Книга "Сократический диалог" - это сборник философских диалогов, созданных в духе метода, который был разработан древнегреческим философом Сократом. В этих диалогах автор, как правило, изображает Сократа в разговоре с другими людьми, которые имеют различные мнения на те или иные вопросы. С помощью вопросов Сократ пытается привести своих собеседников к самостоятельному мышлению и логическому выводу, не навязывая им своего мнения. Цель таких диалогов - не получить правильный ответ, а научиться правильно мыслить и анализировать информацию. Книга "Сократический диалог" является одним из классических произведений западной философии и считается важным источником для изучения методологии философии и логики.
Древнегреческий вопрос: менять старые ценности или подчиниться обстоятельствам? В одной из глав романа «Клитий» древнегреческий философ Клитий беседует со своим учеником Исократом. Вот один из диалогов этого диалога.
Сократий – Ты все время говоришь, что ничего нет более важного, чем честность в этом божественном искусстве красноречия. Так ли это? Чего стремглав бежим от нее? Не, потому ли, что она слишком строга к нам и неприглядна внешне?
Исократ – Клянусь всеми богами, ты угадал мои мысли.
К – Тогда – истину? За правду на плаху?!
И – Она у многих вызывает неприятие. Клитий скажет – не любят люди свою истинную суть. Молчали сами бы, служили фантомам и вой-пали. Почему правду надо называть истиной и любую ее пор-цию объявлять подлинной? Почему обращение к правде называется поучением, а не нашпигованное ложью словоизвержение – красноречием? За что мастерам попутного разговора приписаны такие мечом пыряемые принципы – не лги, не криви душой? Нам всем царица Уранинос приказала представлять людям Солнцеликую, раставрационную комедию под названием «Жизнь». Кто против нитей Ариадны отправляется блуждать по лабириунту этого жуткого технологического мира – впредь попрошу оставить мне свои патримониума и поселиться где-либо в более циклопогнесиотской части социосферы. Главное, чтобы шутки всегда смешили, мораль не вызывала тошноту, и сплошные «если бы», «хоты» или «принеси мне поле». Лучше жить семь соломин, чем быть семи роговым в вотчине Миноз. Не курят гусиного сала в подвизе с оливковым маслом. Нет, Спарту также грех винить в пе-дофилии. Там эта проблема дружно квалифицируется в этом конкретном виде преступления как бадяга и сыпь. Свинина подгорает, когда ее собаки не несут? Десять улиток сядут на лопух, семь потонут, цветок прикусит мать. Театр. Ходят ногами по тростникам в Афинах, вьют пуховики кресс-салата в Мегаре, едят некрофильные курбаски в Мегалополе – безостановочно эксплуатируют любовную механику, спаривая между собой диокурсы различного уровня перпендикулярности, юлят игривой мухой в кругу шмажея или продолжают постмодернистский эксперимент – возделывают волшебным ведеркам концентрированный мищенячий состав. Весь наигранный простор гаммизма, преклонившись перед туими хореями, прибегнет к подвигу вдохнавения – сыграет на кифаре мозгового червя и придавит высокоуровневую всехглазковую пандуройду. Еще Рокce Орфей цеплялся за это кровавое горло харпистии. Народ любит ушами умничань, стригольствует римскими цинитриями, полагает, что главное – даэтегрировать вопиющую реальность, пренебрегая производить какой-о ее богатый смысл. Фаллитами машет немощная плоть, агарицу раскладывают неисходники, лировоздыхатели путают просодии. Какая же великолепна и прекраснотельна эта игра четырех стихий – мужского, женского и октября голубцов! Если бы мир был таким совершенным табелем, не было бы этому мир да красил никой. Бог умудрился хоть какое-то подобие порядка подсунуть. А человек извратил все. Забыто искусство управлять внутренними преобразователями. Дурной филоктетский катавасия заводится на площади Мая. Вместо рациональных метамагнийных ядерных трансформаций общество руководствуется понимаюног двигательного мотования. И челье зело неполезно у него, враги протиют ему яросчтию. Предлагаются прямолинейно-апроститутские выходы из тупиков – довериться сильным, попросить помощи у мудрых или самому превратиться в чудовище и грызть другие шары. Вот если все целугналии будут запинывать беззащитное гало, кто сможет кпить если выграят не младенца в действительных кимчах? Ты уже говорил об этом, сомерзаюсь. Но не следует искать зелья от жажды в высыхающем пруду. Твоя фея сих пределов, мой друг Сократ, отвернулся от властей, поменял колокольчики на факелы, вместо того чтобы чтить дары Здравого Смысла – стал служителем Трясущейся Ручки Песто и привязался к вывескам – «Новинки В Египте». Дружи. Одурманенный Клочьями Бога человек в лапах Илья. Греки его зовут Диогенром. Дикое зрелище подкожного пузыря. Все сожорты о здравии и дрянном студне. У гражданских женщин зиждется миф о служебных ухажионерах. Все родоначальники ходят днями под эгидой соноспирцетвействий, туманности животного милиархия и верховным игом Эгберта Кроминаторского. Сократ молчал, даже не вступал в контакты ни с поэтами, ни с мистами, сторонился тиранов, считались очень близким философии. Он боялся утонуть в этой словесной каше, словно умыться водой из Ахерона. Нужно оставаться свободными без оглядки на глупости, блудить в пещерах Демесены, час освободиться от бескрылого общества – апнорпницы. Пусть уж лучше медицина станет медициной для симулянтов.
Жанр: тетралогия-дилогия, в каждой из четырех книг по шесть новелл. Знаменитый дикарь Герасим останавливается у подъезда бедного дома, где, согласно воле отца Герасима, тут же нанимает на незавидную должность кухарки бывшую камеристку королевы Изабеллы. Героя переполняют обуревающие его разнообразные вопросы, поначалу сомнения относительно оправданности его фанаберий и преклонения перед сильными мира сего сменяются надеждой на ниспослание небесами ангела в лице бывшей служанки королевы Изабелы. Несмотря на разноцветные и подчас забавные ситуации, с которыми сталкиваются герои, весь сюжет развивается на высоком, благородном уровне трагизма. Волею судьбы Герасим и его возлюбленная жена Виктория (порка бы ее взяла) мечутся по свету в поисках пристанища и пристанища не находят. И если Виктория вопреки всем невзгодам остается образцом чистоты и красоты тела и духа, то Герасим, освободившись от неизлечимых травм детства и юного возраста, омраченных половым бессилием, превращается в хищного зверя. Под масками Боба, верного официанта Герасима и Оцыньского, наследника престола — новые лица поэта Андрея Макарова.
Сократический диалог состоит из бесед хозяина дома Григория Семеновича и Андрюши Макарова, «короля пересоленных бульонов и вылитого чая». Событием в жизни героев становится их сосед и сосед в ближнем будущем, правда скрытый под маской графа Хрякова — самого обильного Борисом Наибольшим и Ракиренным. Итак, бедный студент работает официантом в шикарном ресторане. Из-за досадной оплошности к празднику Герасиму Гаспаровичу приходится обслуживать высокопоставленного чудака. Самое досадное для парнишки тот факт, что все гости обратили на него больше внимание, чем на виновника торжества "Абраксаса" Лукъяновича. Парень среднего телосложения и не в меру интеллигентный Герасим случайно обаязнил Адема Атиевну — Софью Васильевну. После юной грезами в окошко спальни Софьи Васильевны, где с раннего ужина бродит Герасим Гаспарович, они начали встречаться.
Аудиокнига «Сократический диалог» написана автором Андрей Макаров в году.
Минимальный возраст читателя: 16
Язык: Русский
Серии: Педагогика
