диана, — заказы не обсуждаются».
Не мешайте уроку.
Вместо ответа Марина подошла к первой парте, возле которой стояли растерянные ребята, и нежно, но настойчиво взяла их за руки.
- ой, что ты делаешь! — Диана вскочила со стула.
Марина мысленно сказала ей: «Иди к черту» и пошла к выходу.
«Держите меня, ребята, — прошептала она им, — иначе я упаду».
Я еще не выздоровел.
И они крепко схватили ее – Оля справа, Гена слева – и так вышли в коридор.
Диана пришла в себя и поковыляла за ними, что-то бормоча.
Но когда она дошла до следующего кабинета, Марина уже была внутри и усадила детей за парты.
«Я сейчас скажу Дэну, он тебе это устроит», — мстительно пообещала Диана.
Марина повернулась к ней, угрожающе подошла к ней и захлопнула дверь перед ее носом.
* * * Это был тот самый офис, в котором их застала буря.
Стекло обратно никто не поставил, и пока ребята шептались и хихикали над Дианой, Марина закрывала окно большой картой из урока географии.
«Темновато, конечно, — подытожила она, — давайте отодвинемся на два ряда назад».
Давайте нарисуем.
- Ура! - подхватили дети.
- Что нарисовать? - спросил Андрюша.
«Новый год», - не задумываясь ответила Марина, «Елка».
С шарами, серпантином и подарками.
Каждый может нарисовать елку? - Дааа! - Но нет. Я покажу вам, как это сделать сейчас.
Она достала краски, и все дети столпились вокруг первой парты, наблюдая, как она проводит кистью по бумаге.
Кивнув, как будто все поняли, все углубились в свой альбом.
«Тётя Марина», — называл её Илья Футболист; на нем был синий шарф «Зенита», а в портфеле он носил брелок с футбольным мячом.
— А Дед Мороз — он сейчас красный или зеленый? Марина задумалась об этом.
«Некоторые люди хотели бы, чтобы Санта-Клаус был красным или зеленым.
Некоторым людям очень нравится склонять на свою сторону тех, во кого они верят, тех, кого нельзя спросить напрямую.
Санта Клаус.
Умершие предки.
Бог.
Они пытаются обернуть Бога платком с названием своей команды, не осознавая, насколько жалко и глупо это выглядит».
- Не так и не так.
Он бел как снег.
Илья кивнул и продолжил рисовать.
Пока кисточки радужно и красочно плыли по листьям, Марина смотрела в окно.
Улица была пуста, но это неудивительно.
Дети в школе.
Денис и его бойцы, вероятно, снова помчались в леса.
Остальные дома или на работе.
Внезапно из-за угла появилась процессия.
Четверо Дэновых парней в камуфляже вели, точнее, тащили связанного мальчика с мешком на голове.
"Тот самый? Что стреляло в нас? Марина обернулась – дети еще не заметили, рисовали – и снова уставилась на колонну.
Она видела, как занавески в домах от любопытства отдергивались, и чем больше взгляды солдат были прикованы к себе, тем четче становилась их походка.
«Выпендриваются, — подумала Марина, — или намекаютЭ» Процессия скрылась за углом, где раньше было почтовое отделение, и послышался лязг наручников.
«Они затолкнули меня в телефонную будку.
Как будто ты в клетке».
* * * Темнело рано, дети пошли домой после школы.
В школе остался только Андрюша, сидел в медицинском кабинете и ждал маму.
А Настя сидела в доме Марины и плакала.
Марина утешала ее, гладила по голове и удивлялась, как человек, который, не задумываясь, пойдет в клетку к тигру, может беспомощно плакать.
Тигр сделал бы реверанс.
«Вот почему она плачет, потому что знает, насколько она сильна.
И как она теперь боится себя.
Вернувшийся Ян Николаевич сел рядом с ним и все пытался сказать что-нибудь утешительное, но на полпути махнул на себя рукой и только вздохнул.
«Позволь мне переночевать у тебя», — утешала ее Марина.
- Ты меня не остановишь, - мрачно покачала головой Настя, - Если еще раз ударит. - Я остановлюсь.
