Когда ты прячешь солнце мне грустно ( Сергей Козлов )

Над горой туман и розовато-оранжевые отсветы.

Весь день лил дождь, потом перестал, выглянула солнце, зашло за гору, и вот теперь была такая гора.

Было очень красиво, так красиво, что Ежик с Медвежонком просто глядели и ничего не говорили друг другу.

А гора все время менялась: оранжевое перемести лось влево, розовое - вправо, а голубое стало сизо-синим и осталось вверху.

Ежик с Медвежонком давно любили эту игру: закрывать глаза, а когда откроешь - все по-другому.

- Открывай скорей, - шепнул Ежик.

- Очень здорово! Теперь оранжевое растеклось узкой каймой по всей горе, а розовое и голубое пропало.

Туман был там, выше, а сама гора была будто опоясана оранжевой лентой.

Они снова закрыли глаза, и, когда через мгновение открыли, вновь все изменилось.



Оранжевое вспыхивало кое-где слева и справа, розовое вдруг появилось справа, розово-голубое исчезло, и гора вся стала такой темной, торжественной, что от нее просто нельзя было отвести глаз, Ежик с Медвежонком снова закрыли и открыли глаза: гора была покойной, туманной, с легким розоватым отсветом справа, но они не успели снова закрыть глаза, как этот отсвет пропал.



Туманная, очень красивая гора глядела на Ежика с Медвежонком.

И вдруг, или это Ежику с Медвежонком показалось, кто-то заговорил: - Вам нравится на меня смотреть? - Да, - сказал Ежик.

- А кто? Кто говорит? - шепотом спросил Медвежонок.

- Я красивая? - Да, - сказал Ежик.

- А когда я вам больше нравлюсь - утром или вечером? Тут и Медвежонок понял, что это говорит гора.

- Мне - утром, - сказал Медвежонок.

- А почему? - Тогда впереди целый день и... - А тебе, Ежик? - Когда ты прячешь солнце, мне грустно, - сказал Ежик.

- Но я больше люблю смотреть на тебя вечером.

- А почему? - Когда смотришь вечером, как будто стоишь там, на вершине, и далеко, далеко видно.

- Что же ты видел сегодня, Ежик? - спросила гора.

- Сегодня так пряталось солнце, а кто-то так не давал ему уйти, что я ни о чем не думал, я только смотрел.

- А я... Мы... То откроем глаза, то закроем.

Мы так играем, - сказал Медвежонок.

Быстро сгущались сумерки.

И когда почти совсем стемнело, иссиня-зеленое небо вдруг оторвалось от горы, а вся она стала резко видна, чернея на бледно-голубой полосе, отделяющей ее от темного неба.