Переменкин ( Oнисимова Оксана )

Был пасмурный осенний день.

Ох, елки – палки, как же не хочется учиться! Вот было бы здорово, если бы летние каникулы плавно перетекали в осенние, те в зимние, в весенние и, снова летние.

Смысл в том, что целый год – каникулы.

Я считаю, что взрослые – самые счастливые люди на земле.

Потому, что им не надо ходить в школу.

А после их не мучают домашними заданиями.

В сто раз лучше работать.

Пришел, отсидел свои часы, и свободен, как ветер.

А тут, вся жизнь подчинена урокам, сначала сегодняшним, потом завтрашним.

Учительница объясняла биологию.

За окном дождь.

Я почувствовал, что если сейчас не подвигаюсь, хоть немножечко, точно усну.

Поэтому я попросился в туалет.

Коридор был пуст.

Я прошелся туда – сюда.

Сел на подоконник.

Стал считать капельки дождя.

Хочу домой.

И тут я услышал шаги.

Вскочил.

Смотрю: по коридору, шаркая ботинками, идет маленький человечек в широких штанах и бейсболке, надетой козырьком назад.

Лениво так идет, обречено даже.

Я покашлял: «Хм, хм» Человечек увидел меня, помахал рукой и побрел ко мне.

Подошел и говорит: -Здравствуй, Ваня.

Не идет наука в голову? - Здрасти – ответил я. -И погода, какая, сонная.

Сейчас бы домой, да на диванчик, - продолжал человечек, усаживаясь рядом со мной.

Я был растерян.

Изумлен.

-А-э-э – мямлил я – а вы кто? -Переменкин – ответил человечек.

И увидев, как отвисла моя челюсть, добавил – вроде домового, но только в школе.

Понимаешь разницу? Я кивнул.

Хотя понимал я мало.

Точнее, ничего не понимал.

А Переменкин болтал ногами, сидя на подоконнике и говорил: -Вот такая жизнь, Иван, ничего не поделаешь, надо учиться.

Раньше десять лет учились, теперь одиннадцать, но все равно, никуда не деться.

Я долго, знаешь, привыкнуть не мог.

Дети в большинстве своем в школу ходить не любят, приходят грустные такие, знаешь, как на мучение.

А я настроения очень тонко чувствую.

Такая у меня душевная организация.

Поэтому тоскую, Ваня, грущу.

Работа вредная.

Атмосфера тяжелая.

Я бы лучше лешим был в лесу, но нет, нельзя.

У нас так: где родился, там и служи! И, вот что замечаю, Ваня, пока тут по коридорам хожу.

Интересные вещи иногда рассказывают.

Я уж столько за всю жизнь слышал, а все равно, порой оторваться не могу.

Ты послушай, Ваня, попробуй.

Все одно сидишь.

Человечек слез с подоконника.

Протянул мне руку: - Ну ладно.

Счастливо, Ваня.

Звонок скоро, пойду я. Мы пожали друг другу руки, и Переменкин ушел.

Я смотрел ему вслед, и мне было его очень жалко.

Он был весь какой-то несчастный.

Мне еще хорошо, я хоть домой ухожу, а он все время в школе.

Нельзя сказать, что бы я полюбил учиться.

Нет, этого совсем нельзя сказать.

Но, просто подходя к школе в дурном утреннем расположении, я вспоминаю маленького Переменкина, который тонко чувствует настроения.

Пусть когда он почувствует мое, ему будет приятно.

Я вспоминаю о чем- нибудь хорошем, улыбаюсь и захожу.