Я программист в третьем поколении: первым программистом в семье была моя бабушка, потом мама, а сейчас я продолжил традицию.
Я попросил бабушку рассказать, как выглядела ее карьера, начавшаяся более полувека назад. 1954-1959. Высшее образование По справочнику для абитуриентов, в котором были описаны действующие вузы, факультеты и специальности, моя бабушка выбрала механику и математику.
Киевский национальный университет имени Шевченко .
Моя бабушка окончила школу с серебряной медалью, что в те времена упрощало процедуру поступления до устного собеседования.
Факультет кибернетики открылся лишь десять лет спустя, а пока механико-математический факультет готовил специалистов по математике и теоретической механике.
При поступлении не было разделения на будущие специализации - первые два года учились все вместе, а на третьем - по специальностям.
В бабушкином классе 1959 года впервые была предложена специализация «вычислительная математика».
В рамках этой специализации преподавались совершенно новые для того времени теоретические курсы: программирование, проектирование аналоговых машин, проектирование цифровых машин, вычислительные методы (в основном методы решения дифференциальных уравнений и задач линейной алгебры).
Не Лекционный центр Академии наук посещали не только студенты, но и сотрудники Вычислительного института — других источников новых знаний зачастую не было.
Вкладыш к диплому со списком предметов
С практикой было сложнее.
Компьютеры (в то время еще «электронные компьютеры») представляли собой разрозненный продукт, который университет не мог себе позволить.
Поэтому в течение учебного года они читали теоретический материал, а летом студенты ездили на практику туда, где были ВМ.
После третьего курса моя бабушка прошла стажировку в Киевском МЭСМ .
К реальным заданиям студентов не допускали, и подозреваю, что сотрудники МСМ с радостью не допустили бы студентов даже к самой машине: практика началась с того, что какой-то сердобольный студент пожалел пыльный механизм и тщательно вытер толстым слоем слой пыли с него, после чего контакты всех протертых ламп сбились, и машину пришлось перенастраивать заново.
Мы практиковали учебные задания, в том числе программирование игр.
Учащийся выбирал игру, например, крестики-нолики, изучал популярные журналы, в которых описывались алгоритмы игры, и кодировал их.
После этого программу можно было запустить на виртуальной машине и получить ее выходные данные, чтобы проверить ее работу.
После четвертого года преддипломной практики моя бабушка уехала в Москву работать в Московский Государственный Университет на машине "Стрелка" .
Проблемы были посерьезнее, но все же образовательные, в основном линейная алгебра.
Языков программирования как таковых еще не существовало — примерно в это время на Западе только появились Алгол и ФОРТРАН.
Весь научный Киев собирался слушать доклады об Алголе-60 В.
М.
Глушкова , директора Вычислительного центра АН УССР, по материалам поездки в США.
Но до внедрения языков программирования мы были еще далеки.
Все машины тех времен работали по машинным кодам — каждая по своей системе.
1959 - 1965. Вычислительный центр АН УССР.
Помимо врачей и кандидатов у нас есть люди, которые работают! Феофан Степанович, зам.
реж.
по бытовым частям После университета моя бабушка работала в Вычислительном центре Академии наук УССР - сначала простым инженером, затем старшим и, наконец, руководителем.
Всего в штате вычислительного центра на тот момент работало около 300 человек: инженеры-программисты, технические инженеры, специалисты по аналоговым станкам (основные из них были цифровые) и испытатели, проверявшие результаты работы программ на Rheinmetals (немецкая электромеханическая машина).
счетные машины).
Что делали сотрудники ЦК, не принимавшие участия в разработке новых моделей ВМ, в том числе и бабушка? В наше время это назвали бы аутсорсингом — вычислительный центр заключал договоры с организациями, которым требовались численные решения каких-то задач, представители организаций формализовали задачи, а сотрудники решали и кодировали их.
Например, одной из задач отдела был расчет оптимального режима для Бессемеровские преобразователи .
