Светя другим, сгораю сам... (В. С. Высоцкий)

Тема посвящена поэту, барду, актеру

Владимиру Семеновичу Высоцкому.
Она приурочена к очень печальному юбилею - 25 лет со дня его смерти. К сожалению, первоначальная тема была ошибочно удалена из-за моей технической ошибки.
Я приношу всем свои извинения и надеюсь, что совместными усилиями мы ее восстановим и продолжим.

---------------------------

Владимир Семенович Высоцкий (25 января 1938 – 25 июля 1980).

Родился, жил и скончался в Москве.

В 1956 году поступил в Московский инженерно-строительный институт,

через три месяца бросил его и поступил в Школу-студию имени В. И. Немировича-Данченко при МХАТе СССР имени М. Горького (1960),

где учился у П. Массальского.

Окончив, играл в Театре миниатюр, в Драматическом тетре им. А. С. Пушкина.

С 1964 года и до конца жизни был актером Театра драмы и комедии на Таганке, сыграл там более 20 ролей.

Работал по договорам на киностудиях страны, снялся в 30 художественных и телефильмах. С детства писал стихи.

Всего им написано более 600 стихов и песен, многие из них – к фильмам и спектаклям.

Писал также прозу, сценарии и сказки.

Один из наиболее ярких представителей жанра авторской песни, оказал существенное влияние на его развитие. Песни начал писать с 1960 года на свои стихи.

Песни об альпинистах прозвучали в кинофильме "Вертикаль", где он сыграл одну из главных ролей.

С 1980 года вышло более двадцати пластинок-гигантов, более двадцати лазерных дисков

и множество сборников стихов и песен в нашей стране и за рубежом.

Неоднократно выступал с песнями в Болгарии, Франции, США, Канаде.

Посмертно удостоен звания Лауреата Государственной премии СССР

---------------------------

Последнее стихотворение Владимира Высоцкого, найденное в бумагах после его смерти.

Светя другим, сгораю сам.

А тараканы из щелей: Зачем светить по всем углам? Нам ползать в темноте милей.

Светя другим, сгораю сам, А нетопырь под потолком: Какая в этом польза нам? Висел бы в темноте молчком.

Светя другим, сгораю сам.

Сверчок из теплого угла: Сгораешь? Тоже чудеса! Сгоришь - останется зола.

Сгорая сам, светя другим.

Так где же вы - глаза к глазам, Та, для кого неугасим? Светя другим, сгораю сам!

смерть поэта... Будь ты проклят, день вчерашний - 25 июля! Может это все неправда, может, просто обманули? У таланта век недолог, а у гения - подавно. Он ведь жил совсем недавно, а теперь висит некролог. Добрый бог, обманут только иль тебя уговорили? Он обязан жить был долго.

Что ж вы, черти натворили?! Евгений Евтушенко о гибели Высоцкого.

Nobody, ни в коем случае! Я уже говорил, что это моя вина - хотел чуть почистить тему и нечаянно удалил стихи, которые вы здесь запостили. И некоторые высказывания участников, которые вовсе не хотел удалять. ...И почему-то не смог вернуть. Но все это можно и нужно исправить, зачем же удалять?

А давайте вспомним, что Владимир Семенович писал не только серьезные песни. Вот захотелось напомнить вам такую, например:
Никакой ошибки

На стене висели в рамах

Бородатые мужчины,

Все в очечках на цепочках,

По народному в пенсне,

Все они открыли что-то,

Все придумали вакцины,

Так что если я не умер,

Это все по их вине.

Доктор молвил: "Вы больны",

И мгновенно отпустило,

И сердечное светило

Ухмыльнулось со стены,

Здесь не камера - палата,

Здесь не нары, а скамья,

Не подследственный, ребята,

А исследуемый я .

И, хотя я весь в недугах,

Мне не страшно почему-то.

Подмахну давай не глядя

Милицейский протокол,

Мне приятель Склифосовский,

Основатель института,

Или вот товарищ Боткин,

Он желтуху изобрел.

В положении моем

Лишь чудак права качает,

Доктор, если осерчает,

То упрячет в желтый дом,

Правда, в этом доме сонном

Нет дурного ничего,

Хочешь - можешь стать Буденным,

Хочешь - лошадью его.

Я здоров, даю вам слово,

Только здесь не верят слову,

Вновь взглянул я на портреты

И ехидно прошептал:

"Если б Кащенко, к примеру,

Лег лечиться к Пирогову,

Пирогов бы без причины

Резать Кащенку не стал".

Доктор мой большой педант,

Сдержан он и осторожен,

Да, вы правы, но возможен

И обратный вариант.

Вот палата на пять коек,

Вот и доктор входит в дверь.

Тычет пальцем - параноик,

И поди его, проверь.

Хорошо, что вас, светила,

Всех повесили на стенку.

Я за вами, дорогие,

Как за каменной стеной,

На Вишневского надеюсь,

Уповаю на Бурденку.

Подтвердят, что не душевно,

А духовно я больной.

Да, мой мозг прогнил на треть,

Ну, а вы, здоровы разве?

Можно вмиг найти болезни,

Если очень захотеть.

Доктор, мы здесь с глазу на глаз

Отвечай же мне, будь скор,

Или будет мне диагноз,

Или будет приговор.

Доктор мой и санитары,

И светила все смутились,

Заоконное светило

Закатилось за спиной,

И очечки их, и почки

Даже влагой замутились,

У отца желтухи щечки

Вдруг покрылись желтизной.

Авторучки острие

Устремилось на бумагу,

Доктор действовал во благо,

Только благо не мое.

Но не лист перо стальное -

Грудь проткнуло, как стилет,

Мой диагноз - параноик,

Это значит, пара лет.

а я даже и не видела, что тема воскресла.. *** Люблю тебя сейчас, не тайно - напоказ.

Не "после" и не "до" в лучах твоих сгораю.

Навзрыд или смеясь, но я люблю сейчас, А в прошлом - не хочу, а в будущем - не знаю.

В прошедшем "я любил" - печальнее могил,- Все нежное во мне бескрылит и стреножит, Хотя поэт поэтов говорил: "Я вас любил, любовь еще, быть может..." Так говорят о брошенном, отцветшем - И в этом жалость есть и снисходительность, Как к свергнутому с трона королю.

Есть в этом сожаленье об ушедшем Стремленьи, где утеряна стремительность, И как бы недоверье к "я люблю". Люблю тебя теперь - без пятен, без потерь, Мой век стоит сейчас - я вен не перережу! Во время, в продолжение, теперь - Я прошлым не дышу и будущим не брежу.

Приду и вброд, и вплавь к тебе - хоть обезглавь!- С цепями на ногах и с гирями по пуду.

Ты только по ошибке не заставь, Чтоб после "я люблю" добавил я "и буду". Есть горечь в этом "буду", как ни странно, Подделанная подпись, червоточина И лаз для отступленья, про запас, Бесцветный яд на самом дне стакана.

И словно настоящему пощечина, - Сомненье в том, что "я люблю" сейчас.

Смотрю французский сон с обилием времен, Где в будущем - не так, и в прошлом - по-другому.

К позорному столбу я пригвожден, К барьеру вызван я - языковому.

Ах, разность в языках! Не положенье - крах! Но выход мы вдвоем поищем - и обрящем.

Люблю тебя и в сложных временах - И в будущем, и в прошлом настоящем!

он ещё и сказку "алиса в стране чудес" сценараий к ней написал,

я её не так давно на проигрывателе radiotehnika слушала, на виниловой пластинке-

клёво)))

но из весёлых мне больше по душе эта:

Индусская религия

-----------------

Кто верит в Магомета, кто - в Аллаха, кто - в Иисуса,

Кто ни во что не верит, даже в черта, назло всем.

Хорошую религию придумали индусы:

Что мы, отдав концы, не умираем насовсем.

Стремилась ввысь душа твоя, -

Родишься вновь с мечтою,

Но, если жил ты, как свинья, -

Останешься свиньею.

Пусть косо смотрят на тебя,- привыкни к укоризне.

Досадно? - Что ж, родишься вновь на колкости горазд.

Но если видел смерть врага еще при этой жизни,

В другой тебе дарован будет верный, зоркий глаз.

Живи себе нормальненько,

Есть повод веселиться,

Ведь, может быть, в начальника

Душа твоя вселится.

Такие ситуации.

Простор воображенья.

Был гордым и почтенным, а родился дураком.

А если мало радует такое положение,

Скажи еще спасибо, что не сделался скотом.

Уж лучше сразу в дело, чем

Копить свои обиды.

Ведь, если будешь мелочен,

Докатишься до гниды.

Пускай живешь ты дворником - родишься вновь прорабом,

А после из прораба до министра дорастешь.

Но, если туп, как дерево - родишься баобабом

И будешь баобабом тыщу лет, пока помрешь.

Досадно попугаем жить,

Гадюкой с длинным веком...

Не лучше ли при жизни быть

Приличным человеком?

Так, кто есть кто, так, кто был кем,- мы никогда не знаем,

С ума сошли генетики от ген и хромосом...

Быть может, тот облезлый кот был раньше негодяем,

А этот милый человек был раньше добрым псом.

Я от восторга прыгаю,

Я обхожу искусы,

Удобную религию

Придумали индусы.

но...имхо..она здесь всем по барабану...к сожалению..

Nobody:

но...имхо..она здесь всем по барабану...к сожалению..

Во-первых вот уже нам троим как минимум не по барабану. Во-вторых, даже оставшись в гордом одиночестве, я буду перечитывать Высоцкого и пытаться заинтересовать других. =========================== Опять вернемся к серьезному?
Памятник

Я при жизни был рослым и стройным,

Не боялся ни слова, ни пули

И в обычные рамки не лез.

