Крестьянин и молодые сеньоры ( Испанская сказка )

Крестьянин жил в деревне, а король — в столице, в Мадриде.

Деревня была далеко от Мадрида, и, конечно, король ничего не слыхал о крестьянине.

Зато крестьянин знал многое про короля.

Он знал, что король живет в огромном дворце, что ест он самые лучшие кушанья, что подают ему их на золоте, что у него множество слуг и все его боятся — не только слуги, даже министры, разодетые в шелк и бархат.

"И конечно, этот король ростом с великана! — так думал крестьянин.— Не будь он таким высоченным и сильным, почему бы люди стали его бояться!" Одним словом, захотелось крестьянину на короля подивиться, посмотреть на него собственными глазами.

Пришел к жене и сказал:

— Марианна, не пойти ли мне в столицу короля посмотреть? Что ты на это скажешь?

— Я скажу тебе, что ты последний дурень, и не дам денег на дорогу,— рассудительно отвечала жена.— У нас в доме всего три реала, к зиме надо купить и то и другое, а король обойдется и без тебя!

Вот досада! Видит крестьянин — нелегко с женой сговориться.

А сам думает: "Как бы не так! Ведь я не молод, а до сих пор короля не видал.

Если сейчас не схожу в Мадрид, так и не придется мне на короля поглядеть!" Делать нечего,— пустился на хитрость.

На другой же день снова пришел к жене, стонет: — Женушка, зуб болит! К цирюльнику надо бежать: пусть вытащит! — И за щеку рукой держится.

Жена знала, что частенько у мужа болят зубы.

Поверила, пожалела: — Так в чем же дело? Ступай! — Да цирюльник-то в Мадриде живет! — В Мадриде? А муж как повалился на пол, как закричит: — Ой, не могу терпеть, так больно! Перепугалась хозяйка: — Вот тебе три реала.

Беги сейчас же, да скорей возвращайся обратно! Крестьянин схватил деньги — и за дверь.

Идет по дороге, радуется, песни поет.

Но мы знаем, что от деревни до столицы не близко.

Три дня шел крестьянин, за три дня чуть не все деньги проел: осталось всего-навсего полреала! Пришел в Мадрид — на площади давка.

Народ шумит, кони скачут — чуть с ног не сбили.

— Что такое? — Король из церкви выходит! Протиснулся крестьянин поближе, видит: выходят из дверей придворные, министры, советники, а вот и сам король! — Эвива! Живи много лет ! — закричал народ.

А крестьянин даже плюнул с досады: — Ну и король! Смотреть не на что! И вовсе не великан.

Правда, золота на нем навешано много: на груди — золото, на плечах — золото, на шляпе, на рукавах — везде золото, а ростом такой, как все! Эка невидаль! — рассердился крестьянин.

Есть захотел.

Пошел на рынок.

Сосчитал деньги — все карманы обшарил: полреала, и ни больше! А тут и на самом деле зуб разболелся.

Остановился крестьянин против лавки пирожника, а продавец надрывается — во все горло расхваливает свой товар: — Пирожки печеные, Сладкие, слоеные.

Вкусней не бывало, За дюжину — полреала! Глаза у крестьянина разгорелись: "Вот это пирожки! Никогда таких не едал! На все деньги бы накупил, да нельзя — зуб болит.

Не вытащу зуба — не дойти до деревни, а не поем — тоже ног до дому не дотащишь!" Так он стоял и думал и все на сдобные пирожки поглядывал, не заметил, как подошли три молодых сеньора.

Плащи до пят, шляпы с перьями, одним словом,— знатные господа.

Увидели, что стоит человек, во все глаза на еду уставился, решили над ним посмеяться.

— Эй ты, деревня! — закричали ему сеньоры.— Сколько съешь пирожков за один присест? — Я-то? — отозвался крестьянин, а сам от пирожков глаз не отводит.— Хоть сотню съем! — Сотню? — удивились сеньоры.

— И еще попрошу! Как принялись они хохотать: — Ни за что тебе не поверим.

Не съесть тебе сотни! — Съем! Почему не съесть? Завязался спор.

Крестьянин твердит: съем да съем! А сеньоры — свое: никогда не съешь! Собрался народ.

Хохочут, тоже кричат, одни: "Съест!", другие: "Не съест ни за что!" Наконец говорят сеньоры: — Об заклад побейся, что съешь.

А мы за все пирожки заплатим.

А какой заклад у крестьянина? Вот тут-то он и смекнул,— говорит сеньорам: — Ладно! Пусть об заклад! А не съем—что хотите со мной делайте.

Хотите — побейте, хотите — да что там: ничего для спора не пожалею.

Вот зуб, видите,— и показывает им на свой больной зуб.— Не съем сотню — пусть вырвет мне зуб мадридский цирюльник! — Ешь, начинай! — расхохотались сеньоры.— Быть тебе, дуралей, без зуба! Толпа расступилась, смотрят: подошел к пирожкам крестьянин, один съел не спеша, за другим тянется.

— Один! —считают сеньоры.

А он уже и второй проглотил.

— Второй!—кричит толпа.—Третий! Четвертый! А крестьянин времени не теряет — пирожки в рот кладет.

— Десятый! — кричат сеньоры.

— Десятый! — кричит народ.

— Двадцатый! — Двадцатый! А крестьянин все ест да ест.

— Да что он — бездонный? — смеются в толпе.

— Двадцать пятый! — считают сеньоры.

Но крестьянин уже наелся.

Шутка сказать — двадцать пять пирожков с начинкой съел! А пирогито один другого больше! Съел и рот рукавом вытер.

— Простите,— сказал,— сеньоры, я проиграл! Не могу сотню съесть.

Что тут было! — Проиграл! — зашумела толпа.

— Проиграл! — обрадовались сеньоры.— Зовите скорей цирюльника! А цирюльник уже тут как тут со своими щипцами.

Увидев его, крестьянин сделал такую печальную мину, что сеньоры еще громче расхохотались.

— Открывай рот! — кричат.

Будто нехотя, открыл рот крестьянин, а цирюльник ухватился за зуб и давай тащить.

Цирюльник тащит, крестьянин кричит, а сеньоры смеются.

Чем громче кричит, тем веселее смеются.

Наконец вытащил цирюльник зуб.

Расплатились сеньоры за пирожки, заплатили и цирюльнику сколько нужно и сказали людям, которые все еще толпились вокруг: — Видали дурня? За какие-то пирожки он расстался с зубом! А крестьянин в ответ: — Ну нет, я совсем не дурень.

Не остались ли вы в дураках, уважаемые сеньоры? — Как ты смеешь?! — Вы платили за пирожки? — Платили.

— И цирюльнику заплатили? — Сполна.

— Вот и спасибо.

Ведь зуб-то у меня и в самом деле болел! А теперь я и сыт, и здоров.

Избавили вы меня сразу от двух несчастий: от голода и от больного зуба! Сказал и пошел своей дорогой.

Надвинули сеньоры шляпы до самых глаз и бегом с площади.

А им вслед неслись хохот, свист и насмешки.