Ты остановишь себя.
Я научу тебя.
Дети это сделали, и вы тоже сможете.
— Кирилл, когда ставил магнитные замки, — Ян Николаевич откашлялся, — сказал, что маленьким детям они не нужны.
Говорят, в бою они бесполезны, поэтому призыв на них не действует. Вот взрослые.
— он развел руками и вздохнул.
Настя всхлипнула и снова заплакала.
Марина погладила ее по голове и решила сменить тему.
- Нет новостей? Ох.
Кабан.
— Пока нет, — покачал головой Ян.
«Шторм повалил много деревьев».
Говорят, половина дорог перекрыта, и техника сейчас не может так легко пройти.
— Ты уже заканчиваешь свою работу? — Я уже не понимаю, — махнул рукой Ян, — Денис постоянно перебивает. То оставьте ему проход, то заблокируйте, то ему нужна засада в бункере, то он ему уже не нужен.
Но подобраться к ракете невозможно.
Кстати, мы еще завтра улетаем.
Там вернулась Ольга Петровна, она должна помочь с завтраком.
Вы можете помочь? Настя встала и вытерла глаза.
— Да, нам нужно помочь, — кивнула она, радуясь, что есть чем заняться.
— Пойдем, Марин? — Ты иди, я скоро буду, — улыбнулась ей Марина.
Настя нерешительно вышла и пошла в школу, постоянно оглядываясь.
Ян Николаевич проследил за ней взглядом и вдруг понял, что Марина сидит рядом с ним и смотрит на него почти в упор.
«Ян Николаевич, объясните, — сказала она, — что значит «не приближаться»? Разве ты не уничтожил ракету? Ты его не разобрал? Ян Николаевич молчал и только вздыхал.
- Я думал.
Господи, я думал.
«Это то, чего мы хотели поначалу, когда впервые узнали о ней».
Бункер открыт, гарнизон разбежался, которые друг друга, конечно, не убивали.
Мы, конечно, обалдели, когда увидели этого дурака.
Нам не нужен такой район, спасибо.
- Так почему ты.
- Но, как? - Старик развел руками.
- Чем? Ты собираешься грызть его зубами? Электричества нет, автоген, который был найден, из тела не извлекался.
А то страшно к ней прикоснуться.
Ну, он взорвется? — Итак, — покачала головой Марина, — отец ее отпустит. «Вряд ли, — возразил Ян, — не ракета, поэтому мы разобрали все оборудование на части и вытащили».
То, что не вытащили, превратили в крошки.
И вся диспетчерская была заполнена.
Кирилл пришел, проверил и сказал, что ни за что не заведешь.
А Денис, тьфу-тьфу-тьфу, до сих пор держит строй.
«Не бойся», — пытался он ее подбодрить.
Было только ясно, что он сам в это не очень-то верил.
«Смерть Кащеева в иголке, иголка в яйце, яйцо в утке, утка в зайце.
Но ты не сломала иголку, ты заперла зайца в клетке.
Получается плохая сказка».
Марина взволнованно ходила по комнате.
— Кирилл, Кирилл, — повторяла она, — этот ваш Кирилл, кто он? Я его еще не видел? - Нет, он живет на старой ферме.
На самом деле он техцитолог.
Машинист, — Ян Николаевич посмотрел на свою руку.
За считанные мгновения указательный палец сменил десяток форм, от шила до ножа, и вернулся к прежнему виду: «Больше, чем мы с вами знаем о них».
Но в целом он умный парень, знающий.
«Настя сказала, что магнитные замки — это его идея, — вспоминала Марина.
- Ага.
«И мыши — тоже его идея», — добавил Ян Николаевич.
Он хлопнул руками по коленям и встал: «Я слишком долго сидел с тобой».
Не волнуйся.
Они сделали, что могли, и Бог даст. Спокойной ночи.
— И тебе удачи, — уныло ответила Марина.
* * * Сон не пришёл.
«Я проспала три дня», — ворчала про себя Марина.
Однако дело было совсем в другом.