Но с тех пор, как считаюсь покойным,-

Охромили меня и согнули,

К пьедесталу прибив: "Ахиллес".

Не стряхнуть мне гранитного мяса

И не вытащить из постамента

Ахиллесову эту пяту.

И железные ребра каркаса

Мертво схвачены слоем цемента -

Только судороги по хребту.

Я хвалится косою саженью:

"Нате, смерьте!"

Я не знал что подвергнусь суженью

После смерти.

Но в привычные рамки я всажен,-

На спор вбили,

А косую неровную сажень

Распрямили.

И с меня, когда взял я да умер,

Живо маску посмертную сняли

Расторопные члены семьи.

И не знаю, кто их надоумил,

Только с гипса вчистую стесали

Азиатские скулы мои.

Мне такое не мнилось, не снилось,

И считал я, что мне не грозило

Оказаться всех мертвых мертвей,

Но поверхность на слепке лоснилась,

И могильною скукой сквозило

Из беззубой улыбки моей.

Я при жизни не клал тем, кто хищный,

В пасти палец.

Подходить ко мне с меркой обычной -

Опасались.

Но по снятии мерки посмертной-

Тут же, в ванной,

Гробовщик подошел ко мне с меркой

Деревянной.

А потом, по прошествии года,

Как венец моего исправленья,

Крепко сбитый, литой монумент,

При огромном скопленье народа

Открывали под бодрое пенье,

Под мое,- с намагниченных лент.

Тишина надо мной раскололась,

Из динамиков хлынули звуки,

С крыш ударил направленный свет,

Мой отчаяньем сорванный голос

Современные средства науки

Превратили в приятный фальцет.

Я немел, в покрывало упрятан,-

Все там будем!

Я орал в то же время кастратом

В уши людям!

Саван сдернули - как я обужен!-

Нате, смерьте!

Неужели такой я вам нужен

После смерти?

Я решил: как во времени оном,

Не пройтись ли по плитам, звеня? -

И шарахнулись толпы в проулки,

Когда вырвал я ногу со стоном

И осыпались камни с меня.

Накренился я - гол, безобразен,-

Но и падая, вылез из кожи,

Дотянулся железной клюкой,

И когда уже грохнулся наземь,

Из разодранных рупоров все же

Прохрипел я: "Похоже - живой!"

===========================

Самое ужасное, что как-то на ОРТ сделали концерт, где "звезды" эстрады пели Высоцкого.

Такой стыд...

Все, как он и предвидел:

Мой отчаяньем сорванный голос
Современные средства науки
Превратили в приятный фальцет.

пытаться заинтересовать других.

мне кажется им нельзя заинтересовать, -

любовь к его творчеству либо есть, либо её нет...по- другому никак!

одним дано, другим не дано!

так вот я нынче категоричнА!

РАССТРЕЛ ГОРНОГО ЭХА

В тиши перевала, где скалы ветрам не помеха,

помеха,

На кручах таких, не какие никто не проник,

никто не проник,

Жило-поживало веселое горное, горное эхо.

Оно отзывалось на крик, человеческий крик.

Когда одиночиство комом подкатит под горло,

под горло

И сдавленный стон еле слышно в обрыв упадет,

в обрыв упадет,

Крик этот о помощи эхо подхватит, подхватит проворно,

Усилит и бережно - в руки своих - донесет.

Должно быть, не люди, напившись дурмана и зелья,

и зелья,

Чтоб не был услышан никем громкий топот и храп,

топот и храп,

Пришли умертвить, обеззвучить живое, живое ущелье,

И эхо связали, и в рот ему всунули кляп.

Всю ночь продолжалась кровавая злая потеха,

потеха,

И эхо топтали, но звука никто не слыхал,

никто не слыхал...

К утру расстреляли притихшее горное, горное эхо,

И брызнули слезы, как камни, из раненых скал...

И брызнули слезы, как камни, из раненых скал...

Nobody:

мне кажется им нельзя заинтересовать, -
любовь к его творчеству либо есть, либо её нет...по- другому никак!
одним дано, другим не дано!
так вот я нынче категоричнА!

Позволю себе не согласиться.

Как говорил Козьма Прутков,

"Есть вещи, которые нам непонятны не потому, что мы не в состоянии их понять,

а просто потому, что они не входят в круг наших понятий."

Ведь выросло уже целое новое поколение, для которого Высоцкий просто вне круга понятий.

Можно им этот круг расширить, а дальше - уже видно будет - дано им или не дано.

Навязывать, конечно глупо и не нужно, но предложить можно.

Это и имелось в виду под "заинтересовать".

======================

Оловянные солдатики

Будут и стихи, и математика,

Почести, долги, неравный бой, -

Нынче ж оловянные солдатики

Здесь, на старой карте, стали в строй.

Лучше бы уж он держал в казарме их,

Только - на войне, как на войне -

Падают бойцы в обеих армиях,

Поровну на каждой стороне.

Может быть - пробелы в воспитании

И в образованье слабина, -

Но не может выиграть кампании

Та или другая сторона.

Совести проблемы окаянные -

Как перед собой не согрешить?

Тут и там - солдаты оловянные, -

Как решить, кто должен победить?

И какая, к дьяволу, стратегия,

И какая тактика, к чертям!

Вот сдалась нейтральная Норвегия

Ордам оловянных египтян.

Левою рукою Скандинавия,

Лишена престижа своего, -

Но рука решительная правая

Вмиг восстановила статус-кво.

Где вы, легкомысленные гении,

Или вам явиться недосуг?

Где вы, проигравшие сражения

Просто, не испытывая мук?

Или вы, несущие в венце зарю

Битв, побед, триумфов и могил, -

Где вы, уподобленные Цезарю,

Что пришел, увидел, победил?

Нервничает полководец маленький,

Непосильной ношей отягчен,

Вышедший в громадные начальники

Шестилетний мой Наполеон.

Чтобы прекратить его мучения,

Ровно половину тех солдат

Я покрасил синим - шутка гения,-

Утром вижу - синие лежат.

Я горжусь успехами такими, но

Мысль одна с тех пор меня гнетет :

Как решил он, чтоб погибли именно

Синие, а не наоборот?..

1969

Не согласна, что по барабану всем..Хотя есть черта у здешних обитателей- лень и раскачивание по нескольку дней:-) Главная причина - просто этот форум компьютерный.

Этим все сказано. Помещено было бы на другом форуме - уже давно было бы много сообщений. Но писать надо.

по двум причинам: кому-то интересно на этом форуме. Даже если одному человеку - все равно.

А потом еще и о будущем не надо забывать. Человек ищет что-то про Высоцкого - высветится наш форум, он сюда придет. И может здесь остаться.

В принципе, я пришла именно из поисковика. уже не помню что постила здесь.. Скоро осень.

поэтому Бабье лето Клены выкрасили город Колдовским каким-то цветом.

Это скоро, это скоро Бабье лето, бабье лето.

Это скоро, это скоро Бабье лето, бабье лето.

Что так быстро тают листья, Ничего мне не понятно.

А я ловлю как эти листья Наши даты, наши даты.

А я кружу напропалую С самой ветренной из женщин, А я давно искал такую, И не больше и не меньше.

Только вот ругает мама, Что меня ночами нету.

Что я слишком часто пьяный Бабьим летом, бабьим летом.

А я забыл когда был дома, Спутал ночи и рассветы.

Это омут, ох это омут - Бабье лето, бабье лето.

Баллада о любви (Песня написана для кинофильма "Стрелы Робин Гуда") Когда вода всемирного потопа Вернулась вновь в границы берегов, Из пены уходящего потока На берег тихо выбралась любовь И растворилась в воздухе до срока, А срока было сорок сороков.

И чудаки - еще такие есть - Вдыхают полной грудью эту смесь.

И ни наград не ждут, ни наказанья, И, думая, что дышат просто так, Они внезапно попадают в такт Такого же неровного дыханья.

Только чувству, словно кораблю, Долго оставаться на плаву, Прежде чем узнать, что "я люблю",- То же, что дышу, или живу! И вдоволь будет странствий и скитаний, Страна Любви - великая страна! И с рыцарей своих для испытаний Все строже станет спрашивать она.

Потребует разлук и расстояний, Лишит покоя, отдыха и сна.

Но вспять безумцев не поворотить, Они уже согласны заплатить.

Любой ценой - и жизнью бы рискнули, Чтобы не дать порвать, чтоб сохранить Волшебную невидимую нить, Которую меж ними протянули.

Свежий ветер избранных пьянил, С ног сбивал, из мертвых воскрешал, Потому что, если не любил, Значит, и не жил, и не дышал! Но многих захлебнувшихся любовью, Не докричишься, сколько не зови.

Им счет ведут молва и пустословье, Но этот счет замешан на крови.

А мы поставим свечи в изголовье Погибшим от невиданной любви.

Их голосам дано сливаться в такт, И душам их дано бродить в цветах.

И вечностью дышать в одно дыханье, И встретиться со вздохом на устах На хрупких переправах и мостах, На узких перекрестках мирозданья.

Я поля влюбленным постелю, Пусть поют во сне и наяву! Я дышу - и значит, я люблю! Я люблю - и, значит, я живу!

В суету городов и в потоки машин

Возвращаемся мы, просто некуда деться,

И спускаемся вниз с покоренных вершин,

Оставляя в горах свое сердце.

Так оставьте ненужные споры.

Я себе уже все доказал:

Лучше гор могут быть только горы,

На которых еще не бывал.

Сколько слов и надежд, сколько песен и тем

Горы будят у нас и зовут нас остаться,

Но спускаемся мы - кто на год, кто совсем -

Потому, что всегда мы должны возвращаться.

Кто захочет в беде оставаться один?

Кто захочет уйти, зову сердца не внемля?

