«Что такое истинаЭ» Благодаря включению в Библию противостояния Понтия Пилата и Иисуса Христа, этот вопрос или ответ, возможно, является самым известным заявлением, когда-либо сделанным по этому вопросу.
Определение истины, данное Пилатом, соответствовало его повестке дня.
Это определение до сих пор используется многими с той же целью.
Тема НЛО и пришельцев может достигать, а может и не достигать вечной важности спора между Понтием Пилатом и Иисусом Христом, в зависимости от того, с кем вы разговариваете, но поиск истины о них подвергается одним и тем же манипуляциям.
Например, когда организации НЛО встречаются на конференциях и симпозиумах, они часто вывешивают баннеры с надписью «Истина где-то рядом» или «В поисках истины».
Но какую истину они ищут? В подростковом возрасте я заядло читал книги о неопознанных летающих объектах, инопланетянах и других паранормальных явлениях.
Когда я, будучи подростком, начал свои собственные исследования паранормальных явлений, я решил быть максимально объективным.
Истина, которую я искал, заключалась в меньше теории и больше фактов.
Факты объективны до тех пор, пока мы не решим их интерпретировать.
Сегодня многие исследователи НЛО рассматривают это явление как фуршет. Они выбирают то, что считают заслуживающим доверия, а остальное выбрасывают. Их поиск истины включает только те факты, которые они могут или готовы принять.
Я не могу сказать вам, сколько важных дел случилось со мной (и до сих пор происходит), потому что другие в этой области просто воротили нос от источника или характера информации.
Я не собираюсь говорить вам, что поначалу я ценил, верил или даже любил некоторые случаи или людей, которых я расследовал на протяжении многих лет. Я также не скажу вам, что все, что мне сообщали, всегда оказывалось правдой.
Вместо этого я скажу вам, что было бы ошибкой предвзято оценивать информацию, основываясь на какой-то любимой теории или желании сохранить определенный имидж для себя или своей организации.
Иногда я верю, что идею политкорректности изобрели основные организации, занимающиеся НЛО.
Разруганная прессой и ругаемая учеными, большинство из них решили, что если вы не можете их победить, присоединяйтесь к ним.
Они начали потворствовать репортерам, журналистам, ученым и скептикам.
И не только потворствовать.
Вскоре общеизвестное скептическое, часто нерешительное и всегда идеологически движимое научное сообщество стало лакмусовой бумажкой для достоверности доказательств НЛО.
Если учёный не мог найти способ подогнать факты любого конкретного случая к какой-либо современной научной теории или модели, то её не существовало.
Истина стала тем, что они сказали, и единственной информацией, принятой основным исследовательским сообществом НЛО, была та, которая выдержала научную проверку.
Я не тот человек, который считает, что не существует абсолютных истин и что жизнь — это одна большая серая зона.
Однако я также считаю, что наука далека от понимания природы этих истин, способности интерпретировать их в виде формул, написанных на доске, или воспроизводить их в лаборатории.
Наука – это то, что, по нашему мнению, мы знаем о нашем существовании.
Оно дает нам возможность открывать и использовать определенные принципы, к лучшему или к худшему.
Никогда не следует считать его окончательным авторитетом, позволяющим судить о том, что мы считаем правдой.
Большинство учёных игнорируют факты, которые противоречат их устоявшимся убеждениям, до тех пор, пока эти факты уже нельзя будет игнорировать.
Это процесс получения знаний и информации, так или иначе вызванный прихотями и эгоизмом ученых.
Это расследование путем разоблачения.
Вместо того, чтобы доказывать, что что-то существует, давайте докажем, что этого не существует, а все, что осталось, достойно внимания.
В буквальном смысле это ретроспективное мышление и исключительные исследования.
Расследование паранормальных или сверхъестественных событий требует чего-то большего, чем разоблачение.
Для этого требуется способность признать, что не все всегда так, как кажется, и иногда происходят вещи, которые находятся за пределами нашей способности немедленно их постичь.
Один из величайших уроков, которые я усвоил в результате исследования паранормальных явлений, заключается в том, что все возможно.
Когда я впервые начал исследовать Филадельфийский эксперимент, большинство специалистов в области исследования НЛО предупредили меня не относиться к нему серьезно.
Хотя свидетелей было мало и они разбросаны, а информация казалась ложной, не все новости были плохими.
Отрицая, что это когда-либо имело место, Управление военно-морских исследований в 1957 году начало расследование, в котором участвовали люди, которые узнали об этом и о информации, которой они обладали.
Я всегда считал, что если хочешь найти закопанную кость, нужно следовать за собакой, которая ее закопала.
