Книга "After Empire" (После Империи) Игоря Торбакова исследует связь между различными формами политического воображения в России и видимо циклическим процессом упадка и падения имперского политического устройства России за последние сто лет. Исторический процесс России далеко не уникален, однако две особенности ее развития выделяются. Во-первых, история страны характеризуется резкой политической дисконтиностью. За прошедший век Россия трижды меняла свою "историческую кожу": после распада царской империи, сопровождавшегося жестокой гражданской войной, она была восстановлена в виде коммунистического СССР, распад которого четверть века назад привел к появлению современной Российской Федерации. Каждое из этих резких преобразований в XX веке сильно повлияло на представление о том, что такое "Россия" и что означает быть русским. Во-вторых, наряду с политической нестабильностью в России, есть, парадоксально, поразительная стабильность геополитического положения и замечательная долговечность в качестве имперской структуры. По крайней мере с начала XVIII века "Россия" является постоянным геополитическим элементом на северо-восточных границах Европы со своим постоянным претензиями на статус великой державы.
В этом контексте три раздела книги исследуют: (а) возникновение и развитие евразийства как формы (пост)имперской идеологии, (б) важную роль, которую Украина исторически играла для самоопределения русских, и (в) современные попытки российской элиты обосновать свою историческую легитимность.
Электронная Книга «After Empire» написана автором Igor Torbakov в году.
Минимальный возраст читателя: 0
Язык: Английский
ISBN: 9783838272177
Описание книги от Igor Torbakov
Igor Torbakov explores the nexus between various forms of Russian political imagination and the apparently cyclic process of decline and fall of Russia’s imperial polity over the last hundred years. While Russia’s historical process is by no means unique, two features of its historical development stand out. First, the country’s history is characterized by dramatic political discontinuity. In the past century, Russia changed its “historical skin” three times: following the disintegration of the Tsarist Empire accompanied by violent civil war, it was reconstituted as the communist USSR, whose breakup a quarter century ago led to the emergence of the present-day Russian Federation. Each of the dramatic transformations in the 20th century powerfully affected the notion of what “Russia” is and what it means to be Russian. Second, alongside Russia’s political instability, there is, paradoxically, a striking picture of geopolitical stability and of remarkable longevity as an imperial entity. At least since the beginning of the 18th century, “Russia” has been a permanent geopolitical fixture on Europe’s north-eastern margins with its persistent pretense to the status of a great power.
Against this backdrop, the book’s three sections investigate (a) the emergence and development of Eurasianism as a form of (post-)imperial ideology, (b) the crucial role Ukraine has historically played for the Russians’ self-understanding, and (c) the contemporary Russian elites’ exercises in historical legitimation.