Но спускаемся мы с покоренных вершин.

Что же делать, и боги спускались на землю.

потрясающая песня - тихая, спокойная, без хрипа, без "надлома"...

БРАТСКИЕ МОГИЛЫ

В.Высоцкий

На братских могилах не ставят крестов,

И вдовы на них на рыдают,

К ним кто-то приносит букеты цветов

И Вечный огонь зажигают.

Здесь раньше вставала земля на дыбы,

А нынче - гранитные плиты.

Здесь нет ни одной персональной судьбы,

Все судьбы в единую слиты.

А в Вечном огне виден вспыхнувший танк,

Горящие русские хаты,

Горящий Смоленск и горящий рейхстаг,

Горящее сердце солдата.

У братских могилах нет заплаканных вдов,

Сюда ходят люди покрепче.

На братских могилах не ставят крестов,

Но разве от этого легче?

* * *

Подумаешь - с женой не очень ладно.

Подумаешь - неважно с головой.

Подумаешь - ограбили в парадном.

Скажи еще спасибо, что живой.

Ну что ж такого - мучает саркома.

Ну что ж такого - начался запой.

Ну что ж такого - выгнали из дома.

Скажи еще спасибо, что живой.

Плевать - партнер по покеру дал дуба.

Плевать, что снится ночью домовой.

Плевать - соседи выбили два зуба.

Скажи еще спасибо, что живой.

Да ладно - ну, уснул вчера в опилках.

Да ладно - в челюсть врезали ногой.

Да ладно - потащили на носилках.

Скажи еще спасибо, что живой.

Да, правда - тот, кто хочет, тот и может.

Да, правда - сам виновен, бог со мной!

Да, правда.

Но одно меня тревожит - Кому сказать спасибо, что живой? 1969 Одно из моих самых любимых:
ПЕСНЯ О ДВУХ КРАСИВЫХ АВТОМОБИЛЯХ

Без запретов и следов,

Об асфальт сжигая шины,

Из кошмара городов

Рвутся за город машины,

И громоздкие, как танки,

"Форды", "линкольны", "cелены",

Элегантные "мустанги",

"Мерседесы", "cитроены".

Будто знают - игра стоит свеч,

Это будет как кровная месть городам!

Поскорей, только б свечи не сжечь,

Карбюратор, и что у них есть еще там.

И не видно полотна,

Лимузины, лимузины...

Среди них, как два пятна,

Две красивые машины,

Будто связанные тросом,

(А где тонко - там и рвется).

Акселераторам, подсосам

Больше дела не найдется.

Будто знают - игра стоит свеч,

Только б вырваться - выплатят все по счетам.

Ну, а может, он скажет ей речь

На клаксоне, и что у них есть еще там.

Это скопище машин

На тебя таит обиду.

Светло-серый лимузин!

Не теряй ее из виду!

Впереди - гляди - разъезд!

Больше риска, больше веры!

Опоздаешь! Так и есть!...

Ты промедлил, светло-серый!

Они знали - игра стоит свеч,

А теперь - что ж сигналить рекламным щитам?

Ну, а может гора ему с плеч

Иль с капота, и что у них есть еще там.

Нет, развилка как беда,

Стрелки врозь - и вот не здесь ты.

Неужели никогда

Не сближают нас разъезды?

Этот сходится, один,

И, врубив седьмую скорость,

Светло-серый лимузин

Позабыл нажать на тормоз.

Что ж, съезжаться, пустые мечты?

Или это есть кровная месть городам?

Покатились колеса, мосты

И сердца, или что у них есть еще там.

1969

Маски

Смеюсь навзрыд - как у кривых зеркал,-

Меня, должно быть, ловко разыграли:

Крючки носов и до ушей оскал -

Как на венецианском карнавале!

Вокруг меня смыкается кольцо -

Меня хватают, вовлекают в пляску,-

Так-так, мое нормальное лицо

Все, вероятно, приняли за маску.

Петарды, конфетти.

Но все не так,- И маски на меня глядят с укором,- Они кричат, что я опять - не в такт, Что наступаю на ногу партнерам.

Что делать мне - бежать, да поскорей? А может, вместе с ними веселиться?.. Надеюсь я - под масками зверей У многих человеческие лица.

Все в масках, в париках - все как один,- Кто - сказочен, а кто - литературен.

Сосед мой слева - грустный арлекин, Другой - палач, а каждый третий - дурень.

Один - себя старался обелить, Другой - лицо скрывает от огласки, А кто - уже не в силах отличить Свое лицо от непременной маски.

Я в хоровод вступаю, хохоча,-

Но все-таки мне неспокойно с ними:

А вдруг кому-то маска палача

Понравится - и он ее не снимет?

Вдруг арлекин навеки загрустит,

Любуясь сам своим лицом печальным;

Что, если дурень свой дурацкий вид

Так и забудет на лице нормальном?

За масками гоняюсь по пятам,

Но ни одну не попрошу открыться,-

Что, если маски сброшены, а там -

Все те же полумаски-полулица?

Как доброго лица не прозевать,

Как честных угадать наверняка мне? -

Все научились маски надевать,

Чтоб не разбить свое лицо о камни.

Я в тайну масок все-таки проник,- Уверен я, что мой анализ точен: Что маски равнодушия у иных - Защита от плевков и от пощечин.

Всю войну под завязку я все к дому тянулся,

И хотя горячился, воевал делово.

Ну, а он торопился, как-то раз не пригнулся,

И в войне взад-вперед обернулся, за два года всего ничего.

Не слыхать его пульса с сорок третьей весны,

Ну, а я окунулся в довоенные сны,

И гляжу я, дурак, но дышу тяжело.

Он был лучше, добрее, ну, а мне повезло.

Я за пазухой не жил, не пил с господом чая,

Я ни в тыл не просился, ни судьбе под подол,

Но мне женщины молча намекали, встречая:

Если б ты там навеки остался, может мой бы обратно пришел.

Для меня не загадка их печальный вопрос,

Мне ведь тоже не сладко, что у них не сбылось.

Мне ответ подвернулся: "Извините, что цел,

Я случайно вернулся, вернулся, ну, а он не сумел".

Он кричал напоследок в самолете сгорая:

"Ты живи, ты дотянешь", - доносилось сквозь гул.

Мы летали под богом, возле самого рая,

Он поднялся чуть выше и сел там, ну а я до земли дотянул,

Встретил летчика сухо райский аэродром,

Он садился на брюхо, но не ползал на нем,

Он уснул - не проснулся, он запел - не допел,

Так что я вот вернулся, вернулся, ну а он не сумел.

Я кругом и навечно виноват перед теми,

С кем сегодня встречаться я почел бы за честь.

Но хотя мы живыми до конца долетели,

Жжет нас память и мучает совесть, у кого она есть.

Кто-то скупо и четко отсчитал нам часы

В нашей жизни короткой, как бетон полосы.

И на ней, кто разбился, кто взлетел навсегда.

Ну, а я приземлился, ну, а я приземлился, вот какая беда.

ОН НЕ ВЕРНУЛСЯ ИЗ БОЯ

Почему все не так? Вроде все как всегда:

То же небо, опять голубое,

Тот же лес, тот же воздух и таже вода,

Только он не вернулся из боя.

Мне теперь не понять, кто же прав был из нас

В наших спорах без сна и покоя.

Мне не стало хватать его только сейчас,

Когда он не вернулся из боя.

Он молчал невпопад и не в такт подпевал,

Он всегда говорил про другое,

Он мне спать не давал, он с восходом вставал,

А вчера не вернулся из боя.

То, что пусто теперь, не про то разговор:

Вдруг заметил я - нас было двое...

Для меня словно ветром задуло костер,

Когда он не вернулся из боя.

Нынче вырвалась, будто из плена, весна,

По ошибке окликнул его я:

"Друг, оставь покурить", - а в ответ - тишина...

Он вчера не вернулся из боя.

Наши мертвые нас не оставят в беде,

Наши павшие - как часовые...

Отражается небо в лесу, как в воде,

И деревья стоят голубые.

Нам и места в землянке хватало вполне,

Нам и время текло для обоих...

Все теперь одному, толоко кажется мне,

Это я не вернулся из боя.

А нас здесь уже четверо!
147, ======================
Песня про снайпера, который через 15 лет после войны спился и сидит в рестороне

А ну-ка бей-ка, кому не лень.

Вам жизнь копейка, а мне мишень.

Который в фетрах, давай на спор:

Я - на сто метров, а ты - в упор.

Не та раскладка, но я не трус.

Итак, десятка - бубновый туз!

Ведь ты же на спор стрелял в упор,

Но я ведь снайпер, а ты тапер.

Куда вам деться? Мой выстрел - хлоп,

Девятка в сердце, десятка в лоб!

И черной точкой на белый лист

Легла та ночка на мою жизнь.

1965

mistik, спасибо тебе, тема достойная
Чужая колея В.Высоцкий Сам виноват - и слезы лью, И охаю - Попал в чужую колею Глубокую.

Я цели намечал свои На выбор сам, А вот теперь из колеи Не выбраться.

Крутые скользкие края Имеет эта колея.

Я кляну проложивших ее,- Скоро лопнет терпенье мое, И склоняю как школьник плохой, Колею - в колее, с колеей.

Но почему неймется мне? Нахальный я! Условья, в общем, в колее Нормальные.

Никто не стукнет, не притрет - Не жалуйся.

Захочешь двигаться вперед? Пожалуйста.

Отказа нет в еде-питье В уютной этой колее, И я живо себя убедил - Не один я в нее угодил.

Так держать! Колесо в колесе! И доеду туда, куда все.

Вот кто-то крикнул сам не свой: - А ну, пусти! - И начал спорить с колеей По глупости.