Бабушка решала задачи по строительной механике.
От ЭVM до VC были первыми "Киев" , затем - трехадресный БЭСМ .
Машинные коды, перфокарты (а до них — перфоленты, которые делались из экспонированных кинопленок) — и множество историй, о которых в наши дни не услышишь.
О людях, которые задумчиво или нервно перетасовывали колоду неподписанных перфокарт. О том, как водили экскурсии по ЭВМ для людей, далеких от программирования, и объясняли им принцип работы машины.
Один из них несколько раз задавал один и тот же вопрос; после очередного объяснения, когда нервы у экскурсовода уже были на пределе, он возмутился: «Ну что вы мне объясняете, я давно это понял, а вот она» — жест в сторону мирно шуршащего? ВМ – «как она понимаетЭ» Что компьютерного времени всегда не хватало, поэтому математики часто работали по ночам — и в конце рабочего дня перфоратор закрывался.
Ночью нам приходилось редактировать перфокарты с кодом вручную — вырезать недостающие отверстия и заклеивать лишние кусочками картона, оставшимися от автоматической перфорации.
Операторы ВМ не одобряли перфокарты ручной работы — разрезанные были ничем, а вот склеенные кусочки могли отвалиться внутрь устройства ввода и повредить его.
Однако обычно победа оставалась за светлой стороной силы — математиками.
1965 - 1988. Зональный научно-исследовательский экспериментально-конструкторский институт (ЗНИИЭП).
1988 – 1996 гг.
Научно-исследовательский институт теории архитектуры и градостроительства (НИИТАГ).
В 1965 году моя бабушка перешла в ЦНИИЭП на должность главного специалиста, позже главного инженера-конструктора.
Эта организация уже меньше занималась аутсорсингом, но в основном решала собственные задачи — проектировала жилые и общественные здания, программировала методы расчета конструкций и решала задачи автоматизации проектирования (создавала специализированные инструменты рисования, такие как AutoCAD).
О, вечная проблема тех времен – машинное время! Частично арендовали у ВК, частично использовали свою машину, "Наири" .
Машина была армянского происхождения и позволяла вводить программы не только в кодах, но и на внутреннем языке программирования – кириллице, но с соответствующим акцентом.
Именно из-за этого акцента и произошла следующая история.
Написанные и отлаженные программы расчета элементов собирались вместе и издавались в виде печатных брошюр, которые использовались для переноса программ на другие машины или для последующей работы.
К публикации брошюр подходили ответственно, перед публикацией они тщательно вычитывались.
Однажды сборник программ для «Наири» попал в руки корректора, который не особо разбирался в его языке программирования, но очень заботился о чистоте русского языка среди программистов.
Результат? «Вычитанные» программы, совершенно правильные с грамматической точки зрения, полностью перестали работать в языке Наири.
Работа программиста в ЗНИИЭП предполагала частые командировки - в города СССР в организации-заказчики для уточнения постановки задачи и в другие страны - для обмена опытом.
Конечно, большинство выпускалось только в соцстраны, общение с программистами в капиталистических странах происходило исключительно на уровне руководства, но поездки в Болгарию и гости из Венгрии и Чехословакии тоже были неплохими.
Кстати, сложно сказать, насколько экзотической казалась в то время непосвященным работа программиста — муж моей бабушки и все их друзья и знакомые были из тех же или родственных профессий.
К женщинам-программистам особого отношения не было — их было много и в университете, и на работе, и это никого не удивляло.
Судя по всему, стереотип о эпатажной морской свинке определенно относится к более позднему периоду.
Теги: #История ИТ #Компьютеры #как это было #перфокарты
-
Мам, Я Теперь Стример
19 Oct, 24 -
Новый Polar A370: Предпремьерный Обзор
19 Oct, 24 -
Об Американских Треугольниках
19 Oct, 24 -
Проблемы Российского Образования
19 Oct, 24
