Управляющий партнер Russian Ventures Евгений Гордеев о том, почему он предпочитает развивать проекты внутри фонда, чем инвестировать в сторонние компании, как он работает с командами таких проектов и сколько могут зарабатывать их основатели.
Вот уже несколько лет я и моя команда придумываем, запускаем и развиваем интернет-проекты.
Мы пытаемся превратить идею в бизнес, который либо приносит деньги, либо может быть продан.
Есть и третий вариант — он много заработает и будет продан по очень высокой цене, но этим мы пока похвастаться не можем, хотя за два года имеем статистику двух выходов, двух зарабатывающих и двух развивающихся проектов.
Всю нашу деятельность можно отнести к лабораторным экспериментам, поскольку зачастую мы начинаем с голой идеи, которая нам нравится и кажется достижимой.
Мы начинаем с чистого листа и даже к первому запуску альфа-беты успеваем сделать два-три пивота.
Мы не стесняемся признавать неудачи и с каждой неудачей понимаем, что становимся все ближе и ближе к цели.
Чем утопичнее идея, тем интереснее ее реализовать.
С точки зрения шкалы риска-доходности мы берем то, что имеет максимальную вероятность.
Почему мы развиваем лабораторию, а не инвестируем в другие компании на посевной стадии?
- Несколько раз я пытался начать инвестировать в проекты небольшие суммы по $50–100 тыс.
, но ничего особенного просто не находил;
- Те проекты, которые показались мне интересными, были погружены в длительные переговоры на месяцы, что только замедлило запуск MVP, а значит, увеличило риски;
- Я просто не был готов переплачивать, понимая, сколько моих личных усилий помимо денег на этом этапе будет вложено в проект. Суть в том, что за пять лет Российский венчурный фонд вошел всего в несколько сторонних проектов, успех которых так и не материализовался.
Я не одинок в выборе направления, есть еще несколько умных парней в этом мире.
Поэтому постепенно родилась идея отдельного направления — Russian Ventures Labs, со временем сократив название до Labs. Сейчас мы находимся на том этапе развития лаборатории, когда необходимо сформулировать четкие условия работы для всех участников экспериментов, а их есть как минимум три группы:
- Я и мои финансовые партнеры;
- Команда;
- Соучредители.
Чтобы быстро перейти к сути рубрики, скажу, что моя и команды роль — разработать и запустить проект с нуля с относительно небольшим бюджетом в $100-200 тыс.
и довести его до точки Х: куда-то мы доходим первая аудитория, где-то для дохода, где-то для партнерства и так далее.
Пока мы движемся к этой цели, всю работу и управление осуществляет команда Лаборатории при моем непосредственном ежедневном участии.
В какой-то момент я с удовольствием передаю такой контроль сооснователю или даже нескольким, если повезет, оставив за собой роль помощника, советчика, спокойнее.
Внутри у нас почти никогда не возникало вопросов о том, сколько должен получать соучредитель, возглавив компанию – обычно это доли от 10% до 30% на человека, хотя был однажды случай, когда сотрудник взял на себя повышенные KPI, почти выполнил их и в конце концов заявил о своих правах.
составляет 40%.
Побольше бы таких! Еще 10% выделим на опции сотрудников, если все пройдет успешно.
Оставшаяся доля, как вы понимаете, остается у «Лаборатории», меня и моих финансовых партнеров.
До недавнего времени все было хорошо, потому что сооснователями были сотрудники/партнеры, с которыми я работал бок о бок много лет. Но в этом году наш поток точно иссякнет, и нам нужно решить две проблемы:
- Где найти сооснователей, которые будут развивать наши проекты?
- Как с ними договариваться?
Поработав над небольшими тиражами, пора масштабироваться — всего мы постараемся выпустить 30 историй за три года, потратив максимум $5 млн (карманные расходы Олега Тинькова за год).
Кто в нашем понимании является сооснователем: зачастую это человек, который вовлечен в проект с самых первых дней, хорошо понимает его потенциал и, скорее всего, сможет развивать его дальше лучше, чем любой из нас.
Но самое главное, сооснователь должен быть предан проекту не менее 3-5 лет, переживая все взлеты и падения.
Давайте посмотрим на ситуацию с точки зрения рисков: сооснователь берется за штурвал в тот момент, когда идея уже более-менее оформилась в проект, что существенно снижает его риски: нет необходимости звонить венчурным инвесторам в поисках денег, писать презентации, собирать команду, работать евангелистом и т. д. Все сложные первоначальные вопросы полностью берет на себя команда Лаборатории — от финансирования до поиска новых денег, от разработки до продвижения, от планирования до запуска — если что-то нужно сделать, то Лабс обязательно это сделает. При этом соучредитель — это не просто внезапно вышедший из тумана наемный директор, а реальный участник процесса с первых дней — перехода от формы наемного сотрудника к совладельцу.
Мы всегда легко решали вопрос вознаграждения внутри компании, но сейчас пришло время искать и привлекать внешних участников — какими вы видите достойные условия для сооснователей, чтобы их глаза блестели в течение 5 лет? При этом доля не может быть абстрактной величиной; рано или поздно это материализуется в наличные на выходе, и если мы планируем превратить наши $5 млн за 5-7 лет хотя бы в $30-50, то некоторые сооснователи обязательно заработают минимум $2-5 каждый.
На каких условиях вы хотели бы присоединиться к проектам, имеющим шансы на успех выше среднего?
Чтобы написать столбец для ЦП, проверьте требования к опубликованным материалам.
-
Антипиратский Закон: Новое И Результаты
19 Oct, 24 -
Motorola Droid Был Полностью Взломан
19 Oct, 24