Хотя возможно, что ОНР просто не знал об эксперименте и решил разобраться в этом вопросе, это маловероятно.
Расследования на этом уровне не начинались без тщательного рассмотрения и одобрения со стороны вышестоящих должностных лиц.
Интерес правительства к Филадельфийскому эксперименту был достаточной причиной, чтобы начать идти по их следу.
Часть этого следа привела к Моррису К.
Джессапу, писателю и астроному-любителю, который погиб при подозрительных обстоятельствах.
И это было только начало.
Говорят, что в Филадельфийском эксперименте с самого начала каким-то образом были задействованы НЛО и инопланетяне.
Предположительно, он начался как проект военно-морского флота времен Второй мировой войны по размагничиванию кораблей от мин и обеспечению невидимости для радаров, но дошел до того, что корабль стал невидимым, открыл дверь в гиперпространство, путешествовал во времени и возвращался.
Где-то по пути был установлен контакт с инопланетянами, и их технология в конечном итоге была включена в будущие проекты, основанные на тех первоначальных экспериментах 1940-х годов.
Несмотря на интерес ОНР, подозрительную смерть Джессапа, участие инопланетян и другие факторы, которые сделали эксперимент достойным расследования, большинство представителей истеблишментского сообщества исследователей НЛО предпочли проигнорировать его.
Я считаю, что этот выбор был основан во многом на мнении ученых, которые выстроились в длинную очередь, чтобы объяснить, почему в начале 1940-х годов просто невозможно было провести такой эксперимент. Сегодня многие ученые больше не спорят о возможности невидимости, путешествий во времени и контроля над разумом, они заняты спорами о том, какая теория об этих концепциях имеет наибольший смысл и сколько будет стоить создание оборудования, которое им понадобится, чтобы доказать это.
.
Поскольку они доверились шаткой науке, мы получили бесполезную уфологию.
За последние тридцать лет я был свидетелем того, как различные организации, занимающиеся исследованием НЛО, занимались делами с сомнительными фотографическими доказательствами и очень малым доверием к свидетелям просто потому, что они не могли найти способ воссоздать фотографии в контролируемой среде.
Когда эти дела в конечном итоге развалились или кто-то нашел маленькие модели НЛО в мусорном баке, все исследователи НЛО и паранормальных явлений серьезно потеряли доверие.
Принимая то, что опытным исследователям НЛО казалось очевидным мистификацией, те же основные исследовательские организации НЛО и люди, которые витают вокруг них, быстро разоблачают почти каждого правительственного разоблачителя и все дела, которые они с собой принесли.
Катастрофа НЛО в Розуэлле является хорошим примером.
В феврале 1978 года Джесси Марсель позвонил исследователю НЛО, связанному с несколькими ведущими исследовательскими организациями НЛО.
Он рассказал исследователю, что видел и разбирался с обломками катастрофы в Розуэлле.
Марсель был уверен, что это не просто материал с метеозонда или радиолокационного зонда.
В течение года по этому поводу мало что делалось, пока в феврале 1979 года автор, знавший исследователя НЛО, не откопал несколько старых вырезок из новостей о Марселе.
В этот момент исследователь проявил более серьезный интерес к этому делу.
Автором был Билл Мур, который в конечном итоге опубликовал «Инцидент в Розуэлле».
Он завершил рукопись книги, ни разу не посетив Розуэлл.
Важно понимать, что майор Джесси Марсель был офицером разведки, непосредственно причастным к крушению НЛО в Розуэлле.
Он делал заявления о том, что материалы Розуэлла не были традиционными с 1970 года.
Я могу с большой уверенностью сказать, что, если бы мне сообщили об этих утверждениях, я бы не игнорировал их и не ждал, пока кто-нибудь даст мне грант на их исследование.
.
Вплоть до открытия Марселем возможности того, что настоящий космический корабль пришельцев разбился недалеко от Розуэлла, штат Нью-Мексико, в 1947 году, авторитетное сообщество исследователей НЛО считало дело закрытым.
Они, видимо, приняли правительственную версию произошедшего и рассматривали эту историю как легендарное несобытие, возрожденное благодаря мимолетному упоминанию в книге Фрэнка Скалли спустя много времени после того, как инцидент действительно произошел.
История повторилась в 1997 году, когда полковник армии в отставке Филип Корсо выступил и рассказал свою собственную историю о катастрофе в Розуэлле.
Корсо не был просто парнем с улицы.
Несмотря на удивительные репутации, средства массовой информации представили его всего лишь еще одним свидетелем НЛО, история которого противоречила правительственной версии произошедшего.