Он в споре сжег запас до дна Тепла души, И полетели клапана И вкладыши.

Но покорежил он края, И шире стала колея.

Вдруг его обрывается след - Чудака оттащили в кювет, Чтоб не мог он нам, задним, мешать По чужой колее проезжать.

Вот и ко мне пришла беда - Стартер заел.

Теперь уж это не езда, А ерзанье.

И надо б выйти, подтолкнуть, Но прыти нет - Авось подъедет кто-нибудь - И вытянет.

Напрасно жду подмоги я,- Чужая эта колея.

Расплеваться бы глиной и ржой С колеей этой самой чужой,- Тем, что я ее сам углубил, Я у задних надежду убил.

Прошиб меня холодный пот До косточки, И я прошелся чуть вперед По досточке. Гляжу - размыли край ручьи Весенние, Там выезд есть из колеи - Спасение! Я грязью из-под шин плюю В чужую эту колею.

Эй, вы, задние! Делай, как я. Это значит - не надо за мной.

Колея эта - только моя! Выбирайтесь своей колеей.

Тема очень достойная и многим она будет не "по барабану" Очень люблю Высоцкого, слушать могу его без ограничения. Любимых песен которые знаю наизусть очень много, но несколько уже здесь опубликовали, я и добавлю еще 4, хотя "за кадром" остается несравненно больше... -
1 Мне каждый вечер зажигают свечи,
И образ твой окуривает дым,-
И не хочу я знать, что время лечит,
Что все проходит вместе с ним.

Я больше не избавлюсь от покоя:
Ведь все, что было на душе на год вперед,
Не ведая, она взяла с собою -
Сначала в порт, а после - в самолет.

Мне каждый вечер зажигают свечи,
И образ твой окуривает дым,-
И не хочу я знать, что время лечит,
Что все проходит вместе с ним.

В душе моей - пустынная пустыня,-
Так что ж стоите над пустой моей душой!
Обрывки песен там и паутина,-
А остальное все она взяла с собой.

Теперь мне вечер зажигает свечи,
И образ твой окуривает дым,-
И не хочу я знать, что время лечит,
Что все проходит вместе с ним.

В душе моей - все цели без дороги,-
Поройтесь в ней - и вы найдете лишь
Две полуфразы, полудиалоги,-
А остальное - Франция, Париж...

И пусть мне вечер зажигает свечи,
И образ твой окуривает дым,-
Но не хочу я знать, что время лечит,
Что все проходит вместе с ним.
---

2

Красивых любят чаще и прилежней,
Веселых любят меньше, но быстрей,-
И молчаливых любят, только реже,
Зато уж если любят, то сильней.

Не кричи нежных слов, не кричи,
До поры подержи их в неволе,-
Пусть кричат пароходы в ночи,
Ну а ты промолчи, промолчи,-
Поспешишь - и ищи ветра в поле.

Она читает грустные романы,-
Ну пусть сравнит, и ты доверься ей,-
Ведь появились черные тюльпаны -
Чтобы казались белые белей.

Не кричи нежных слов, не кричи,
До поры подержи их в неволе,-
Пусть поэты кричат и грачи,
Ну а ты промолчи, промолчи,-
Поспешишь - и ищи ветра в поле.

Слова бегут, им тесно - ну и что же!-
Ты никогда не бойся опоздать.
Их много - слов, но все же если можешь -
Скажи, когда не можешь не сказать.

Но не кричи этих слов, не кричи,
До поры подержи их в неволе,-
Пусть кричат пароходы в ночи...
Замолчи, промолчи, промолчи,-
Поспешишь - и ищи ветра в поле.
---

3

То была не интрижка,
Ты была на ладошке,
Как прекрасная книжка
В грубой супер-обложке.

Я влюблен был, как мальчик.
С тихим трепетом тайным
Я читал наш романчик
С неприличным названьем.

Были слезы, угрозы,
Все одни и все те же,
В основном была проза,
А стихи были реже.

Твои бурные ласки
И все прочие средства,
Это странно, как в сказке
Очень раннего детства.

Я надеялся втайне,
Что тебя не листали,
Но тебя, как в читальне,
Очень многие брали.

Не дождуся я, видно,
Когда я с опозданьем
Сдам с рук на руки книгу
С неприличным названьем.
---

4

Долго же шел ты в конверте, листок,-
Вышли последние сроки!
Но потому он и Дальний Восток,
Что - далеко на востоке...

Ждешь с нетерпеньем ответ ты -
Весточку в несколько слов...
Мы здесь встречаем рассветы
Раньше на восемь часов.

Здесь до утра пароходы ревут
Средь океанской шумихи -
Не потому его Тихим зовут,
Что он действительно тихий.

Ждешь с нетерпеньем ответ ты -
Весточку в несколько слов...
Мы здесь встречаем рассветы
Раньше на восемь часов.

Ты не пугайся рассказов о том,
Будто здесь самый край света,-
Сзади еще Сахалин, а потом -
Круглая наша планета.

Ждешь с нетерпеньем ответ ты -
Весточку в несколько слов...
Мы здесь встречаем рассветы
Раньше на восемь часов.

Что говорить - здесь, конечно, не рай,
Но невмоготу переписка,-
Знаешь что, милая, ты приезжай:
Дальний Восток - это близко!

Скоро получишь ответ ты -
Весточку в несколько слов!
Вместе бы встретить рассветы
Раньше на восемь часов!

СМЕРТЬ ИСТРЕБИТЕЛЯ

Я - "Як",

Истребитель,

Мотор мой звенит.

Небо - моя обитель.

Но тот, который во мне сидит,

Считает, что он - истребитель.

В прошлом бою мною "Юнкерс" сбит, -

Я сделал с ним, что хотел.

Но тот, который во мне сидит,

Изрядно мне надоел.

Я в прошлом бою навылет прошит,

Меня механник заштопал,

Но тот, который во мне сидит,

Опять заставляет: в штопор.

Из бомбардировщика бомба несет

Смерть аэродрому,

А кажется, стабилизатор поет:

"Ми-и-и-р вашему дому!"

Вот сзади заходит ко мне "Мессершмидт".

Уйду - я устал от ран.

Но тот, который во мне сидит,

Я вижу, решил на таран!

Что делает он, ведь сейчас будет взрыв!...

Но мне не гореть на песке, -

Запреты и скорости все перекрыв,

Я выхожу на пике.

Я - главный.

А сзади, ну чтоб я сгорел!

Где же он, мой ведомый?!

Вот от задымился, кивнул и запел:

"Ми-и-и-р вашему дому!"

И тот, который в моем черепке,

Остался один - и влип.

Меня в заблуждениье он ввел и в пеке -

Прямо из мертвой петли.

Он рвет на себя - и нагрузки вдвойне.

Эх, тоже мне летчик - АС!..

Но снова приходится слушаться мне,

Но это в поседний раз.

Я больше не буду покорным, клянусь,

Уж лучше лежать в земле.

Ну что ж он, не слышит, как бесится пульс,

Бензин - моя кровь - на нуле.

Терпенью машины бывает предел,

И время его истекло.

Но тот, который во мне сидел,

Вдруг ткнулся лицом в стекло.

Убит он , я счастлив, лечу на легке,

Последние силы жгу.

Но что это?! я в глубоком пике -

И выйти никак не могу!

Досадно, что сам я немного успел,

Но пусть повезет другому.

Выходит, и я напоследок спел:

"Ми-и-и-р вашему дому!"

провожу аналогию с человеческой жизнью..мрачно...

2-Я ПЕСЕНКА АЛИСЫ

Догонит ли в воздухе, или шалишь,
Летучая кошка летучую мышь?
Собака летучая кошку летучую?
Зачем я себя этой глупостью мучаю?

А раньше я думала, стоя над кручею:
"Ах, как бы мне сделаться тучей летучею".
Ну вот я и стала летучею тучею,
И вот я решаю по этому случаю:

Догонит ли в воздухе, или шалишь,
Летучая кошка летучую мышь?
Собака летучая кошку летучую?
Зачем я себя этой глупостью мучаю? все мы порой мучаемся глупыми вопросами...безответными)))

новые левые - мальчики бравые

с красными флагами буйной оравою,

чем вас так манят серпы да молоты?

может, подкурены вы и подколоты?!

слушаю полубезумных ораторов:

"экспроприация экспроприаторов..."

вижу портреты над клубами пара -

мао, дзержинский и че гевара.

не [разобраться], где левые, правые...

знаю, что власть - это дело кровавое.

что же, [валяйте] затычками в дырках,

вам бы полгодика, только в бутырках!

не суетитесь, мадам переводчица,

[я не спою], мне сегодня не хочется!

и не надеюсь, что я переспорю их,

могу подарить лишь учебник истории.

+++++++++++++++++++++++++++=

давайте я спою вам в подражанье рок-н-ролу,

глухим и хриплым тембром из-за плохой иглы,

пластиночкой на ребрах, в оформленьи невеселом,

какими торговали пацаны из-под полы.

ну, например, о лете, - которого не будет,

ну, например, о доме, - что быстро догорел,

ну, например, о брате, - которого осудят,

о мальчике, которому - расстрел!

сидят больные легкие в грудной и тесной клетке.

рентгеновские снимки - смерть на черно-белом фоне.

разбалтывают пленочки о трудной пятилетке

и продлевают жизнь себе, вертясь на патефоне.

++++++++++++++++++++++++++++++++++++=

стареем, брат, ты говоришь?

вон кончен - он недлинный -

старинный рейс москва-париж...

теперь уже - старинный.

и наменяли стюардесс -

и там и здесь, и там и здесь -

и у французов, и у нас!

но козырь - черва и сейчас.

стареют все - и ловелас,

и дон жуан, и греи.

и не садятся в первый класс

сбежавшие евреи.

