Книга "Жвачка" - это произведение, написанное известным русским писателем Антоном Чеховым. Она включает в себя несколько коротких рассказов, повествующих о жизни и проблемах людей различных социальных слоев в конце XIX - начале XX веков. В этих рассказах автор умело раскрывает характеры героев, их мысли и чувства, а также описывает их взаимодействия с окружающим миром. Все произведения в книге связаны общей темой - неспособностью людей находить счастье и удовлетворение в жизни. "Жвачка" - это пронзительное и глубокое произведение, которое до сих пор остается одним из наиболее значимых в творчестве Чехова и русской литературы в целом.
Аркадий Аверченко, известный русский писатель и сатирик, написал книгу под названием “Жвачка”. Если вы еще не читали эту книгу, то я могу рассказать вам о ней.
В книге рассказывается о том, как несколько критиков на обеде в честь Чехова говорили речи о его творчестве. Они обсуждали его произведения, анализировали его стиль и критиковали его за некоторые недостатки. Но в конце концов они пришли к выводу, что Чехов был великим писателем и его творчество должно быть сохранено для будущих поколений.
Книга “Жвачка” является примером того, как литературные критики могут обсуждать произведения своих коллег и находить общие точки зрения. Она также показывает, что даже самые серьезные и профессиональные критики могут иногда ошибаться и высказывать свои личные мнения.
Если вы еще не прочитали эту книгу, я рекомендую вам сделать это. Она поможет вам лучше понять, как работают литературные критики и как они могут влиять на наше восприятие литературы.
«Сотрудник юмористического журнала «Звон», начинающий писатель Аркадия Аверченко, был тоже приглашен на этот обед и оказался в непривычной обстановке. И вот после тостования за светлую память Антона Павловича разговор как-то незаметно и плавно перекинулся на туманные пути литературного творчества. В пылу откровенности один маститый опытный литературный волк заявил присутствующим: — А все-таки «Леший» Чехова лучше чем «Прага» Аверченко. — Сие, конечно, не подлежит сомнению, — блеснул золочеными очками другой, более культурный представитель братии, — но ваша правда только наполовину. Вот вы говорите: лучше. Но лучше-то было «Лешего» написать, а так правильнее, жизненнее сделал бы его «Прагой» Николай Николаевич Егоров вроде. Сам виновник спора, небрежно макая пирожок в соус, сказал с расстановкой: Вот вы все о литературе тут говорите. На мой взгляд, вся сила литературы в том, что жизнь читать нельзя. Теперь все на меня набросятся: как это так — писать хуже некуда? Все будет наоборот — художественнее, правдивее, интереснее, ужаснее можно. Надо вложить душу. Вот почему тридцать критических статей по поводу того или иного произведения можно разбросать по тюрьмам, ссылкам, больницам, каторгам. А «Леший», простите, в этих же местах может родиться только одна ваша статья и одно произведение замечательного Н. Н. Егорова (это если он в 1903 году провисел в Таганроге целых трое суток). Литература — это не то что думаете вы. Литература и есть Душа Человеческая. Она и смех человеческий, и слезы, и радость, и любовь, и сознание вины, и гордость, и безмерная тоска по идеалу — все, все это. Даже самое страшное — мерзость, преступление, убийство — и это натурально имеется в ней. Ты писателем родился — и до гробовой доски ничего другого не будешь делать, и могилу твою почистят пером. Как видите, самая обыкновенная человеческая пачкотня, а будоражит и волнует навсегда. Спросите вот этого господина, зачем его фельетоны пишутся. Что выйдет? Получится парламентский доклад, из которого погибнуть нельзя никогда. А у него вон самого трое детей, и актриса восковая в любовницах и что каждую минуту его вырезают за подписью. С произведениями Чехова случилось бы почти то же самое. Ну написал бы их глубже, нашел бы новые слова, страсти, вплотную подошел бы к самому прямому, без всякой обиняков, выражению, чего нельзя же допускать в юморе, юмористочка!.. И вышло бы не лучше я печатаю снова молодого седеющего человека Но прошелся бы с ним перышком, красивыми словами по его торжественной физиономии, оттого моя чеховская индивидуальность и пропала, исчезла бы, затянулась бы житейской прозой жизненного, нетворческого быта, пропала бы поэзия сухих холодных аплодисментов унылых обывателей и практических критиков. Горько! Горько, господа!»
#юмористическая проза