Что именно, сама Марина толком сказать не могла, только сердце у нее бешено билось.
Андрюша мирно похрапывал в своей кроватке.
Сначала Настя ворочалась, тихо крича во сне, но вскоре плохие сны покинули ее.
И, кажется, они с Мариной переговаривались.
Она встала с койки и вздрогнула — было холодно.
Ее взгляд скользнул по старой вывеске аптеки через дорогу.
«Ему там тоже холодно, бедняге», — подумала она.
Через пару минут она уже была на улице, сжимая в руках одеяло.
Она, конечно, сомневалась, стоит ли идти к человеку, который пытался ее убить.
«Он не пытался, — устыдилась она сама, — как будто ты, когда стреляла, хотела кого-то убить».
Она свернула за угол.
Правильно, сидеть сгорбившись в телефонной будке, прикованный магнитным замком и к тому же в наручниках для пущей убедительности.
Темноволосый, невысокий, даже хиленький.
И ни тени гнева на лице его, только усталость и тоска.
— Ох, — тихо позвала Марина.
Парень повернулся к ней.
В его глазах блестели слёзы.
— Я не хотел, — прошептал он с едва заметным акцентом.
«Я верю, — тихо ответила Марина, — как тебя зовутЭ» - Тимур.
Марина подошла, и он попытался встать, под оглушительный скрежет наручников по металлу кабинки.
Марина подала бы ему одеяло, но как он мог его взять? «Мне всего этого совсем не хотелось, — продолжал он, — я учусь у Герцена, на преподавателя.
А у нас была экскурсия на военной кафедре в часть под Лемболово».
И вот как это началось.
«Надо закругляться», — подумала она.
Она подошла, развернув одеяло, и попыталась как-то протолкнуть его через окно с разбитым стеклом.
Но тут вдруг что-то тупое и холодное вонзилось ей в спину, и тогда по телу пробежал спазм.
Она сползла на землю от удивления, тупо глядя на Тимура, а он испуганно смотрел куда-то позади нее.
И тут сознание покинуло ее.
* * * Пленника и Марину, обе без сознания, бросили на телегу.
Впереди сидели два солдата.
Тот, что слева, помахал Диане на прощание.
Она помахала в ответ электрошокером и удовлетворенно захромала прочь.
Второй тихонько хлестнул лошадь и скомандовал.
- Но, дорогая.
Лошадь послушно топала по дороге, волоча за собой телегу.
Водитель жевал сигарету, не закуривая, а его сосед скучающе смотрел на заключенных, изредка настороженно оглядываясь по сторонам.
- Эй, а ты понимаешь, почему их вдруг двое? - обратился он к водителю.
«Это не наше дело, — ответил он, — Наташа сейчас по поручению Дэна, а Дэн знает лучше».
— Просто новожиловцев якобы не приказано трогать.
- Итак, теперь заказано.
Тем более, она не новичок.
Новичок.
Значит, он шпион.
Соседский сторож вдруг напрягся.
Крылатая тень с громким уханьем пролетела над ними, пролетела мимо и скрылась в чаще.
Лошадь от страха заржала и попыталась развернуться на месте, но возница кричал на нее и слегка хлестал поводьями.
- Сова или что-то в этом роде.
Эй, она не проснется? - вдруг засомневался он, указывая на Марину, - может, наручники нужны? - У тебя есть лишние? - спросил водитель, - Почему ты на нее уставился, она тебе понравилась или что-то в этом роде? - Уйди.
- с отвращением ответил второй, - блин, что там напихали, надо полагать.
Давно пора им всем уйти.
И это существо прежде всего, — он вдруг указал пальцем на лошадь.
Она от страха прижала уши и побежала прилежнее, чем прежде.
«Наверное, она сияет для Кабана как маяк».
«Тогда я тебя запрягу», — рявкнул водитель.
— Сиди уже тихо, ага.
* * * «Красивые огоньки, — подумала Марина, открывая глаза, — просто новогодняя гирлянда».
Огоньки на магнитных наручниках только мигали.
Один из них загорелся и радужно запищал, как только она пришла в себя.