стюардов больше не берут,

а отбирают.

и в бейрут

теперь никто не полетит -

что там? бог знает и простит.

стареем, брат, седеем, брат.

дела идут, как в польше.

уже из токио летят

одиннадцать, не больше.

уже в париже неуют,

уже и там витрины бьют,

уже и там давно не рай,

а как везде - передний край.

стареем, брат.

а старикам

здоровье - кто устроит?

а с элеронами рукам

работать и не стоит.

и отправляют [нас], седых,

на отдых, то есть - бьют под дых.

и все же этот фюзеляж

пока что наш, пока что наш...

++++++++++++++++++++++++++++++++=

- сегодня я с большой охотою

распоряжусь своей субботою,

и если нинка не капризная,

распоряжусь своею жизнью я!

- постой, чудак, она ж - наводчица, -

зачем?

- да так, уж очень хочется!

- постой, чудак, у нас - компания, -

пойдем в кабак - зальем желание!

- сегодня вы меня не пачкайте,

сегодня пьянка мне - до лампочки:

сегодня нинка соглашается -

сегодня жизнь моя решается!

- ну и дела же с этой нинкою!

она спала со всей ордынкою, -

и с нею спать ну кто захочет сам!..

- а мне плевать - мне очень хочется!

сказала: любит, - все, заметано!

- отвечу рупь за то, что врет она!

она ж того - ко всем ведь просится...

- а мне чего - мне очень хочется!

- она ж хрипит, она же грязная,

и глаз подбит, и ноги разные,

всегда одета, как уборщица...

- плевать на это - очень хочется!

все говорят, что - не красавица, -

а мне такие больше нравятся.

ну, что ж такого, что - наводчица, -

а мне еще сильнее хочется!

В день рождения..25 января..вспомним этого человека... у меня уже сегодня..
Почему все не так? Вроде все как всегда:
То же небо, опять голубое,
Тот же лес, тот же воздух и та же вода,
Только он не вернулся из боя.
.......................................

Он молчал невпопад и не в такт подпевал
Он всегда говорил про другое,
Он мне спать не давал, он с восходом вставал,
А вчера не вернулся из боя.

То, что пусто теперь, - не про то разговор,
Вдруг заметил я: Нас было двое...
Для меня словно ветром задуло костер,
Когда он не вернулся из боя.
...........................................

Нам и места в землянке хватало вполне,
Нам и время текло для обоих...
Все теперь одному, только кажется мне,
Это я не вернулся из боя.

С утра слушаю семёныча.......................

На братских могилах...

В.Высоцкий

из к/ф "Я родом из детства"

На братских могилах не ставят крестов,

И вдовы на них на рыдают,

К ним кто-то приносит букеты цветов

И Вечный огонь зажигают.

Здесь раньше вставала земля на дыбы,

А нынче - гранитные плиты.

Здесь нет ни одной персональной судьбы,

Все судьбы в единую слиты.

А в Вечном огне виден вспыхнувший танк,

Горящие русские хаты,

Горящий Смоленск и горящий рейхстаг,

Горящее сердце солдата.

У братских могилах не заплаканных вдов,

Сюда ходят люди покрепче.

На братских могилах не ставят крестов,

Но разве от этого легче?

Татьянин день, светлый день памяти....

Вот я выпиваю,

потом засыпаю,

Потом просыпаюсь попить натощак,-

И вот замечаю:

не хочется чаю,

А в крайнем случае - желаю коньяк.

Всегда по субботам

мне в баню охота,

Но нет - я иду соображать на троих...

Тут врали ребяты,

что есть телепаты,

И даже читали в газете про их.

А я их рассказу

поверил не сразу,-

Сперва я женился -

и вспомнил, ей-ей:

Чтоб как у людей я

желаю жить с нею,-

Ан нет - все выходит не как у людей!

У них есть агенты

и порпациенты -

Агенты не знаю державы какой,-

У них инструменты -

магнитные ленты,

И нас они делают левой ногой.

Обидно, однако -

вчера была драка:

Подрались - обнялись,- гляжу, пронесло.

А агент внушает:

"Добей - разрешаю!"

Добил.

Вот уже восемь суток прошло. Мне эта забота совсем не по нраву: пусть гнусности мне перестанут внушать! Кончайте калечить людям кажный вечер И дайте возможность самим поступать!

"Штормит весь вечер, и пока заплаты пенные латают

Разорванные швы песка,

Я наблюдаю с высока, как волны головы ломают,

И я сочувствую слегка погибшим им издалека.

Ах, гривы белые судьбы, пред смертью словно хорошея,

По зову боевой трубы взлетают волны на дыбы,

Ломают выгнутые шеи.

И я сочувствую слегка погибшим им издалека.

Я слышу хрип, и смертный стон, и ярость, что не уцелели.

Ещё бы, взять такой разгон, набраться сил, пробить заслон...

И голову сломать у цели.

И мы сочувствуем слегка погибшим им издалека.

А ветер снова в гребни бьёт и гривы пенные ерошит,

Волна барьера не возьмёт, ей кто-то ноги подсечёт,-

И рухнет взмыленная лошадь.

И посочувствуют слегка погибшей ей издалека.

Так многие сидят в веках на берегах и наблюдают

Внимательно и зорко, как другие рядом на камнях

Хребты и головы ломают.

Они сочувствуют слегка погибшим, но издалека.

Придёт и мой черёд вослед, мне дуют в спину, гонят к краю,

В душе предчувствие как бред, что надломлю себе хребет,

И тоже голову сломаю.

Мне посочувствуют слегка погибшему.

издалека".

ПРОЩАНИЕ Корабли постоят и ложатся на курс, Но они возвращаются сквозь непогоды. Не пройдет и полгода - и я появлюсь, Чтобы снова уйти, чтобы снова уйти на полгода. Возвращаются все, кроме лучших друзей,
Кроме самых любимых и преданных женщин.
Возвращаются все, - кроме тех, кто нужней.
Я не верю судьбе,
я не верю судьбе, а себе - еще меньше. Но мне хочется думать, что это не так, - Что сжигать корабли скоро выйдет из моды. Я, конечно, вернусь, весь в друзьях и мечтах. Я, конечно, спою, я, конечно, спою, - не пройдет и полгода. 1966

БЕДА Я несла свою Беду По весеннему по льду. Надломился лед - душа оборвалася, Камнем под воду пошла, А Беда, хоть тяжела,- А за острые края задержалася. И Беда с того вот дня Ищет по свету меня. Слухи ходят вместе с ней с Кривотолками. А что я не умерла, Знала голая ветла Да еще перепела с перепелками. Кто ж из них сказал ему, Господину моему,- Только выдали меня, проболталися. И от страсти сам не свой, Он отправился за мной, А за ним - Беда с Молвой увязалися. Он настиг меня, догнал, Обнял, на руки поднял, Рядом с ним в седле Беда ухмылялася... Но остаться он не мог - Был всего один денек, А Беда на вечный срок задержалася. 1972

ПРОФЕССИОНАЛЫ Профессионалам - зарплата навалом,- Плевать, что на лед они зубы плюют. Им платят деньжищи - огромные тыщи,- И даже за проигрыш, и за ничью. Игрок хитер - пусть берет на корпус, Бьет в зуб ногой и - ни в зуб ногой,- А сам в итоге калечит ноги - И вместо клюшки идет с клюкой. Профессионалам, отчаянным малым, Игра - лотерея,- кому повезет. Играют с партнером - как бык с матадором,- Хоть, кажется, принято наоборот. Как будто мертвый, лежит партнер твой,- И ладно, черт с ним - пускай лежит. Не оплошай, бык, бог хочет шайбы, Бог на трибуне - он не простит! Профессионалам судья криминалом Ни бокс не считает, ни злой мордобой,- И с ними лет двадцать кто мог потягаться - Как школьнику драться с отборной шпаной? Но вот недавно их козырь главный - Уже не козырь, а так- пустяк,- И их оружьем теперь не хуже Их бьют, к тому же - на скоростях. Профессионалы в своем Монреале Пускай разбивают друг другу носы,- Но их представитель (хотите - спросите!) Недавно заклеен был в две полосы. Сперва распластан, а после - пластырь... А ихний пастор - ну как назло! - Он перед боем знал, что слабо им,- Молились строем - не помогло. Профессионалам по разным каналам - То много, то мало - на банковский счет,- А наши ребята за ту же зарплату Уже пятикратно уходят вперед! Пусть в высшей лиге плетут интриги И пусть канадским зовут хоккей - За нами слово,- до встречи снова! А футболисты - до лучших дней... 1967

Белое безмолвие

Все года, и века, и эпохи подряд

Все стремится к теплу от морозов и вьюг,-

Почему ж эти птицы на север летят,

Если птицам положено - только на юг?

Слава им не нужна - и величие,

Вот под крыльями кончится лед -

И найдут они счастье птичее

Как награду за дерзкий полет!

Что же нам не жилось, что же нам не спалось?

Что нас выгнало в путь по высокой волне?

Нам сиянья пока наблюдать не пришлось, -

Это редко бывает - сиянья в цене!

Тишина - Только чайки - как молнии, -

Пустотой мы их кормим из рук.

Но наградою нам за безмолвие Обязательно будет звук! Как давно снятся нам только белые сны - Все другие оттенки снега занесли, - Мы ослепли давно от такой белизны, - Но прозреем от черной полоски земли.

Наше горло отпустит молчание, Наша слабость растает, как тень, - И наградой за ночи отчаянья Будет вечный полярный день! Север, воля, надежда - страна без границ, Снег без грязи - как долгая жизнь без вранья.

Воронье нам не выклюет глаз из глазниц - Потому что не водится здесь воронья.

Кто не верил в дурные пророчества,

В снег не лег ни на миг отдохнуть, -

Тем наградою за одиночество

Должен встретиться кто-нибудь!