Вместо того, чтобы немедленно встать на защиту Корсо, большинство членов истеблишмента, занимающегося исследованием НЛО, отреагировали медленно и все еще беспокоились по поводу заявления правительства 1994 года, которое дало еще одно из многих объяснений Розуэлла.
На этот раз в истории крушения НЛО были обвинены высотные аэростаты с манекенами для краш-тестов.
Единственная проблема заключалась в том, что такие испытания фактически проводились лишь спустя годы после крушения НЛО в 1947 году.
Корсо, вероятно, понятия не имел, что единственный способ привлечь внимание основных уфологов — это сначала рассказать им о своей истории.
Поскольку он этого не сделал, их эксперты напали.
Книга Корсо была названа не чем иным, как пересказом фактов, теорий и информации, уже представленных в книгах, опубликованных (как вы уже догадались) исследователями и авторами, связанными с ведущими исследовательскими организациями НЛО.
Конечно, единственными, кто, вероятно, видел это именно так, были эксперты.
С их точки зрения, Корсо должен был связаться с ними, рассказать свою историю и позволить им написать книгу.
Информаторы правительства США, такие как Роберт Лазар, Джон Лир и Билл Инглиш, подвергались одинаковому обращению со стороны основных исследовательских организаций НЛО.
Такое обращение охватывало весь диапазон: от почти полного игнорирования до едва терпимого отношения к значительной дискредитации.
Лазар имел впечатляющие академические достижения и был бывшим сотрудником крупного государственного подрядчика, в то время как Лир был опытным пилотом со связями в правительстве, а Инглиш имел впечатляющий военный опыт. Истина где-то рядом, и мы не собираемся ее искать, игнорируя доказательства или людей, которые не соответствуют нашим планам, принижая свидетелей, которым довелось связаться с другими организациями, занимающимися НЛО, или пытаясь опровергнуть доказательства, прежде чем мы их расследуем.
Истина неуловима только для тех, кто не понимает, что факты объективны, если мы пытаемся приспособить их к нашим потребностям.
Вы можете прочитать больше о предметах, упомянутых в этой статье, на
Исследования НЛО: истина в глазах смотрящего
«Что такое истинаЭ» Этот глубокий вопрос, как известно, заданный во время беседы Понтия Пилата и Иисуса Христа, нашел отклик на протяжении всей истории. Определение истины Пилатом было субъективным, сформированным его собственными намерениями. К сожалению, такой подход к поиску истины продолжает сохраняться во многих сферах и сегодня.
Исследование НЛО и внеземных явлений, хотя и не достигает такой же вечной важности, как диалог Пилата и Христа, также страдает от манипулирования истиной. Организации НЛО часто собираются под транспарантами с лозунгами «Истина где-то рядом» или «В поисках истины». Но какую истину они на самом деле ищут?
В подростковом возрасте меня увлекали книги, посвященные неопознанным летающим объектам, инопланетянам и другим паранормальным явлениям. Когда я, будучи подростком, отправился в свой собственный путь исследования паранормальных явлений, я принял сознательное решение подойти к поиску истины объективно. Я искал фактические доказательства, а не простые теории. Факты по своей природе объективны до тех пор, пока мы не интерпретируем их субъективно.
В настоящее время многие исследователи НЛО рассматривают это явление как шведский стол, отбирая то, что они считают заслуживающим доверия, и отбрасывая остальное. Их поиск истины охватывает только факты, которые они хотят или могут принять. Бесчисленное количество важных случаев произошло со мной (и продолжает происходить), потому что другие специалисты в этой области сразу же отвергают источники или характер информации.
Я не буду утверждать, что изначально я ценил, верил или даже любил некоторые случаи или людей, которых я расследовал на протяжении многих лет. Я также не буду утверждать, что каждая сообщенная мне информация оказалась правдой. Однако было бы ошибкой заранее судить об информации, основываясь на личных теориях или желании поддерживать определенный имидж для себя или своей организации.
Временами мне кажется, что оригинальные организации, занимающиеся НЛО, изобрели концепцию политкорректности. Под ударами критики со стороны прессы и выговоров со стороны ученых многие из этих организаций предпочли присоединиться к скептикам, а не противостоять им. Они начали обслуживать репортеров, журналистов, ученых и скептиков. Но сводничеством дело не ограничилось.
Вскоре известное скептическое и идеологически движимое научное сообщество стало арбитром достоверности доказательств НЛО. Если учёный не мог вписать факты конкретного случая в действующую научную теорию или модель, его считали несуществующим. Истина стала тем, что говорили ученые, и только информация, выдержавшая научную проверку, была принята основным исследовательским сообществом НЛО.