— Свет, — приказал чей-то скрипучий и слегка приглушенный голос.
А потом стало беловато-ярко, да так, что Марине пришлось на некоторое время снова закрыть глаза.
Она хотела спросить, что именно происходит, но не смогла.
Ее губы не повиновались.
Постепенно привыкнув к свету, она увидела, что сидит, скованная, у стены большой, белой и светлой комнаты.
Пол и часть стены были покрыты плиткой, а люминесцентные лампы горели как обычно.
Это было чем-то похоже на больничную палату.
Или в операционную – здесь стоит стол с хирургическими инструментами.
Только в больницах больных обычно не приковывают к креслам, как это было с Тимуром.
Он сидел у противоположной стены и нервно передвигал ногами, щурясь и моргая – некоторые лампы светили прямо на него.
В углу возился еще один мужчина.
Он был невысокого роста, сутулый, в костюме химической защиты.
Когда он повернулся к Марине, она увидела респиратор, скрывавший половину его лица, морщинистый лоб, седые волосы и пронзительные серые глаза.
«Я отключил твою речь, — объяснил он, — чтобы ты меня не беспокоил».
Еще я вам установил программу «Анестезия», вы можете включить ее самостоятельно.
И ты, молодой человек, — обратился он к Тимуру, — хотя, если ты настоящий мужчина, то можешь и потерпеть.
Тимур поднял голову и непонимающе, умоляюще и преданно посмотрел на него.
Только старик уже не смотрел на него.
Он скомандовал громко и четко: - Запись.
И он подошел к столу с инструментами.
- Итак, начнем, - начал он рассказ.
«Кирилл Николаев записывает».
Сегодня у нас два испытуемых и измененная формула.
Олег Геннадьевич, я подумал о вашем совете и нашел его полезным.
Мне нравится идея сделать это в форме геля, но сегодняшний тест будет с жидкой версией.
Марина вдруг поняла, что происходит. Профессор читает лекцию студентам и показывает интересный опыт. Это урок.
Марине почему-то это показалось смешным.
«Я был учеником в школе и учителем.
А вот с учебным материалом, пожалуй, впервые».
Он наполнил шприц прозрачной жидкостью из бутылки, подошел к связанному Тимуру и встал так, чтобы не загораживать обзор камеры.
Юноша выглядел беспомощным и обреченным и, казалось, пытался что-то прошептать, только губы его не шевелились.
Кирилл коснулся иглой кожи на ладони, и Тимур дернулся.
«Успокойся, — прохрипел Кирилл, — я вижу, ты включил «анестезию», тебе не больно».
Так.
Он слегка прижал иглу к коже, не прокалывая ее, прижал шприц и тут же вынул его.
Жидкость, попав на кожу, почти мгновенно вспенилась, зашипела и, словно собираясь с силами, начала пожирать.
На ладони появилась кривая дырка размером с монету, края ее были обуглены и обожжены.
Куски металлической плоти откололись и упали на пол, превратившись в бесформенные угли.
Тимур смотрел с каким-то отстраненным, беспомощным интересом.
Ему не было больно, поэтому он отказывался верить, что это его рука теперь превращалась в бесполезную культю.
Кирилл даже не взглянул на него – лишь мельком взглянул и кивнул, словно так и было задумано.
Теперь он смотрел на иглу, точнее, на то, что от нее осталось.
«Обратите внимание, — обратился он к камере, — как быстро началось распространение».
Структура состава такова, что он инициирует синтез с небольшой задержкой.
Сначала состав обволакивает как можно больше микромашин, затем инициируется синтез, а затем, — он указал шприцем на обугленную руку, — благодаря микромашинам состав превращается в сильную кислоту и разъедает металл.
Марине казалось, что она смотрит какой-то плохой фильм.
Один из тех второсортных фильмов ужасов, где актеры даже не пытаются играть, изображать страх, ужас, боль.
Это казалось каким-то трюком, трюком, иллюзией.
Сейчас Кирилл махнет рукой, и раны затянутся.
Кирилл махнул рукой и обнажил собственное запястье, покрытое мелкими седыми волосками.