1972

Песня была написана для к/ф "Земля Санникова" (1974), но туда не вошла. Зато была использована в фильме "Семьдесят два градуса ниже нуля" (1976 г., сценарий по книге Владимира Санина).

Стихи Владимира Высоцкого.
http://bioserge.narod.ru/vsv_songs2.html

Охота на волков

Рвусь из сил - и из всех сухожилий,

Но сегодня - опять как вчера:

Обложили меня, обложили -

Гонят весело на номера!

Из-за елей хлопочут двустволки -

Там охотники прячутся в тень, -

На снегу кувыркаются волки,

Превратившись в живую мишень.

Идет охота на волков, идет охота -

На серых хищников, матерых и щенков!

Кричат загонщики, и лают псы до рвоты,

Кровь на снегу - и пятна красные флажков.

Не на равных играют с волками

Егеря - но не дрогнет рука, -

Оградив нам свободу флажками,

Бьют уверенно, наверняка.

Волк не может нарушить традиций, -

Видно, в детстве - слепые щенки -

Мы, волчата, сосали волчицу

И всосали: нельзя за флажки!

И вот - охота на волков, идет охота -

На серых хищников, матерых и щенков!

Кричат загонщики, и лают псы до рвоты,

Кровь на снегу - и пятна красные флажков.

Наши ноги и челюсти быстры, -

Почему же, вожак, - дай ответ -

Мы затравленно мчимся на выстрел

И не пробуем - через запрет?!

Волк не может, не должен иначе.

Вот кончается время мое:

Тот, которому я предназначен,

Улыбнулся - и поднял ружье.

Идет охота на волков, идет охота -

На серых хищников, матерых и щенков!

Кричат загонщики, и лают псы до рвоты,

Кровь на снегу - и пятна красные флажков.

Я из повиновения вышел -

За флажки, - жажда жизни сильней!

Только сзади я с радостью слышал

Удивленные крики людей.

Рвусь из сил - и из всех сухожилий,

Но сегодня не так, как вчера:

Обложили меня, обложили -

Но остались ни с чем егеря!

Идет охота на волков, идет охота -

На серых хищников, матерых и щенков!

Кричат загонщики, и лают псы до рвоты,

Кровь на снегу - и пятна красные флажков.

1968г

x x x

Жизни после смерти нет.

Это все неправда.

Ночью снятся черти мне,

Убежав из ада.

{1969}

x x x

Мне в душу ступит кто-то посторонний,

А может, даже плюнет, - что ему?!

На то и существует посторонний

На противоположном берегу.

Он, посторонний, - он поту-сторонний -

По ту, другую сторону от нас...

Ах, если бы он был потусторонний,

Тогда б я был спокойнее в сто раз.

1970

Песня про первые ряды

Была пора - я рвался в первый ряд,

И это все от недопониманья, -

Но с некоторых пор сажусь назад:

Там, впереди, как в спину автомат -

Тяжелый взгляд, недоброе дыханье.

Может, сзади и не так красиво,

Но - намного шире кругозор,

Больше и разбег, и перспектива,

И еще - надежность и обзор.

Стволы глазищ - числом до десяти -

Как дуло на мишень, но на живую, -

Затылок мой от взглядов не спасти,

И сзади так удобно нанести

Обиду или рану ножевую.

Может, сзади и не так красиво,

Но - намного шире кругозор,

Больше и разбег, и перспектива,

И еще - надежность и обзор.

Мне вреден первый ряд, и говорят -

От мыслей этих я в ненастье ною.

Уж лучше - где темней - последний ряд:

Отсюда больше нет пути назад,

А за спиной стоит стена стеною.

Может, сзади и не так красиво,

Но - намного шире кругозор,

Больше и разбег, и перспектива,

И еще - надежность и обзор.

И пусть хоть реки утекут воды,

Пусть будут в пух засалены перины -

До лысин, до седин, до бороды

Не выходите в первые ряды

И не стремитесь в примы-балерины.

Может, сзади и не так красиво,

Но - намного шире кругозор,

Больше и разбег, и перспектива,

И еще - надежность и обзор.

Надежно сзади, но бывают дни -

Я говорю себе, что выйду червой:

Не стоит вечно пребывать в тени -

С последним рядом долго не тяни,

А постепенно пробивайся в первый.

Может, сзади и не так красиво,

Но - намного шире кругозор,

Больше и разбег, и перспектива,

И еще - надежность и обзор.

Песенка про мангустов

"Змеи, змеи кругом - будь им пусто!" -

Человек в исступленье кричал -

И позвал на подмогу мангуста,

Чтобы, значит, мангуст выручал.

И мангусты взялись за работу,

Не щадя ни себя, ни родных, -

Выходили они на охоту

Без отгулов и без выходных.

И в пустынях, в степях и в пампасах

Даже дали наказ патрулям -

Игнорировать змей безопасных

И сводить ядовитых к нулям.

Приготовьтесь - сейчас будет грустно:

Человек появился тайком -

И поставил силки на мангуста,

Объявив его вредным зверьком.

Он наутро пришел - с ним собака -

И мангуста упрятал в мешок, -

А мангуст отбивался и плакал,

И кричал: "Я - полезный зверек!"

Но зверьков в переломах и ранах,

Все швыряли в мешок, как грибы, -

Одуревших от боли в капканах

Ну и от поворота судьбы.

И гадали они: в чем же дело -

Почему нас несут на убой?

И сказал им мангуст престарелый

С перебитой передней ногой:

"Козы в Бельгии съели капусту,

Воробьи - рис в Китае с полей,

А в Австралии злые мангусты

Истребили полезнейших змей.

Вот за это им вышла награда

От расчетливых этих людей, -

Видно, люди не могут без яда,

Ну а значит - не могут без змей"...

И снова:

"Змеи, змеи кругом - будь им пусто!" -

Человек в исступленье кричал -

И позвал на подмогу...

Ну, и так далее -

как "Сказка про белого бычка".

1971

Про любовь в каменном веке

А ну отдай мой каменный топор!

И шкур моих набедренных не тронь!

Молчи, не вижу я тебя в упор, -

Сиди вон и поддерживай огонь!

Выгадывать не смей на мелочах,

Не опошляй семейный наш уклад!

Не убрана пещера и очаг, -

Избаловалась ты в матриархат!

Придержи свое мнение:

Я - глава, и мужчина - я!

Соблюдай отношения

Первобытнообщинныя.

Там мамонта убьют - поднимут вой,

Начнут добычу поровну делить...

Я не могу весь век сидеть с тобой -

Мне надо хоть кого-нибудь убить!

Старейшины сейчас придут ко мне, -

Смотри еще - не выйди голой к ним!

Век каменный - и не достать камней, -

Мне стыдно перед племенем моим!

Пять бы жен мне - наверное,

Разобрался бы с вами я!

Но дела мои - скверные,

Потому - моногамия.

А все - твоя проклятая родня!

Мой дядя, что достался кабану,

Когда был жив, предупреждал меня:

Нельзя из людоедок брать жену!

Не ссорь меня с общиной - это ложь,

Что будто к тебе кто-то пристает, -

Не клевещи на нашу молодежь,

Она - надежда наша и оплот!

Ну что глядишь - тебя пока не бьют, -

Отдай топор - добром тебя прошу!

А шкуры - где? Ведь люди засмеют!..

До трех считаю, после - задушу!

1969

КОНИ ПРИВЕРЕДЛИВЫЕ

Вход обрыва, по-над пропастью, по самому по краю

я коней своих нагайкою стегаю-погоняю!...

Что-то воздуху мне мало: ветер пью, туман глотаю...

Чую с гибельным восторгом: пропадаю, пропадаю!

Чуть помедленнее, кони, чуть помедленнее!

Вы тугую не слушайте плеть.

Но что-то кони мне попались привередливые...

И дожить не успел, мне допеть не успеть.

Я коней напою,

я куплет допою, -

хоть мгновенье еще постою

на краю...

Сгину я - меня пушинкой ураган сметет с ладони,

и в санях мня галопом повлекут по снегу утром, -

вы на шаг неторопливый перейдите, мои кони,

хоть немного, но продлите путь к последнему приюту!

Чуть помедленнее, кони, чуть помедленнее!

Вы тугую не слушайте плеть.

Но что-то кони мне попались привередливые.

И дожить не успел, мне допеть не успеть.

Я коней напою,

я куплет допою, -

хоть мгновенье еще постою

на краю...

Мы успели: в гости к Богу не бывает опозданий.

Что ж там ангелы поют такими злыми голосами?!

Или это колокольчик весь зашелся от рыданий,

или я кричу коням, чтоб не несли так быстро сани?!

Чуть помедленнее, кони, чуть помедленнее!

Вы тугую не слушайте плеть.

Но что-то кони мне попались привередливые.

И дожить не успел, мне допеть не успеть.

Я коней напою, я куплет допою, - хоть мгновенье еще постою на краю...

В куски разлетелася корона,
Нет державы, нет и трона.
Жизнь России и законы -
Все к чертям!
И мы, словно загнанные в норы,
Словно пойманные воры,
Только кровь одна с позором
Пополам.

И нам ни черта не разобраться -
С кем порвать и с кем остаться,
Кто за нас, кого бояться,
Где пути, куда податься -
Не понять!
Где дух?
Где честь?
Где стыд?
Где свои, а где чужие?
Как до этого дожили,
Неужели на Россию нам плевать?

Позор - всем, кому покой дороже,
Всем, кого сомненье гложет,
Может он или не может
Убивать.
Сигнал!... И по-волчьи, и по-бычьи
И как коршун на добычу.
Только воронов покличем
Пировать.

