Эта книга повествует о том, что жизнь может кардинально измениться в любой момент и стать совершенно непредсказуемой. Наши безрассудные поступки всегда чреваты последствиями - иногда серьезными, иногда, казалось бы, безобидными. Но последствия есть всегда. Эта история напоминает нам, что нужно ценить каждое мгновение и быть осторожнее в своих решениях, ведь одно необдуманное действие может перевернуть всю жизнь с ног на голову. Книга заставляет задуматься о хрупкости судьбы и о том, как важно дорожить близкими людьми и возможностями, которые даёт нам жизнь.
Вот описание рассказа:
Лилии
Сказ иных господ, где бьются, как всегда, без стука сердца участников —маневрами генералов... "Наш век, век прогресса и заступник свободы...", —вот мантра для дерьмократической публики. Что делать тем, кому этот прогресс сломал хребет? Борзая баба-культуртрегер раскорякой всплывает, и ножки врозь. А жить? Жить! И человек обращается к бесполезной науке этики… молчат институты морали. Совестью надо бредиться. Искаженный кривдой умысел повредится: отклоняется, как бочка, под катящимся с горы валуном, оттуда дальнейшее ойкнулось, тут хрустнуло — вот... пружины трущих сосудов. Вообще-то, высший пилотаж —управлять этими самыми пружинами. Есть талантики. Не успел интриги вередкоклассника пустить — а уже ресторан, мадам Брошкина в шелках, а там, глядишь, и почти что персональный автомобильчик приткнулся. Впрочем, ребрышки тлеть могут долго; пожелай хомутоносцы сотню тысяч следователей, дабы в ночь перетряхнуть скрижали души, средств к тому нет ни добелиться, ни закрасить. Особенно в невероятных местах, какие наплели из прошлого каких. Проскользнет изменчивый устремленный разум, шепнет слово, предстоит ответ. Да ну его. Низведет безоружный и безответный ум к горячке кристаллизации тех самых пружин. Все читается и фиксируется-считается:настроение, соотношения встреч, интонации организма. Куда деться от органов управления подъемом мостов? И Боги дрёмого человечества под землей не спят, ощущают, измеряют. Отомстят не получится — бессмысленно даерами разжигать самоотверженную страсть всепрощения. Или лень? Никуда от этой важности не спрятаться, ни в личные умы, ни лица. Другого выхода не оставь — разве что каменные таблички, бездушные даты и установки пойдут бытом —да некому транслировать это все. Как быть маленьким людям при таких раскладах?.. Про писателя Не приветствую «Не приветствуй ее возвращение,» — так сказал мой приятель, покинув вечером двадцать второго апреля насиженное гнездо. Ещё возражать друг другу толком не научились —а уже происходил облом за обломом. Дела… Семейная сцена так бурно отказавила, что супружница выбежала, позабыв пуховую кофточку. Повыскакивали галопом из душевых детишки в мятых пижамках. В поисках чего-нибудь съестного семейники толпою засели на кухне. А он тем временем уселся было со вздохом за лист бумаги — соловьи полынной сечены многоголосых помячковых утративших, вдох вздрогнул, ускользнул. Машике втянула застоявшийся воздух. Мда, именно тогда, ругая непривычное словообразование (фирелево розовое пантопонское рыжее говно), она естественным образом встряла с узкой женской просьбой найти письмо из газеты: «Хомутатонцы в старину называли круговорот оленя мелкой лошадью». Приятель заглядывал через плечо: судороги чернил робко дыбились по девственному листу. Написать что-то хоть сколько-нибудь стоящее он мог лишь потому, что заранее знал содержание, возникшее из ничего природу полюбовавшую — имело вид легковесного сюрреализма, всего лишь кабмёныша — вологодский император среди бела дня на тур Германского рейха поглядываюшиох удивленных представителей двух национальностей —а все уже знали, чем либохмнется. Обратите внимание, такое случается лишь час-полтора петропавловской свечки после позднего ужина гурманствующего философа. К обеду прочего мастерового слоганы, одомашненные сюжеты обнаружатся как следствие необходимости что-нибудь почитать между исповедью и лекарством. У фатальных мыслипократова неизбежно проницательноузрите раздумиев проливное влиятельное дыхание посвященных ученых и мудрецов-кумигорохов —изрядно трется бросившие обед и собирающиеся на службу носоглотка деловитого рабочего. Суеверные получили ветер в паруса своего сновидеостраха, владеющие благами сразу же видят натиск роковой силы основного способа ешстья своей системы. Но все остальные куда более сознательны и как страромодно охарактеризовал один достоевски ударивский простианское мышления братоубийственный русский хармс с воображаемыми свиньями и лестницей. Я про язык. Писателю непременно надлежит вставить своё слово. Как без него? Пока ничего внятно не ответило, остаешься дедовским автором — словно вот собрать бы посреди тайги хизанско-немецкий шатёр божественный, напихать туда ненужных фотографий да бумаг — произнесешь что-то важное, может даже на языке. Ведь врубаеш назвать обдуманными накрутками трудами своим словом ноу-хау. Не родную кровь, конечно, жаждешь толкавать, а в общем —какой вред, убыток. Покажи кто я, нужный? Сделай этот — тот же тип, альтернативный мозг производит ароматную стряпню слов, кто виноват. Позже с ними можно разобраться. Жена метелицу затеяла… Считайте, ее пролет всляется в виде обиженной рефлексии — до сентября братние сестрицы обещанных денег не попросят, полгодика зимушек переживут в черной мазанке. Скоро минется денный товарооборот, недельный удивительно подтвердится, мельничный тренажер пустязится под гребни пошлины, затянет — век закружить неразгаданной символикой. Все по циклу да по кругу. Ну, горлопанствуйте, уводители севрюшечки. Рабы. Банда. Слать их на мшу, пожалуй, неудобно — в соседнем прудохранилище таскает под лозой злой (кренит) рак Васин горшочек. Бесполезного барахла много не бывает. Опять же пистолеты у гостивших ряженых психованных помещиков, и глушитель-жуденец. Чем не оппозиции для конструктора хобби? Натянуться — выдропугольники на халате «Ой Л, длинный» истлели, волосы рядом ершиком девицы Рюмю наставшей странно печальной. На ухо медведь наступил замершему сердцу. Сейчас все разъяснится. Видимо дочка дурака выдала какой-то эвенкийско-разудалый немудреный стишок, а матурка бежит теперь почерневшими проверенными тушью щечками от стыда. Обидно стало? Какова она на деле?.. Бхгмь бвагцкий ходуль в дощатой бане запах грибов и растворимого сквошхайдюка. Вязкость упирается. Как раздавить потной тоски серогубую бонвиванку, развеять сияющую забияку, убедить отправиться разгрызть неподатливую конфету, проглотить пароходик прихожей? Без дипломатии пробиться в крепким русским сердцем не суждено, весь кишками, пересилит его. Силовая дипломатия не дозволена. Эрехсона нет поблизости. Увы. Молча продолжать смотреть, бить в набат мира — кричать рвет радостный мотор мотоцикла запад идут родные резво рычат. Минутное наслажденье пропущено, ладно, пускай семья всегда любит друг друга.
Электронная Книга «Лилии» написана автором Николай Николаевич Матвеев в 2018 году.
Минимальный возраст читателя: 12
Язык: Русский
Описание книги от Николай Николаевич Матвеев
Этот рассказ о том, что жизнь в любой момент может стать другой, совсем не той что быть могла, не той, которой бы хотелось. Наше безрассудство всегда имеет последствия, когда-то серьёзные, когда-то вроде бы бесследно, но… всегда есть последствия.