«В то же время, — сказал он в камеру, — состав безвреден для человеческой плоти».
Он нажал на шприц и выдавил оставшееся содержимое на руку.
Не причинив ни малейшего вреда, жидкость растеклась по коже и барабанила по полу.
— Теперь нужно немного подождать, чтобы убедиться, что реакция прекратится, — Кирилл придвинул стул поближе к столу и сел, тяжело вздохнув.
При этом он практически полностью закрыл Тимура от Марины.
«Это был тяжелый день», — пожаловался он на камеру.
«Пока мы ждем, я хотел бы сказать вот что».
Помню, в ответ на прошлую лекцию я получил вопрос о морально-этической составляющей эксперимента.
Отвечаю: эти люди добровольно отдали свои тела под контроль госорганов, подписав перед биорефакторингом соответствующий договор.
Учитывая отмену старых институтов власти и появление новых, я не вижу причин, по которым военное использование имеет приоритет над научным.
И, думаю, ни у кого не вызывает сомнения тот факт, что ядром новой общественной системы должны стать чистые люди, не подверженные внешнему влиянию и не склонные к неожиданной агрессии.
Зачатки такой системы сейчас зарождаются в Новожилово.
Именно здоровое человеческое ядро определило этих киборгов – если я позволю себе такое избитое слово – как военных преступников.
Для нового общества они бесполезны и даже опасны.
Это единственная польза, которую они могут принести новой системе.
Это их обязанность.
Одна минута.
Он медленно встал, медленно доковылял до канистры с водой и, слегка приподняв маску, медленно выпил стакан залпом, большими глотками.
— Кстати, — продолжил он, возвращаясь на свое место, — вас может заинтересовать второй испытуемый — девушка.
Он сделал какой-то тонкий жест, и Марина увидела, как камера повернулась в ее сторону.
Она чувствовала отвращение и отвращение.
«Что от меня останется, когда они посмотрят эту кассету? Наверное, смотрите с неподдельным интересомЭ» — Режим гражданской обороны, активный в обоих субъектах, заставляет микромашины любой ценой сохранять жизнь, здоровье и боеспособность носителя.
Подчеркиваю: боевая эффективность.
Беременность так же нежелательна, как травма, перелом или даже простуда.
Все попытки зачатия будут пресекаться, пока действует режим гражданской обороны, и я бы не стал надеяться, что когда-нибудь поступит приказ об его отмене.
Модифицированные женщины бесплодны.
А это значит, что они бесполезны.
Итак, что же у нас там? - неожиданно спросил он Тимура тоном, каким медсестры просят его достать градусник, - видимо, реакция закончилась.
Мы можем продолжить.
Камера снова повернулась к Тимуру.
Кирилл медленно поднялся со стула и взял со стола пистолет. — Очевидно, что в полевых условиях выгоднее всего доставлять состав в виде пуль.
В которой… Он выстрелил, не закончив.
Рука Тимура попыталась принять форму винтовки, но дрогнула на обожженной ладони.
А после того, как пуля впилась ему в плечо, его рука повисла совершенно беспомощно.
На плече у него кипела и дымилась страшная черная рана.
Крови не было – кровь тут же высохла, а затем микромашины отсекли поврежденные сосуды кровеносной системы.
Плоть и кости уже давно были заменены микромашинами и тоже были обуглены изнутри.
Тимур уронил голову на грудь и безвольно осел в кресле.
- .
достигнутый эффект не хуже.
Марина почувствовала головокружение.
Ей потребовалось много времени, чтобы понять, о каком бесплодии говорит Кирилл.
Ассоциация в голове привела ее лишь к стерильной комнате, стерильным инструментам и стерильному шприцу – к тому, что ее сейчас окружало и что представляло угрозу.
Происходило какое-то узаконенное и логически оправданное злодеяние, против которого протестовала каждая клетка ее тела, живого или металлического.
Дверь в лабораторию внезапно открылась и на пороге появился Олег.
В своей обычной черной куртке, военных ботинках, запыхавшийся и очень взволнованный.