Я не из тех, кто считает, что абсолютных истин не существует и что все — это серая зона. Однако я также признаю, что наука далека от понимания всей природы этих истин. Наука еще не достигла той стадии, когда она может интерпретировать их как формулы, написанные на доске, или воспроизводить их в лаборатории. Наука представляет наше нынешнее понимание нашего существования, обеспечивая основу для открытия и использования определенных принципов, к лучшему или к худшему. Никогда не следует рассматривать его как высшую инстанцию, позволяющую судить о том, что мы считаем правдой.
Большинство ученых склонны игнорировать факты, которые бросают вызов их устоявшимся убеждениям, до тех пор, пока эти факты уже нельзя будет игнорировать. На стремление к знаниям и информации часто влияют прихоти и эго ученых. Это становится расследованием через разоблачение. Вместо того, чтобы стремиться доказать существование чего-либо, этот подход становится подходом к доказательству того, что этого не существует, оставляя все, что осталось, достойным рассмотрения. Этот метод, по сути, представляет собой ретроспективное мышление и исключительные исследования.
Расследование паранормальных или сверхъестественных событий требует большего, чем просто их разоблачение. Это требует готовности признать, что не все так, как кажется, и что явления могут происходить за пределами нашего непосредственного понимания. Один из величайших уроков, которые я извлек из исследований паранормальных явлений, заключается в том, что все возможно.
Когда я впервые углубился в Филадельфийский эксперимент, большинство исследователей НЛО советовали мне не воспринимать его всерьез. Хотя свидетелей было мало, а информация казалась сомнительной, были и положительные моменты. Управление военно-морских исследований (ONR), хотя и отрицало факт проведения эксперимента, в 1957 году начало расследование с участием лиц, которые знали о нем и владели связанной с ним информацией. Я всегда считал, что если хочешь найти закопанную кость, нужно следовать за собакой, которая ее закопала.
Хотя вполне возможно, что ONR действительно не знало об эксперименте и решило его провести, это кажется маловероятным. Такие расследования требовали тщательного рассмотрения и одобрения вышестоящих офицеров. Интерес правительства к Филадельфийскому эксперименту был для меня достаточной причиной, чтобы пойти по их следу. Этот след привел к Моррису К. Джессапу, писателю и астроному-любителю, который погиб при подозрительных обстоятельствах. И это было только начало.
С самого начала Филадельфийский эксперимент ассоциировался с НЛО и инопланетянами. Предположительно, начавшийся как проект ВМФ времен Второй мировой войны по размагничиванию кораблей и обеспечению их радиолокационной невидимости, он дошел до того, что корабль стал невидимым, открыл дверь в гиперпространство, путешествовал во времени и возвращался. По пути якобы был установлен контакт с инопланетянами, и их технологии в конечном итоге повлияли на будущие проекты, такие как проект Монтаук. Филадельфийский эксперимент остается спорной и дискуссионной темой: скептики отвергают его как мистификацию, а верующие утверждают, что он реальность.
Цель здесь не в том, чтобы спорить за или против подлинности Филадельфийского эксперимента, а в том, чтобы подчеркнуть важность непредвзятого подхода к расследованиям. Крайне важно учитывать все доступные доказательства, даже если они бросают вызов нашим предвзятым представлениям или противоречат общепринятому научному консенсусу.
В сфере исследований НЛО важно признать, что истина субъективна. Истина каждого человека формируется его убеждениями, опытом и интерпретациями. То, что один человек считает доказательством, другой может отвергнуть как вымысел. Эта субъективность еще больше осложняется тем фактом, что феномен НЛО по самой своей природе неуловим и часто не имеет конкретных и поддающихся проверке доказательств.
Чтобы справиться с этой сложностью, крайне важно сохранять строгий и беспристрастный подход к расследованиям. Скептицизм — здоровый и необходимый компонент научных исследований, но он должен быть сбалансирован с непредубежденностью и готовностью исследовать нетрадиционные идеи. Именно благодаря такому сбалансированному подходу мы можем стремиться раскрыть правду или, по крайней мере, приблизиться к пониманию природы феномена НЛО.
В заключение, поиск истины в исследованиях НЛО — сложная и многогранная задача. Это требует от нас подвергнуть сомнению наши собственные предубеждения, бросить вызов устоявшимся убеждениям и оставаться открытыми для альтернативных точек зрения. Истина может быть не единственной объективной сущностью, а скорее мозаикой субъективных переживаний и интерпретаций. Приняв эту сложность и подойдя к исследованиям с интеллектуальной честностью, мы сможем продолжать исследовать тайны феномена НЛО честно и с любопытством.
-
Международный Праздник Медового Месяца
19 Oct, 24 -
Обзор — Радуга 6 Вега?
19 Oct, 24 -
Искусство Неоклассицизма
19 Oct, 24