Лимонная дружина ( Боснийская сказка )

Однажды лимон-атаман набрал дружину из самых забористых юнаков: чеснока, репчатого лука, красного перца, душистого перца - и отправился с ними по свету бродить, людей посмотреть и себя показать.

Шли они целый день, а в сумерки наткнулись на крестьянскую лачугу, бедную-пребедную.

Дружина незаметно проникла в дом и расположилась на скамье, возле квашни.

В сумерки домой вернулась хозяйка.

Засветила она лучину, развела огонь в очаге и стала готовить ужин для своей семьи.

Повесила на крюк в очаге медный котел с молотой кукурузой, чтобы сварить мамалыгу.

Вслед за хозяйкой с работы потянулись ее домочадцы.

Они входили в дом, желали всем доброго вечера и рассаживались за столом по старшинству.

Скоро и мамалыга поспела.

Хозяйка сняла котелок с огня, размешала кашу деревянной поварешкой и вывалила ее в огромную миску.

Миска наполнилась с верхом и возвышалась посреди стола, словно стог сена.

Хозяин дома поднялся со своего места, за ним остальные.

Помолились богу.

Потом снова сели.

Вдруг хозяин говорит: - Послушай-ка, невестка! Не завалялась ли у тебя где-нибудь головка чеснока? Больно уж надоела мне пустая мамалыга за долгий пост! Невестка вскочила, пошарила в темноте рукой, нащупала чеснок из дружины лимона-атамана и подала его на стол.

Как стукнет хозяйка по чесночной головке кулаком, да еще разок, - бедняга чеснок и развалился на дольки.

Лимон-атаман и его дружина увидели, что сталось с их товарищем, и содрогнулись от ужаса.

А хозяйка содрала с каждой дольки белую рубашку, побросала голые дольки в ступку, взяла деревянную толкушку и давай толочь, и давай толочь.

Оказавшись в руках у невестки, бедняга чеснок словно оцепенел - ни жив ни мертв от страха.

Но едва его стали в ступке толочь, чеснок бросился в драку и выпустил свой едкий запах.

Все было напрасно.

Ничего не помогало.

И умер юнак в страшных мучениях.

Хозяйка плеснула в ступку немного воды, размешала белую, как молоко, подливку и приправила ею мамалыгу.

Наконец семейство принялось за еду и на все лады расхваливало кашу.

Поужинав, все встали из-за стола.

Тут в деревню вернулся пастух со стадом.

Прежде всего загнал скот в загон, привязал собак, а потом и ужинать сел.

Хозяйка положила ему в миску мамалыги.

А пастух расхрабрился и говорит: - Не найдется ли у тебя лучку, хозяйка? До чего же приелась мне за долгий пост пустая мамалыга! Хозяйка пошарила по лавке, где невестка только что нашла чеснок, в мгновение ока нащупала головку репчатого лука и подала его пастуху.

Понял репчатый лук, что попал в лапы душегуба, и беспокойно заерзал от страха.

Но пастух вытащил свой карманный нож и рассек лук на четвертинки.

Напрасно защищался репчатый лук, напрасно жег пастуху глаза и щипал язык.

Пастух смахивает слезы, а свое дело делает.

И репчатый лук, так же как его друг, поплатился головой.

Покончил с ужином пастух и отправился спать в сарай, а хозяйка присыпала жар в очаге золой и тоже легла.

Весь дом утих и заснул, а наши юнаки понемногу оправились от изумления и страха, и стал лимон-атаман свою дружину уговаривать: - Бежим отсюда, друзья, пока и нам не пришел конец, как чесноку и репчатому луку.

Здешняя голь перекатная и камни сгложет, не то что нас.

Как решили, так и сделали.

Еще до рассвета лимонная дружина бежала из крестьянской лачуги.

Через некоторое время подошли они к незнакомому городу.

Ну, подумали юнаки, здесь мы будем в безопасности.

И не спеша двинулись по городу, любуясь красотой улиц, цветников и мостов.

Наконец остановились они перед высоким и прекрасным зданием, и лимон-атаман говорит: - Братья, пойдемте в этот дом! В нем живут богатые люди, уж среди них-то нам ничто не будет угрожать.

Здешний хозяин не чета тому голодному мужлану, который съел наших товарищей.

У него полным-полно всякого добра.

- Пошли! - закричали красный перец и душистый перец.

Лимонная дружина незаметно прокралась в дом, отыскала кухню и забралась в шкаф.

Когда совсем рассвело, в кухню ворвалась повариха и напустилась на судомойку: - Разведи огонь, цыплят зарежь да ощипли! Судомойка мигом затопила печь и поставила чугуны.

Шипит масло на сковородке, разбивают яйца, переворачивают цыплят.

Вдруг повариха как заорет: - Где красный перец? Судомойка вскочила, живо шкаф отворила.

Мигом красный перец очутился у нее в руках.

Видит он, что дела его плохи, и от великой досады покраснел, словно кумач.

Не успел перец и глазом моргнуть, как уже попал в мельницу.

Напрасно он защищался, напрасно лез в нос и щипал судомойке руки, - его смололи в порошок.

Пока судомойка возилась с красным перцем, она чихнула по меньшей мере десять раз, но ничто не спасло беднягу.

Так в неслыханных мученьях, изничтоженный и поруганный, погиб красный перец.

А лимон-атаман с последним уцелевшим товарищем дрожал от страха в уголке шкафа.

Лимон еще больше пожелтел, а душистый перец почернел, глядючи на страдания своего друга.

Настала пора обедать, мальчик-слуга стал накрывать на стол, расставил тарелки, графины с вином и с ракией, солонку и пошел на кухню.

Нашел лимон, принес его в столовую и воткнул в позолоченное горлышко графина.

Лимон и загорелся - вон куда его поместили.

"Ай да я, вот так я!" - ликовал он. Вдруг слуга заметил, что в перечнице кончился перец, и доложил об этом поварихе.

Та бросилась к шкафу, сгребла зерна душистого перца, высыпала их в мельницу и смолола.

Уж как душистый перец сопротивлялся, как щекотал поварихе в носу! Повариха отчаянно чихала, но ничто не могло спасти юнака.

Слуга взял молотый перец и наполнил им пустую перечницу.

В это время явился домой сам хозяин.

Едва взобрался он по лестнице: того и гляди, его жир задушит.

Совсем толстяк из сил выбился, будто весь день пахал или землю копал, и в изнеможении сел за накрытый стол.

Осмотрелся, взял лимон и понюхал его.

Лимону лестно, что сам хозяин его нюхает; у бедняги и в мыслях нет, что его ждет.

Подали похлебку.

Хозяин захватил на кончик ножа перца, поперчил похлебку, потом схватил лимон своей здоровенной ручищей и давай его мять, и давай его жать.

А лимон вообразил, будто хозяин ласкает его, и обрадовался пуще прежнего.

Вдруг блеснул острый, как жало змеи, нож и пронзил насквозь желтое брюшко лимона.

Напрасно отбивался лимон, плюнув соком прямо в глаз хозяину, - но тот сдавливал лимон до тех пор, пока последняя капля прозрачной лимонной крови не упала в похлебку.

Отдал хозяин выжатый лимон слуге, а тот выбросил его вон.

И бедняга лимон с позолоченного графина угодил на помойку.

Так и закончила свой век храбрая дружина лимона-атамана.