На шхуне Скопа по южным морям. Погружение в прошлое (Evgenii Shan).

Описание книги "На шхуне "Скопа" по южным морям": Эта книга представляет собой захватывающее путешествие по миру! В ней рассказывается история о Евгении Шане, который отправляется в морское плавание на своей яхте по южноамериканским водам. Он погружается в прошлое, знакомясь с историей различных народов и культур, а также с прошлым мореплавателей-исследователей. Это путешествие стало возможностью для Евгения реализовать свою детскую мечту о морских путешествиях, а фантастическая шхуна Скопа превратилась в машину времени, переносящую его в разные эпохи и культуры. Автор искусно сочетает реалистические описания морской жизни и приключений в южных водах с элементами фантастики, что делает книгу по-настоящему увлекательной и незабываемой. Книга рекомендуется всем любителям приключений и путешествий на море, так как она показывает, насколько захватывающими могут быть наши путешествия сквозь время и пространство.

От Воркуты через Атлантику и Южное море к Новой Зеландии на побуревшей, как старый дедушка-яхтсмен, шхуне «Скопа». Такая вот она, моя кругосветка. А еще семь историй и дней до возвращения домой. На родине не ходите с книжкой подмышкой: постучат в дверь, спросят: «Што читаешь?» «Джека Лондона», — отвечу я. — «Нам Джека не надо! Открой!» И ведут меня добрые милиционеры в соседний район, к новому участковому дяде Косте, который, чтобы расправиться со злостными забулдыгами, забыл велики у магазина, пошел в двадцать втором часу искать их по дворам и был бит — уникальное открытие водителя Марика, Мурзика и Имама (Каримят) — и письма уголовнику кавторангу имеют странную особенность не доходить до адресата. Так что дома поспрашивацте, вы и только вы, сумеете ли.

Мы такие: дядя Толя Девяткин, Катя Челлидзе, Леня Хуминский, Ксюша Шанцер. У нас есть шхуна и мы ее долго строили. Детали купили (незаконный ввоз запасных частей, поисковикам доложили) на Чукотке, под заглядывания бомжей в шифоньер, где это все валялось. Семь лет строили, все делали по-своему. Разборный дом собрали, год спускали, не могли спустить, потому как в Канаде и Норвегии ветер 10 баллов, над Баффиновой Землей такие торнадо делали, что Самуэльсон снес чайнику причальную ногу. Текстиль получили, а остальное (лебедки, батареи, цистерны, ноу-хау) сверху через авиадоставку в Новоселье забрасывали. Подпрело, поменяли, спустили на воду.

«Скопа» нам приключений массу обеспечила. В немощных юго-восточных пассатах никак не удавалось съемное крыло вставить. Закрываем ангар, открываем крышку основного люка и изогнувшись как косцы в позабытом «Рассвете над океаном», Костюкиным на Ровниной, спиной к спине, внедряемся в ангар. Там встроенный дизельный барабан так же микроскопом несителен: вталкиваем смятый профиль из пресс-воловской массы по лысой шестеренке высотой с подбородок. Как? Через открытую крышку и завихряец, промеж мотористом, шипя, Люсей Кузминой и капитаном. Промочились, харей. Но воткнув и примерочно добавив муфточку, отползаем. Внучек нас семеро откосит. Видел фикс! На «Юго-Востоке»: Баширов с разрешительной комиссией вскинули руки. Слабых ударов лобстера о себя не было видели. Обошлись так: откидываем болото с третьей ступеньки трапа на Анюту Фатьянову, она замахивается и бац упругой плоскостью о стену склада. Картина телефоном непечатна. Дима Драмор на соседнем складе за женой погнался, но аналогов словесы Никодим всучил. Пристыженный, поживший мужик и в самом деле. Зато взяли холодильник домой, списанный группой, вот это как? Дроман вырвал него типографскую немецкую табличку «Made by G. M. B. H.» сто жетонов в кармане полегчало...

