Жизнь, Которая Не Мне Предназначалась

Что можно лично мне? Как выглядит жизнь, которой мне можно жить? Какова моя мера благополучия и счастья? В чём моя “доля” и что мне “на роду написано”?
И самое главное – Цена. Чем придётся заплатить, если я вдруг осмелюсь выйти за границы дозволенного.
Всё, что с нами происходит – это результат нашего выбора. Не силы небесные, а собственный выбор и границы этого выбора определяют нашу судьбу. В мелочах и по крупному мы выбираем, исходя из того, что есть в нашей картине мира и того, что из всего этого нам можно выбирать. “Издал как-то царь зверей указ, что должен каждый зверёк прийти к нему в обозначенный срок, чтобы стать для льва обедом.

Ходит волк всех на листочке отмечает – кто в какой день недели придёт. Дошёл до зайца: “Заяц, твой день – пятница! Понял?” “Понял! А можно не приходить?” “Можно.

Так, зайца вычёркиваем …” А что, так тоже можно? Многие возможности, предлагаемые миром, мы не замечаем, поскольку для нас их просто нет. Для кого-то есть, а для нас – нет. Поэтому чужие истории успеха оказывают просветительски- целительное действие – они показывают, что “так тоже можно”. Кто-то позволяет себе жить такой жизнью, которой у меня даже в картине мира нет. Тем самым люди расширяют наше представление о возможном, и мы уже можем хотя бы посмотреть в другую сторону, вне своего коридора. Ну ладно, помечтали и хватит.
Большинство мечт так и остаются там, где им и положено – в фантазиях и грёзах, поскольку кто-то, конечно, так может, но точно не я. Такая жизнь не для меня. Ребёнок, мечтающий о дорогом велосипеде, знает, что он никогда его не получит – нет и не было таких денег в его семье. “Мечтать не вредно”- скажет мама, вытирая о фартук руки. Хоть обмечтайся! Мечтать можно, иметь нельзя.
Малыш, у которого часто болит горло, знает, что каким бы вкусным и желанным не было бы мороженое, ему его нельзя. Всем можно, а ему нельзя.
Неоговоренные, но чёткие границы того, “что мне можно” определяют границы выбора в поступках, в действиях – то, куда человек пускает себя. А таким как я можно…? Можно просить выключить кондиционер, если дует, переставить стул, выбрать лучшее место? Можно отказаться, если не нравится, или надо есть, что дают? Можно высказывать своё мнение или надо беспрекословно подчиняться авторитетам?
Можно ли хотеть и иметь то, чего нет и никогда не было у моих родителей? Можно ли делать то, что в нашей семье никто до меня не делал? Казалось бы, конечно, – расти, развивайся и получай всё, что хочешь на радость себе и своей семье. А, нет! Молодая пара, имеющая большой земельный участок, каждый год засаживает его картошкой.

Копают, надрываются, большая часть урожая пропадает, но они не могут отказать себе в этой ежегодной программе, поскольку “земля не должна пустовать”. Засадить же всё газонной травой не могут – “так у не принято у людей”. Кто-то так, конечно, может, но не они.

Такая жизнь не для них. И нет уже в живых родителей – тех, которые могли бы пожурить, заставить, убедить сажать эту картошку.

Да и не нужно.

Мама с папой – они же не рядом, а в голове.
Все мы вышли из своей семьи. Из поколения в поколение наш род, как река прокладывал себе русло, он определял свои берега и направление движения – к чему стремиться и чего хотеть, сколько детей и когда рожать, какое образование получать, какой достаток иметь, что у нас принято, а что нет. Как живут люди, принадлежащие нашему роду и нашей семье. Каждый сверчок знай свой шесток. Границы дозволенного у каждой семьи свои.

Кому-то можно и армией руководить, а кто-то, став ген.

директором крупной компании, чувствует себя не на своём месте.

” Не по мне рубаха сшита..”; “Есть лучшие кандидаты на это место”; “Что-то я сильно замахнулся, как-бы пупок не надорвать”. “Самое большое о чём, я должен был мечтать – это съёмная квартира в Челябинске, да недорогая иномарка в кредит, а я вон как замахнулся!”
Не жили богато и нечего начинать. И чувствует себя человек недостойным такой жизни, как будто не его это жизнь.

Нет у него права быть здесь, не по рангу, не по статусу, не по праву рождения.

Не оттуда он родом, и не было “такого” в их семье.

Поэтому и выстраивает он свою жизнь так, как если бы он был всего лишь гостем на этом празднике жизни – бессознательно старается не задерживаться в периодах благополучия подолгу, как будто есть норма счастья и богатства, отмеренная лично ему, и переступать её категорически нельзя.
Знай своё место. Не высовывайся, Не по нам это… В течение нескольких поколений члены многих российских семей выживали благодаря способности довольствоваться малым и “не высовываться”. Эта стратегия выживания была адекватна политике страны.

Вся система была заточена на то, чтобы искоренить инакомыслие и держать народ в жёстких рамках.

Проявлять инициативу и бурную деятельность было не то что не принято, а смертельно опасно.

В любой момент человек мог оказаться вне закона – “предателем” и “врагом народа”. В каждой семье есть память о тяжёлых, травмирующих событиях, которые переживали члены семьи, и о том, что бывает с теми, кто осмеливается даже подумать по-другому.

И даже если эти события никогда не проговаривались вслух, память о них, как завет на будущее, хранится в бессознательном семейной системы.