Кирилл посмотрел на него, как на досадную помеху, и скомандовал: - Пауза.
А, Олежек, — он вдруг переменил тон на отечески ласковый, — входи.
Просто есть что показать.
Вместо приветствия Олег указал пальцем на Марину и угрожающе спросил: - Что это за произвол? Кирилл неторопливо вытер руки полотенцем и задумчиво пожевал губу.
- Это пленник, которого вы мне прислали.
— Мы вам прислали, — повысил голос Олег.
— Мне двоих привезли, — пожал плечами Кирилл.
«Если тебе это нужно, возьми это».
И ты можешь взять его тоже, — он кивнул в сторону Тимура, находящегося без сознания.
Олег просто заметил его и изменил лицо.
Марина посмотрела на него и посмотрела очень внимательно.
Отвращение, страх, жалость, негодование – все это вспыхнуло и снова скрылось под маской военачальника.
- Кислота? — это все, что он спросил.
Кирилл закончил приводить себя в порядок, подошел к Марине и снял с нее браслеты.
Вопрос Олега он либо не услышал, либо проигнорировал.
«Некоторое время может быть трудно ходить», — обычно говорил он, как будто выписывал рецепт от простуды.
«Это временно».
Речь вернется, когда вы покинете здание.
Я не хочу ничего слушать.
Он обратился к Олегу.
— Раз уж вы пришли, скажите Денису Николаевичу, что испытания прошли успешно.
Первый прототип вы можете взять с собой, завтра я пришлю вам другой.
Марина остановилась в дверях, пропуская вперед Олега, волоча за собой стул с пленником.
Она обернулась: Кирилл, кряхтя, доковылял до шкафа в углу и достал швабру и ведро.
«Ничего себе, — подумала она не без гнева, — элита новой системы вынуждена сама прибираться в своей мясной лавке».
* * * Во дворе их ждала лошадь, на которой мчался Олег и которая ранее в ту же бесконечную ночь привезла Тимура и Марину.
Олег тащил Тимура вместе со стулом и теперь тащил его за спину, проклиная все на свете.
Марина, шатаясь, шла рядом с ней и боялась обернуться.
«Блин Наташа, — выругался Олег, — теперь Дэн ее точно выгонит».
Мы не должны были этого делать с вами и не будем.
«А значит, ты можешь сделать это с Тимуром», — спросила Марина, дрожа от усталости, холода и какой-то проснувшейся злости.
Олег подозрительно посмотрел на нее.
- Помнишь, он пытался тебя убить? Это заслуженное наказание.
Он отпустил стул, и тот упал на землю вместе с находящимся без сознания молодым человеком.
Вернее, он бы рухнул, если бы Марина не поймала его в воздухе.
Она подняла его и удивилась, как смогла удержать его после всего случившегося.
«Он точно весит шестьдесят килограммов».
«Он никого не пытался убить», — ответила она Олегу, рывком поднимая стул и ставя его на ножки.
— Он не стрелял, ты знаешь.
Из него стреляли.
Он вообще не думал.
- Он рассказал тебе, о чем там думал? Почему я должен ему доверять? — вызывающе спросил Олег.
«Не верьте мне», — вспылила Марина.
«Не верь мне, не верь ему».
Не верь никому.
Если хочешь его пристрелить, так и скажи! - А вот не хочу, не хочу.
У меня есть заказ! - Тогда чем ты отличаешься от нас? Если ты не можешь не стрелять, ты не можешь отобрать оружие, ты не можешь дезертировать? Олег остановился на полуслове.
Он переводил взгляд с Марины на Тимура и обратно.
И, как бы неохотно, спросил, понизив голос: - Что ты предлагаешь? Он все равно не арендатор, посмотрите на него.
Анестезия пройдет, и он умрет от боли.
Марина тем временем отвязала юношу от кресла.
- Не тебе решать.
Помогите мне посадить его на лошадь.
Марина схватила Тимура за здоровую руку.
Олег, немного поколебавшись, взял его со стороны пня.
На его лице отразилось отвращение, с которым он прикасался к обожжённой металлической плоти.
