Шесть пьес на одну тему. Соч. 21. Для фортепиано. Six Pieces on One Theme. Op. 21. For Piano (Петр Ильич Чайковский).

Шестнадцать пьес, сочиненные автором под номером 21, это первый фортепианный сборник композитора. В цикле композитор описал чувства, которые возникали у него во время написания этой музыки.

Цикл состоит из шести пьес разной формы, среди них прелюдия, фуга, экспромт, похоронный марш, мазурка и скерцо. Цикл был написан в 19 веке и посвящен А.Г.Рубинштейну, известному русскому композитору и великому музыканту. Таким образом, эти шесть пьес имеют особое значение в истории фортепианной музыки

Эта музыка будет интересна как для опытных пианистов, так и для начинающих. Она представляет собой прекрасное сочетание сложности и легкости. Кроме того, эти пьесы идеально подходят для исполнения перед публикой или на концертах.

Брошюра знакомит с интересным фортепианным циклом, состоящим из шести разнохарактерных произведений: прелюдии, фуги, экспромта, похоронного марша и мазурки. Скерцо примыкает ко второй части цикла и также входит в его состав.

Петр Ильич Чайковский. Six pieces on one theme (Шесть пьес на одну тему), Op.21 Для фортепиано====== *Прелюд* Воплощённая грация Вселенной, Которая льётся через пальцы на кожу самой пианистки. *Фугато* Нежный и спокойный, как горсть осенних листьев. *Экспромт* Подлинное дитя своего века, Когда звуковые скакуны галопом мчались между ударами сердца. *Похоронный марш* в бархатной оболочке темноты. Эти цвета создают атмосферу благоговейного уважения к смерти, такое часто бывает перед доской почётных гостей. Всё тихо, и только ноты пронзают воздух в смешении торжественности и печали. Место, где разворачивается демоническая сюита из несвязных колебаний арки железнодорожного моста. Чередование тишины, грозно похожей на остывающий в могиле пылающий угольный кокс, с этим невообразимым месивом глиссандо ошеломляет. Идущая по жилам симфония чумы. *Мазурка* То чеканный, металлический стук копыт над влажной землёй, то предвестник того, что всё скоро прекратится навсегда. Ускорения и замедления, головокружительные переходы от сотворения чудес к дереву забвения – звучит как безумие. Это повиновение смерти перед её очарованием. *Скерцо* Возвышающийся гарцующий жеребец, бег достигает своего апогея среди аркадной гармонии проволочной сетки, но нужно доверять идеальному мастерству человека.