Каждый член семьи “спинным мозгом” чувствует, что бывает с теми, кто осмеливается перейти рамки дозволенного.
Будь верен заветам семьи. Сохранять верность семье – это бессознательно или осознанно делать те же выборы, что бабушка и мама, дед и отец. ...”Выбери в мужья доброго, покладистого парня. Будь главой семьи и сама тяни мужа и детей, как это делала я”. ...”Найди человека, чтобы родить от него детей, но чтобы жить с ним нельзя было. И останься сама с двумя детьми гордой и самодостаточной, как все женщины в нашей семье”. …”Найди себе женщину в наказание, чтобы страдать так же, как я. И не вздумай быть счастлив с ней!” …”Выбери себе болезнь, такую же, как выбрала я, тогда ты докажешь, что ты действительно моя дочь”. …”Служи людям. Принеси в жертву всю себя. И тогда, может быть, ты дотянешься до нашего с отцом величия. Может быть тогда мы сможем принять тебя, как достойное продолжение нашего рода.” Вылететь за пределы родной вселенной, туда, куда не ступала ничья нога до тебя. Стать первопроходцем. И тем самым расширить возможности для всей своей семьи. С этого момента им тоже будет “можно”.
Но смелость не проходит бесследно – за право жить другой жизнью приходится платить.
Плата за счастье.
В стране, где 8 миллионов человек умерло от голода и 26 миллионов не вернулось с войны, не принято показывать своё счастье. В каждой семейной истории есть свои следы этих огромных трагедий.

Большинство тех, кто выжил, оказались в неоплатном долгу, перед теми, кто погиб или умер от голода.

И долг этот можно оплатить только своей жизнью.

Отдавая себя по кусочку, например, делая одну операцию за другой, как делала моя собственная бабушка.
Часто радость, счастье, нежность, умиление обычными вещами, а может и благополучие и достаток оказываются в семье под запретом. Корни этого запрета лежат в семейной истории. И в каждой семье они свои. Нарушивший этот запрет добровольно, но бессознательно может платить не только за счастье, но даже за помыслы о нём. В каких-то семьях традиционно принято платить своим телом. “Каждый год, начиная с моих 20-ти лет, я ни одного праздника не могла пережить, чтобы не заболеть.

Когда родились дети, стоило нам пригласить гостей, как кто-нибудь из детей сильно заболевал.

Через некоторое время гостей в дом мы звать перестали.

Любой юбилей, гости или приятное событие, например долгожданная поездка за границу – я заболеваю, да так, что с операцией.

Приходится всё откладывать – делать операцию, приходить в себя и пробовать ехать снова.

Недавно дочь собралась с детьми на море, впервые в красивое, дорогое место – так за день до её поездки ночью мне пришлось скорую вызывать – сердечный приступ.” (История женщины 60 лет.) Кто-то выбирает более простой путь: платит деньгами и собственными эмоциональными ресурсами. “Ты сначала грядки прополи, кусты розовые посади, а уже потом на бал собирайся”. Часто более успешный родственник берёт на себя негласные обязательства тянуть или поддерживать всю свою семью.

А семья принимает такое положение вещей как должное.

И тогда может статься, что молодая женщина будет годами тянуть давно не работающего старшего брата и маму или содержать пьющую сестру, или полностью обеспечивать все прихоти своих родителей, живущих за её счёт. Как если бы она пыталась расплатиться с семьёй за своё право жить лучшей жизнью.

Быть связанным с кем-то, а в первую очередь со своей семьёй, – одна из мета-потребностей человека. Чувство принадлежности семье заставляет нас сохранять приверженность выборам, которые сделала семья до нас. Так мы часто не пускаем себя в другую жизнь из солидарности к своей маме или отцу, бабушке или деду. Удерживаться на волне.
Не только чувство вины перед семьёй тянет нас назад, но и страх.
Поскольку навыка жить так у нас нет, так работать, так отдыхать, так выстраивать свою жизнь. в любой момент среда может оказаться менее поддерживающей и парализует осознание: “боже, я не умею плавать!” И тело начинает в панике тонуть.

Метафорически – в делах, которые вчера ещё успешно решались; физически – заболевать, соматизироваться, засыпать, прятаться, забывать о встречах, пятиться назад, съёживаться в комочек и говорить: “Оставьте меня, я здесь умру..”

И даже тонуть в реальности.

Расскажу вам недавний случай про женщину, которая впервые поехала на море без мужа и неожиданно для себя обнаружила, что она очень боится утонуть.

Раньше муж был всегда рядом, и теоретически она могла позвать его на помощь, если бы вдруг перестала доставать ногами до дна.

И он бы спас её, где бы не находился бы в этот момент и в какую бы сторону ни смотрел.

Среда перестала быть поддерживающей, привычной и условно безопасной – и страх полностью блокировал мозг.

Потребовалось не меньше недели на всякие ухищрения – как-то плаванье в глубоком бассейне отеля с огромным надувным кругом и постоянный нервный контроль ногами морского дна.

Пока в один прекрасный день её не “отпустило”, и она не вспомнила, что прекрасно умеет плавать.

Именно вспомнила.

Она всегда плавала во всех морских поездках, и у неё это хорошо получалось.

И с того момента она начала плавать сама, напоминая себе о том, что она в состоянии опереться на себя и не утонуть. Автор: Ирина Дыбова