Эй, вы! Где былая ваша твердость,
Где былая ваша гордость?
Отдыхать сегодня - подлость!
Пистолет сжимает твердая рука.
Конец,
Всему
конец.
Все разбилось, поломалось,
Нам осталось только малость -
Только выстрелить в висок иль во врага. 1965

Короткие, как пословицы...

Короткие, как пословицы,

И длинные от бессонницы,

Приходят ночи-покойницы

Ко мне, когда гасят свет,

Мне белый стих чей-то вторится

Про то, что воздастся сторицей,

Что сам посмеюсь над исторьицей —

Обычной, как белый свет.

Когда ж это превозмогается,

Ничто уже не надругается,

Но там, где-то там отлагается

Благим и отлогим холмом,

[И] спит незаметней стирания,

Старения и умирания,

Стократней и старше старания,

Как недозвучавший псалом.

Не быть больше поползновениям,

Ни пениям, ни вдохновениям,

И только в душе исступление

Иступленным сванским ножом —

Что были и громы небесные,

Что жили и гномы чудесные,

Что жили да были, телесные...

Да вот и отжили потом.

****************************************

Текст воспроизводится по черновику (единственному известному источнику), находящемуся в тетради после наброска "А меня тут узнают...", перед наброском "Хоть нас в наш век ничем не удивить...", и, по всей вероятности, возник в период между 2 февраля и 10 марта 1968 г. во время лечения Высоцкого в больнице им. Соловьева (более подробное обоснование см. в книге "Больничный блокнот В. Высоцкого"). В рукописи перечеркнут.

Дорожный дневник
Часть I
(Ожидание длилось, а проводы были недолги...) Ожидание длилось, а проводы были недолги.

Пожелали друзья:

"В добрый путь! Чтобы — всё без помех!"

И четыре страны

предо мной расстелили дороги,

И четыре границы

шлагбаумы подняли вверх.

Тени голых берёз

добровольно легли под колёса,

Залоснилось шоссе

и штыком заострилось вдали.

Вечный смертник комар

разбивался у самого носа,

Лобовое стекло

превращая в картину Дали.

Сколько смелых мазков
на причудливом мёртвом покрове,
Сколько серых мозгов
и комарьих раздавленных плевр!
Вот взорвался один,
до отвала напившийся крови,
Ярко-красным пятном
завершая дорожный шедевр.

И сумбурные мысли,

лениво стучавшие в темя,

Устремились в пробой —

ну, попробуй-ка, останови!

И в машину ко мне

постучало просительно время —

Я впустил это время,

замешенное на крови.

И сейчас же в кабину

глаза сквозь бинты заглянули

И спросили: "Куда ты?

На запад?

Вертайся назад!.."

Я ответить не смог —

по обшивке царапнули пули,

Я услышал: "Ложись!

Берегись!

Проскочили!

Бомбят!"

Этот первый налёт
оказался не так чтобы очень:
Схоронили кого-то,
прикрыв его кипой газет,
Вышли чьи-то фигуры
назад на шоссе из обочин,
Как лет тридцать спустя,
на машину мою поглазеть.


И исчезло шоссе —

мой единственный верный фарватер,

Только — елей стволы

без обрубленных минами крон.

Бестелесный поток

обтекал не спеша радиатор.

Я за сутки пути

не продвинулся ни на микрон.

Я уснул за рулём —

я давно разомлел до зевоты.

Ущипнуть себя за ухо

или глаза протереть?

Вдруг в машине моей

я увидел сержанта пехоты:

"Ишь, трофейная пакость, —

сказал он. — Удобно сидеть".

Мы поели с сержантом

домашних котлет и редиски,

Он опять удивился:

откуда такое в войну?!

"Я, браток, — говорит, —

восемь дней как позавтракал в Минске.

Ну, спасибо.

Езжай! Будет время — опять загляну..." Он ушёл на восток со своим поредевшим отрядом, Снова мирное время пробилось ко мне сквозь броню. Это время глядело единственной женщиной рядом, И она мне сказала: "Устал? Отдохни — я сменю". Всё в порядке.

На месте. Мы едем к границе.

Нас двое.

Тридцать лет отделяет

от только что виденных встреч.

Вот забегали щётки,

отмыли стекло лобовое —

Мы увидели знаки,

что призваны предостеречь.

Кроме редких ухабов,

ничто на войну не похоже.

Только лес — молодой,

да сквозь снова налипшую грязь

Два огромных штыка

полоснули морозом по коже,

Остриями — по-мирному —

кверху,

а не накренясь.

Здесь, на трассе прямой,

мне, не знавшему пуль,

показалось,

Что и я где-то здесь

довоёвывал невдалеке,

Потому для меня

и шоссе, словно штык, заострялось,

И лохмотия свастик

болтались на этом штыке.

1973

*************************************

Это было первое стихотворение Высоцкого, опубликованное в центральной прессе.

Ключевую роль в этом сыграл поэт Пётр Вегин, который был составителем ежегодного сборника стихов "День поэзии" в 1975 году.

Из присланных Высоцким стихотворений в сборник вошел "Дорожный дневник", за вычетом двух строф (выделены курсивом). Следующая публикация его стихов в "Днях поэзии" была в 1981 году, уже посмертно...

ЕЩЕ НЕ ВЕЧЕР

Четыре года рыскал в море наш корсар,

В боях и штормах не поблекло наше знамя.

Мы научились штопать паруса,

И затыкать пробоины телами.

За нами гонится эскадра по пятам.

На море штиль и не избегнуть встречи.

Но нам сказал спокойно капитан:

- Еще не вечер, еще не вечер!

Вот развернулся боком флагманский фрегат,

И левый борт окрасился дымами.

Ответный залп - на глаз и наугад.

Вдали пожар и смерть.

Удача с нами!

Из худших выбирались передряг,

Но с ветром худо, и в трюме течи,

А капитан нам шлет привычный знак:

- Еще не вечер, еще не вечер!

На нас глядят в бинокли, в трубы сотни глаз

И видят нас от дыма злых и серых,

Но никогда им не увидеть нас

Прикованными к веслам на галерах!

Неравный бой.

Корабль кренится наш.

Спасите наши души человечьи!

Но крикнул капитан: - На абордаж!

Еще не вечер! Еще не вечер!

Кто хочет жить, кто весел, кто не тля -

Готовьте ваши руки к рукопашной!

А крысы пусть уходят с корабля -

Они мешают схватке бесшабашной!

И крысы думали: "А чем не шутит черт?!"

И тупо прыгали, спасаясь от картечи.

А мы с фрегатом становились к борту борт.

Еще не вечер, еще не вечер!

Лицо в лицо, ножи в ножи, глаза в глаза!

Чтоб не достаться спрутам или крабам,

Кто с кольтом, кто с кинжалом, кто в слезах, -

Мы покидали тонущий корабль.

Но нет! Им не послать его на дно -

Поможет океан, взвалив на плечи.

Ведь океан-то с нами заодно,

И прав был капитан - еще не вечер!

1968

это песня! её надо слушать)))

Сегодня ему исполнилось бы 70 лет.

С Днем Рождения!

Средь оплывших свечей и вечерних молитв,

Средь военных трофеев и мирных костров,

Жили книжные дети, не знавшие битв,

Изнывая от детских своих катастроф.

Детям вечно досаден их возраст и быт

И дрались мы до ссадин, до смертных обид

Но одежды латали нам матери в срок,

Мы же книги глотали, пьянея от строк.

Липли волосы нам на вспотевшие лбы,

И сосало под ложечкой сладко от фраз.

И кружил наши головы запах борьбы,

Со страниц пожелтевших слетая на нас.

И пытались постичь мы, не знавшие войн,

За воинственный крик принимавшие вой,

Тайну слова, приказ, положенье границ,

Смысл атаки и лязг боевых колесниц.

А в кипящих котлах прежних войн и смут

Столько пищи для маленьких наших мозгов,

Мы на роли предателей, трусов, иуд

В детских играх своих назначали врагов.

И злодея слезам не давали остыть,

И прекраснейших дам обещали любить.

И друзей успокоив и ближних любя,

Мы на роли героев вводили себя.

Только в грезы нельзя насовсем убежать,

Краткий бег у забав, столько поля вокруг.

Постараться ладони у мертвых разжать

И оружье принять из натруженных рук.

Испытай, завладев еще теплым мечом,

И доспехи надев, что почем, что почем?!

Испытай, кто ты - трус иль избранник судьбы,

И попробуй на вкус настоящей борьбы.

И когда рядом рухнет израненный друг

И над первой потерей ты взвоешь, скорбя,

И когда ты без кожи останешься вдруг,

Оттого, что убили его, не тебя.

Ты поймешь, что узнал, отличил, отыскал,

По оскалу забрал - это смерти оскал,

Ложь и зло, погляди, как их лица грубы,

И всегда позади воронье и гробы.

Если путь прорубая отцовским мечом,

Ты соленые слезы на ус намотал,

Если в жарком бою испытал, что почем,

Значит, нужные книги ты в детстве читал.

Если мяса с ножа ты не ел ни куска,

Если руки сложа, наблюдал свысока,

И в борьбу не вступил с подлецом, палачом,

Значит, в жизни ты был ни при чем, ни при чем.

История болезни

Вдруг словно канули во мрак

Портреты и врачи,

Жар от меня струился, как

От доменной печи.

Я злую ловкость ощутил -

Пошёл, как на таран, -

И фельдшер еле защитил

Рентгеновский экран.

И - горлом кровь, и не уймёшь -

Залью хоть всю Россию, -

И - крик :"На стол его, под нож!

Наркоз! Анестезию!"

Мне обложили шею льдом -

Спешат, рубаху рвут, -

Я ухмыляюсь красным ртом,

Как на манеже шут.

Я сам кричу себе :"Трави!-

И напрягаю грудь.

