Сказка о тумане ( Наталья Абрамцева )

Поздно вечером далеко за лесом грустил туман.

Ему было одиноко.

У него никого не было.

Так случается.

Иногда.

- Как печально.

Как печально одному...— . вздыхал туман.

Туман разорвался на множество клубочков.

Получилось видимо-невидимо легких молочно-белых шаров.

Это было очень красиво.

Но ничуть не весело.

Ведь шары просто висели в воздухе, и никто ими не играл.

Потом туман собрал все свои клубочки, взлетел немного над землей и растянулся в чудесный пушистый ковер.

Получился замечательный ковер-самолет.

Но печаль все равно осталась.

Потому что никто никуда не собирался лететь на этом волшебном ковре.

И тогда туман решил, что ему просто необходимо иметь друга.

Иначе он испарится от печали.

А это гораздо хуже, чем испариться от солнца.

Исчезнуть от солнца туману не страшно: ему ведь полагается таять с первыми солнечными лучами и не появляться до вечера.

Но исчезнуть, растаять от печали.

Это очень, очень обидно.

Туман снова вздохнул, посмотрел вокруг и увидел тропинку.

Тропинка бежала сначала через луг, поросший травой, а потом ныряла в лес.

— Тропинка,— позвал туман мягким, тихим голосом,— тропинка, я очень одинок, стань моим другом.

— Твоим другом?— отозвалась тропинка.— А как мы будем дружить? — Мы будем замечательно дружить,— ответил туман.— И ты, и я — мы знаем много интересного.

Я — потому что могу подняться над землей и все разглядеть.

А ты — потому что бежишь далеко, через луг, через лес, и тоже много всего видишь.

Вот мы и будем рассказывать друг другу разные разности.

— Это было бы хорошо,— согласилась тропинка,— только уж очень я длинная.

Поэтому один мой конец тебя прекрасно слышит, а другой, дальний, еле различает твои слова.

— Не беда,— возразил туман,— смотри! Он вытянулся в длинную белую ленту и поплыл над тропинкой.

Очень скоро лента густого белого тумана скрыла всю тропинку от конца до конца.

— Вот,—сказал туман.—Теперь ты вся должна меня видеть и слышать.

— Точно,— подтвердила тропинка.— Я тебя отлично вижу и слышу.

Правда, ты такой густой, что, кроме тебя, я вообще ничего и никого не вижу.

Это очень неудобно.

Но раз мы друзья — я потерплю.

Давай рассказывать интересные истории.

Ты первый.

Но только туман собрался начать свой рассказ, послышался удивленный и недовольный голос.

Человеческий голос.

Голос лесника, который возвращался из города в свой лесной дом.

— Ничего не понимаю,— ворчал старый лесник.— Шел по знакомой тропинке и вдруг заблудился — туман.

Туман спереди, туман сзади.

Что за напасть! Ничего не вижу! Где же тропинка? Ну где же тропинка? — Ой,— заволновалась тропинка,— милый туман! Меня из-за тебя совсем не видно! Я не подумала об этом.

А как же без меня дедушка лесник найдет свой дом? Прости меня, туман, но мы не можем быть друзьями.

Уходи, пожалуйста.

— Я понимаю,— печально сказал туман.

Белая пышная лента быстро свернулась, тропинка снова стала заметной, а туман снова стал прежним печальным туманным облачком.

Совсем загрустил туман.

Вдруг видит — невдалеке что-то белеет.

Туман пригляделся, но было темно и плохо видно.

Ведь уже ночь наступила.

«Интересно,— думал туман,— кто-то белый, и я — белый.

Может быть, мы сумеем подружиться?..» Туман тихо поплыл к тому, кто белел.

Оказалось, что это березы.

Целая березовая роща.

Листва берез терялась в темноте, а кора стволов казалась в лунном свете еще белее.

— Милые березы,— робко сказал туман,— вы так красивы, а я так одинок.

Станьте моими друзьями, пожалуйста.

— Мы бы рады, но... Мы бы рады, но... Мы бы рады, но...— прошептали березы по очереди.

— Мы бы рады,— закончила за всех самая красивая береза,— но мы красивы.

Ведь ты тоже так считаешь? — Конечно,— подтвердил туман,— вы очень красивы.

Вы прекрасны! Но разве ваша красота мешает нам дружить? — Да,— сказала самая красивая береза,— мешает.

Если мы будем дружить, если пустим тебя в нашу рощу, мы... Мы будто исчезнем.

Ты белый, и мы белые.

Мы будто растворимся в тебе, и никто не сможет нами любоваться.

А зачем тогда наша красота? — Но,— пробовал спорить туман,— сейчас ночь.

Для кого же ваша красота? — Как?!— заволновались березы.— А ночные мотыльки? А ночные цветы? А ветер ночной? — А ночь сама?— спросила самая красивая береза и добавила:— Нет, туман, не обижайся, но нам нельзя дружить.

Уходи, пожалуйста.