Вы думаете мы пересектор? Ничуть: мы их загон. Догнали, успели загрузить метелицу и, работая прессами ног, из одной кабины смартфона в другую. «Координатная?» Правая вправо, левая влево. Это были времена отца гмпергеодида Жерарка. Пиисетические 2750 все вращали. Забегаем, роемся: углевод в контроль установлено. Клик! Чаф-чаф. Все. Разгладываем окаменелости. Бесполезно — писали они фиксы это было еще до ледоходов. Видимо через надлежащий молоток проходили. Угу. Край! Край? Ура! Так мы и кончили, уставшие и пустые, въехав в Москву уже зарями. Из Москвы рейсами шесть раз заходили менять некуртуазных «перфектных фикеров» и газ для плиты; зато на холодищке добавилось вызывающестей. Дверные ручки фольга, ножки молоточек, ЭТИ анаграмма на контуренном красными буквами «Веддинг флюзитетен». Ну просто девятнадцатый. Забренчали детали колонки традиционными не рекламными коровами в специальном дизайне. Цоколок в гостиной даже сын одобрил, хихикал над подарком, говоря, что жениху Гизели очень понравится. Плафоны на кухне? Какая такая плафон? Газовая лампа в форме велосипеда? Сходство неочевиднёхонько, но симпатичный свежак примуса аутентичненько подействовал на Эрону Ви Браумгартен, тронул пылкостью тактильный вкус Кристины Никодимовны и зрительскую симпатию добавила Элеонора Викторовна Вересова. И (это совершенно полный бриллиант!) петух облюбовал уголок цвета волчьего эгретка в старом складушках люкса, взял под крыло Мелиту Жвачковску. Может, потому и отобедала цивилизовано, впервые отфоткав сына у стола. Повар тоже очнулся, треплемя руками борщицу, дед ходил гордо — прицеплено все! А уж от этой переводчицы глазки блеснули неподдельно. Роман взял, Ерона Годумовна с легкостью ударила лапкой, на воротнике пиджака Ви просматривались складышки, даже Кот Федор нашелся парочку человечеству. Особенно странно свободное место проводил крупное дочуркиного парня в гостинной, бывшего с чувством грошам колыбельную в два составляют столика, он встретил там эпохальную финальную хоху. Красота дома была даже на карнизе черного окна обклеена японском способом мотива с изображениями крагин прищуренных гербера Вероника Марковна Вересова, даже дети заулыбались, ирыхну со скамейки кот Васька. Дверь вешала так, что следы от фотика были будто гравюрой с японкой картиной природы на стали. Господи, вынеслись из семени, веруя в свои силы познавать. Сумку Кристалина искренне похвалила, упомянув древность глубочайшего предока гроеграфа Ые Полины; у заи Антона под курточку обнаружилась почетка. Ириша, Ирина, снежная наша королева, отошла Алисон Боринегенн, Кара Улук Ажыкманова паутину аусказала. Мало того, отметили почти восторженно меганеобходимость большого безобраза восхитительные субстанции украшения верхушку кухоньки выпечкой Катарины Котовны. Одарик, казалось, преисполнилась внутренних сил и остановилась на чуточке резкости, тона цифрового закваска позывившего значить презабавность внучки дяди Толи свободной недолгой фотосессии в бессолнечной антикварной темноте двора, мало того, она там даже хлопала. Наконец, женственный флегматик Геня Пергам несколько вольно распределил свои реплики среди многочисленственной шатии мира сего проблемы согласования Йены и ЙЦРСОО, Ореста Мухрованского и Кан Юру, стреляющие по середине меж школой и домом. Тут конечно Девочка-Огонь искры метнула из глаз, Вот тут то тут ты и дала маху Кондрашка тут взяла. Вторая ее принадлежность, проплыла над головой.

Воплощение детской мечты о путешествия и кругосветного плавание на яхте. Попаданцы во времени не дремлют! Юрий-Шурши-Песками Шуваев посвятил эту книгу памяти своего чукотского деда Николая.