-

В твоей запёкшейся крови

Увязнет кто-нибудь!"

Я б мог, когда б не глаз да глаз,

Всю землю окровавить, -

Жаль, что успели медный таз

Не вовремя подставить!

Уже я свой не слышу крик,

Не узнаю сестру, -

Вот сладкий газ в меня проник,

Как водка поутру.

Цветастый саван скрыл и зал

И лица докторов, -

Но я им всё же доказал,

Что умственно здоров!

Слабею, дёргаюсь и вновь

Травлю, - но иглы вводят

И льют искусственную кровь -

Та горлом не выходит.

"Хирург, пока не взял наркоз,

Ты голову нагни, -

Я важных слов не произнёс -

Послушай, вот они.

Взрезайте с Богом, помолясь,

Тем более бойчей,

Что эти строки не про вас,

А про других врачей!...

Я лёг на сгибе бытия,

На полдороге к бездне, -

И вся история моя -

История болезни.

Я был здоров - здоров, как бык,

Как целых два быка, -

Любому встречному в час пик

Я мог намять бока.

Идёшь, бывало, и поёшь,

Общаешься с людьми,

И вдруг - на стол тебя, под нож, -

Допелся, чёрт возьми!..."

"Не огорчайтесь, милый друг, -

Врач ста чуть-чуть любезней.

-

Почти у всех людей вокруг -

История болезни.

Всё человечество давно

Хронически больно -

Со дня творения оно

Болеть обречено.

Сам первый человек хандрил -

Он только это скрыл, -

Да и Создатель болен был,

Когда наш мир творил.

Вы огорчаться не должны -

Для вас покой полезней, -

Ведь вся история страны -

История болезни.

У человечества всего -

То колики, то рези, -

И вся история его -

История болезни.

Живёт больное всё бодрей,

Всё злей и бесполезней -

И наслаждается своей

Историей болезни..."

1976

НА ДИСТАНЦИИ...

На дистанции - четверка первачей,-

Каждый думает, что он-то побойчей,

Каждый думает, что меньше всех устал,

Каждый хочет на высокий пьедестал.

Кто-то кровью холодней, кто горячей,-

Все наслушались напутственных речей,

Каждый съел примерно поровну харчей,-

И судья не зафиксирует ничьей.

А борьба на всем пути -

В общем, равная почти.

"Расскажите, как идут,

бога ради, а?"

"Телевиденье тут

вместе с радио!

Нет особых новостей -

все ровнехонько,

Но зато накал страстей -

о-хо-хо какой!"

Номер первый - рвет подметки как герой,

Как под гору катит, хочет под горой.

Он в победном ореоле и в пылу

Твердой поступью приблизится к котлу.

Почему высоких мыслей не имел?-

Потому что в детстве мало каши ел,

Голодал он и в учёбе не дерзал,-

Успевал переодеться - и в спортзал.

Что ж, идеи нам близки -

Первым лучшие куски,

А вторым - чего уж тут,

он все выверил -

В утешение дадут

кости с ливером.

Номер два - далек от плотских тех утех,-

Он из сытых, он из этих, он из тех,-

Он надеется на славу, на успех -

И уж ноги задирает выше всех.

Ох, наклон на вираже - бетон у щек!

Краше некуда уже, а он - еще!

Он стратег, он даже тактик, словом - спец,-

Сила, воля плюс характер - молодец!

Четок, собран, напряжен

И не лезет на рожон,-

Этот - будет выступать

на Салониках,

И детишек поучать

в кинохрониках,

И соперничать с Пеле

в закаленности,

И являть пример целе-

устремленности!

Номер третий - убелен и умудрен,-

Он всегда - второй надежный эшелон,-

Вероятно, кто-то в первом заболел,

Но, а может, его тренер пожалел.

И назойливо в ушах звенит струна:

У тебя последний шанс, слышь, старина!

Он в азарте - как мальчишка, как шпана,-

Нужен спурт - иначе крышка и хана!

Переходит сразу он

В задний старенький вагон,

Где былые имена -

прединфарктные,

Где местам одна цена -

все плацкартные.

А четвертый - тот, что крайний, боковой,-

Так бежит - ни для чего, ни для кого:

То приблизится - мол, пятки оттопчу,

То отстанет, постоит - мол, так хочу.

Не проглотит первый лакомый кусок,

Не надеть второму лавровый венок,

Ну а третьему - ползти на запасные пути...

Сколько все-таки систем

в беге нынешнем! -

Он вдруг взял да сбавил темп

перед финишем,

Майку сбросил - вот те на!-

не противно ли?

Поведенье бегуна -

неспортивное!

На дистанции - четверка первачей,

Злых и добрых, бескорыстных и рвачей.

Кто из них что исповедует, кто чей?

...Отделяются лопатки от плечей -

И летит уже четверка первачей!

1974

Баллада о Правде

Нежная Правда в красивых одеждах ходила,

Принарядившись для сирых, блаженных калек,

Грубая Ложь эту Правду к себе заманила,

Мол, оставайся-ка, ты, у меня на ночлег.

И легковерная Правда спокойно уснула,

Слюни пустила и разулыбалась во сне.

Хитрая Ложь на себя одеяло стянула,

В Правду впилась и осталась довольна вполне.

И поднялась, и скроила ей рожу бульдожью,

Баба как баба, и что ее ради радеть?

Разницы нет никакой между Правдой и Ложью,

Если, конечно, и ту, и другую раздеть.

Выплела ловко из кос золотистые ленты

И прихватила одежды, примерив на глаз,

Деньги взяла и часы, и еще документы,

Сплюнула, грязно ругнулась и вон подалась.

Только к утру обнаружила Правда пропажу

И подивилась, себя оглядев делово:

Кто-то уже, раздобыв где-то черную сажу,

Вымазал чистую Правду, а так ничего.

Правда смеялась, когда в нее камни бросали:

"Ложь это все, и на Лжи одеянье мое!"

Двое блаженных калек протокол составляли

И обзывали дурными словами ее.

Тот протокол заключался обидной тирадой

(Кстати, навесили правде чужие дела),

Дескать, какая-то мразь называется Правдой,

Ну а сама пропилась, проспалась догола.

Голая Правда божилась, клялась и рыдала,

Долго скиталась, болела, нуждалась в деньгах.

Грязная Ложь чистокровную лошадь украла

И ускакала на длинных и тонких ногах.

Некий чудак и поныне за Правду воюет,

Правда в речах его Правды на ломаный грош,

Чистая Правда со временем восторжествует,

Если проделает то же,что явная Ложь.

Часто разлив по сто семьдесят граммов на брата,

Даже не знаешь куда на ночлег попадешь.

Могут раздеть - это чистая Правда, ребята,

Глядь, а штаны твои носит коварная Ложь,

Глядь, на часы твои смотрит коварная Ложь,

Глядь, а конем твоим правит коварная Ложь...

Прерванный полёт (Кто-то высмотрел плод, что неспел, неспел...)

Кто-то высмотрел плод, что неспел, неспел,

Потрусили за ствол — он упал, упал...

Вот вам песня о том, кто не спел, не спел

И что голос имел, не узнал, не узнал.

Может, были с судьбой нелады, нелады,

И со случаем плохи дела, дела —

А тугая струна на лады, на лады

С незаметным изъяном легла.

Он начал робко — с ноты "до",

Но не допел её, не до...

Не дозвучал его аккорд, аккорд

И никого не вдохновил.

Собака лаяла, а кот

Мышей ловил...

Смешно, не правда ли, смешно! Смешно!

А он шутил — недошутил,

Недораспробовал вино

И даже недопригубил.

Он пока лишь затеивал спор, спор,

Неуверенно и не спеша, не спеша.

Словно капельки пота из пор, из пор,

Из-под кожи сочилась душа, душа.

Только начал дуэль на ковре, на ковре,

Еле-еле, едва приступил,

Лишь чуть-чуть осмотрелся в игре,

И судья ещё счёт не открыл.

Он знать хотел всё от и до,

Но не добрался он, не до...

Не докопался, ни до дна, до дна,

Не докопался до глубин.

И ту, которая одна,

Недолюбил, недолюбил, недолюбил, недолюбил!

Смешно, не правда ли, смешно? смешно...

А он спешил — недоспешил.

Осталось недорешено

Всё то, что он недорешил.

Ни единою буквой не лгу, не лгу,

Он был чистого слога слуга, слуга.

Он писал ей стихи на снегу, на снегу —

К сожалению, тают снега, снега.

Но тогда ещё был снегопад, снегопад

И свобода писать на снегу —

И большие снежинки, и град

Он губами хватал на бегу.

Но к ней в серебряном ландо

Он не добрался и не до...

Не добежал бегун-беглец, беглец,

Не долетел, не долетел - не доскакал,

А звёздный знак его Телец

Холодный Млечный Путь лакал.

Смешно, не правда ли, смешно?

Когда секунд недостаёт, —

Недостающее звено

И недолёт, и недолёт, и недолёт, и недолёт?!

Смешно, не правда ли? Ну вот!

И вам смешно, и даже мне.

Конь на скаку и птица влёт —

По чьей вине, по чьей вине, по чьей вине?

1973

Не удержался. Не ругайте. Светя другим, сгорел он сам.
Завистники в норе шипят:
- Наверняка не к небесам,
Уж точно напрямую в ад.

Светя другим, сгорел он сам.
А лизоблюды тут как тут:
- Он был не «наш» напополам,
У «нас» такого не прочтут.

Светя другим, сгорел он сам.
А равнодушия рабы:
У нас таблетки по часам,
Мы не складируем гробы.

Сгорая сам, светил другим…
И не напрасно, и не зря!
Он стал кому-то дорогим,
Звездой в закате января. 2008-03-16