И поплыл печальный туман снова искать друга.

А кого? А где? Не знал он. И вдруг видит: в траве что-то маленькое, белое, как клочок тумана, только с длинными ушами и коротеньким хвостиком.

«Ну уж с этим маленьким пушистым клубочком я обязательно подружусь.

Во что бы то ни стало!» — решил туман.

Он подкрался к ушастому, осторожно, как пушистой шапкой, накрыл его и спросил: — Ты кто? — Заяц,— быстро ответил тот и спросил:— А ты?— и добавил:— Я тебя боюсь! — Заяц! Ну, конечно, ты заяц.

Теперь я вижу.

А я — туман,— мягко ответил туман.— Ты меня не бойся.

Я хочу с тобой дружить.

Согласен? — Согласен.

Согласен.

Я на все согласен.

Потому что я боюсь.

Утром начнем дружить.

— Нет, нет, нет,— заволновался туман,— не утром.

Сейчас.

Утром я растаю.

Я вообще могу быть только ночью.

— А я ночью так боюсь!!! Боюсь темноты! Боюсь волка! Боюсь просто потому, что боюсь.

Так боюсь, что меня, можно считать, почти и нет.

А значит, дружить с тобой я не могу,— выпалил заяц.— Извини! Я домой! Прыгнул заяц в сторону, и не видно его.

А туман снова один.

«Что же я за несчастный,— заплакал туман (а слезы тумана люди росой называют).— Что же никто со мной не дружит? Почему я никому не нужен?» Но не долго плакал туман.

Скоро услышал он громкое хлопанье сильных крыльев, щелканье сильного клюва, сердитое уханье.

А потом увидел желтые-прежелтые яркие круглые глаза.

Глаза то ли сердитые, то ли добрые — сразу не скажешь.

Мудрая птица опустилась на ветку старой ели.

— Плачешь?— то ли насмешливо, то ли сочувственно спросила сова и добавила:— Глупый.

— Почему глупый?— вздохнул туман.

— Потому что глупо то, что ты говоришь: «Я никому не ну-ж е н». Так не бывает.

Не бывает, чтобы кто-то не был нужен, просто необходим, хотя бы кому-то одному на свете,— спокойно сказала сова.

— Ты точно это знаешь?— с надеждой спросил туман.

— Я — сова,— хлопнули желтые глаза,— могу ли я что-то знать не точно? — И ты знаешь, кому необходим я? Ты поможешь нам стать друзьями? — Знаю, помогу,— медленно ответила сова и, помолчав, добавила:— Жаль.

Жаль, конечно, что ты не сам его нашел.

Ну да ладно.

Лети за мной.

Сова расправила сильные мягкие крылья и полетела не высоко и не быстро, а туман послушно поплыл за ней.

Недолог был их путь.

Вот и небольшое озеро, поросшее по берегам зеленой осокой.

Послышались тихие звуки: жалуется кто-то, вздыхает, сетует.

— Сова,— позвал туман,— послушай, это озеро жалуется.

— Вот как,— спокойно сказала сова, будто сама не слышала,— вот как.— И она опустилась на ветку старого дерева, что росло возле озера.

Туман окружил озеро.

А сова спросила: — О чем вздыхаешь, озеро? — Ах! Беда, беда, беда у меня,— заволновалось озеро,— я сейчас выйду из берегов.

От слез.

— Ты плачешь?— спросила сова.

— Ты плачешь...— вздохнул туман.

— Нет,— ответило озеро,— не я. Плачут мои рыбы, что у меня живут.

Они не могут уснуть.

Слишком ярко горят звезды.

Свет звезд дробится в моей воде, становится еще ярче, слепит рыб, не дает им спать.

Вот рыбы и плачут.

И столько слез они наплакали, что слезы их и вода моя в берегах у меня не умещаются.

Ах,— волновалось озеро и само чуть не плакало,— жаль мне бедных рыб моих.

— Вот как,— будто бы радушно сказала сова и улетела.

А туман? Туман повис над озером и укрыл его плотным пушистым ковром-одеялом.

Яркие лучи прекрасных, но немного беззаботных звезд тонули, терялись в клубах тумана и не мешали спать ни одной, даже самой беспокойной рыбке.

— Спасибо тебе,— сказало озеро туману,— спасибо.

Ты спас моих рыб и меня.

Ты настоящий друг.

— Да нет,— смутился туман.— Спасибо тебе.

— Мне?— очень удивилось озеро.— За что? — За то, что я тебе нужен,— ответил туман.

Вот и все.

Теперь, когда ты увидишь над озером белые клубы тумана, ты поймешь, что все в порядке: рыбы спят, а два друга, туман и озеро, о чем-то беседуют.

Или молчат.

Но вдвоем.

...Может быть, серьезные ученые назовут эту историю сказкой, выдумкой.

Может быть, скажут они, туман совсем не потому стелется над озером.

Может быть.

Но это не страшно.

Я рассказала то, что узнала от озера, тумана и совы.