— Не задирай нос, — прошипела Марина, пытаясь поднять бессознательное тело, — это твоя работа.
Каким-то образом они посадили его на спину лошади и посадили в седло.
Голова его была зарыта в гриву, здоровую руку пришлось привязать к поводьям, чтобы он не упал по дороге.
Лошадь недовольно фыркнула и топнула ногой.
Марина только сейчас заметила вокруг себя мягкое зеленое свечение.
— Что она ела? — подумала она про себя: «Откуда у нее микромашиныЭ» - А потом? - спросил Олег, поглаживая возбужденную лошадь по шее, - Мы с ним в Новожилово не вернемся.
Они снесут мне голову за него.
Это был подлый вопрос.
Вопрос, на который у Марины не было ответа.
Она надеялась, что Олег в своем благородном порыве сможет что-нибудь придумать.
«Давайте что-нибудь придумаем», — предложила Марина.
Благородный огонек в глазах Олега резко потускнел.
- За что? Какая польза от калеки? Да, он проснется — он попросит его пристрелить.
Мне плевать на порядок, но просто из милосердия его надо добить.
Разве ты не видишь? Марина встала между Олегом, тянувшимся за пистолетом, и лошадью.
«Когда он проснется, тогда и спросим, нужно ли ему такое милосердие или нет».
«Марина, давай не будем усложнять, — настойчиво посоветовал Олег, — Дэн.
«Я зачем-то нужна Дэну, — парировала Марина, — раз он уже послал за мной тебя».
А если ему это понадобится, ему придется и это терпеть.
- Вы понимаете, что в Новожилово он не проживет и дня? Кто-то убьет его, если он не умрет сам.
Марина это поняла.
И пока она лихорадочно раздумывала, что делать, раздался звук, который она меньше всего хотела услышать.
Так шуршат пропеллеры дронов.
Она вздрогнула и начала лихорадочно оглядываться по сторонам.
«Успокойтесь, — сказал Олег, — это дрон Кириллова, летающий доставлять письма».
Он безвреден.
Это, судя по всему, было правдой – никаких признаков вызова Марина не почувствовала.
Не стучали барабаны, не выла сирена в голове.
Только конь об этом не знал.
Наученная горьким опытом, как только она услышала приближение дрона, она заржала и бросилась сломя голову в лес, не разбирая дороги.
Тимур, привязанный к поводьям, болтался у нее на спине, как мешок с мукой.
Олег поднял пистолет, но прежде чем Марина поняла, что происходит, он уже сунул его обратно в кобуру, разочарованно махнув рукой.
- Да черт с ним.
Он умрет в лесах, и это правильно.
* * * В Новожилово они пошли в темноте, под безоблачным безлунным небом.
Марина то и дело заглядывала в лес, но ни Тимура, ни коня не появлялось.
«Если бы он выжил, — думала она, — все это было бы не напрасно».
«Если бы Кирилл добрался до меня, — спросила она Олега, — ты бы и меня убил из милосердияЭ» Олег ей не ответил.
Вернувшись наконец в школу, Марина осторожно вернулась в медицинский кабинет и залезла под одеяло.
Настя и Андрюша мирно спали.
Для них ночь еще не прошла.
Марине показалось, что последний раз она видела их неделю назад. «Как хорошо, что я увидел это снова» Она мгновенно отключилась, благо спать уже было нечем.
Чуть больше часа спустя Настя разбудила ее, веселую и отдохнувшую.
Марина едва открыла глаза и уставилась на нее, как сова.
«Вставай, соня, — засмеялась Настя, — пойду кофе сварю».
Андрюша, давай тоже встанем! За чашкой кофе Марина попыталась отогнать ночные видения.
«Представляете, я даже спала хорошо, — сказала ей Настя, — спасибо, что вы есть».
С тобой мне было намного спокойнее.
Марина кивнула и вдруг краем глаза заметила что-то темное.
Черное место для курения
-
Как Protonmail Блокируют В России
19 Oct, 24 -
Школа Системного Анализа Альфа-Банка
19 Oct, 24 -
Московский Python-Митап №41
19 Oct, 24
