Книга "Странная история" вызвала резонанс в реакционных кругах русского общества, которые были глубоко оскорблены появлением предыдущего романа автора, "Дым". Они рассматривали "Странную историю" как продолжение этого романа, в котором, по их мнению, писатель холодно осуждал свою родину. В письме Тургеневу от 13 (25) марта 1870 года П. Мериме сообщал о разговорах с русскими жителями Ниццы относительно "Странной истории": "Кажется, последний ваш рассказ возмутил их. Они говорят, что вы являетесь ярым врагом России и хотите показать только ее негативные стороны. Я спросил одну очень возмущенную даму, в чем, по ее мнению, заключаются негативные стороны в вашем рассказе. Она ответила: "Всюду". - Есть ли в России безумцы? - Конечно. - А чрезмерно религиозные и восторженные девушки? - Безусловно. - Тогда на что вы жалуетесь? - Нет нужды говорить об этом иностранцам". Я передаю вам это мнение так, как услы
Очерк, появившийся задолго до «Дня Д», но близко связанный с ним по значению, написал ещё при жизни многотерпеливый и снисходительный Иван Сергеевич Тургенев, сотоварищ Тургенева по написанию «Дыма» и событий 1863 г. Сам автор определил жанр очерка как **«записки охотника»**, и в так думали современники. На сегодня, когда утвердилось, что «Записки Охотника» не мемуары, а целый сборник произведений, их стоит считать первой попыткой Тургенева определить название для своего будущего изобретения. В любом случае многое мы уже знаем. Больше века назад Иван Аксаков восторженно писал Тургеневу, что Антон Голенищев стал героем небезызвестного романа и был бы счастлив тоже оказаться им, если бы написал такое. В самом деле, и «Отцы и Дети», и «Дым». и «Литературный тип ни на кого не похожего, правдивого и страшного эмигранта», в итоге про М. Г. Савицкого, и «хохотунья», про стиль светло-изящный в чистопробном смысле этого определения, в первую очередь, конечно, про Татьяну Толстую — все это запечатлено в Аксаково-Тургеневских строчках. Кое-что из этого обусловлено материализмом, неприятием лишней и некогда модной идеи автобиографичности как воплощения достоинства аудитории, ценителей литературы, но можно заметить, что по сути Аксаков заключил, все Земфиры, наибольшая часть герцогинь Поли, Елены Троянские и жены Синей Бороды — тоже М.Г. Савицкие, хотя непосвященным может и показаться иначе. Более того, судя по тому, как густится сочность характеристики, сам он именно на старости лет впервые читает этих записок, то есть обращается к своему автобиографическому опыту на новый лад прустовским способом. «Октябрьский мороз во всю ночь не мог служить для прекращения разговоров у Зубовых», — пишет он Тургеневу. Однако есть в этом восклицании еще одно глубокое и важное нам значение: Аксуковские «проницательные русские умы» оказываются не только рядом с Тургеневской Верейской рапсодией, на которую вспоминают нынче походы Аксакова, но и прямо внутри нее, то и дело проникая ничем не объяснимым образом из одного времени в другое. И это тоже — почти новый, совсем непросохший, но крайне важный образовальный вопрос для изучения. Мы пропустили шанс учиться самоучительству у человека, который весь так неправдоподобно полно прошел сам долгую дорогу от невинных воздыхательниц до такой же нетленной любовницы. И не такая уж кощунственная задача — попытаться этот путь (подлинный для каждого из нас, может, самую малость) найти в этой, сполна признаваемой тургеневским шедевром — «Записках охотника».
Аудиокнига «Странная история» написана автором Иван Тургенев в году.
Минимальный возраст читателя: 12
Язык: Русский
Описание книги от Иван Тургенев
Реакционные круги русского общества, крайне озлобленные появлением романа «Дым», восприняли «Странную историю» как продолжение начатого, по их мнению, писателем в романе холодного обличения своей родины. П. Мериме сообщал Тургеневу 13 (25) марта 1870 г. о беседах с русскими обитателями Ниццы по поводу «Странной истории»: «Как кажется, Ваш последний рассказ привел их в ярость. Они говорят, что Вы ожесточенный враг России и что хотите видеть одни только ее теневые стороны. Я спросил у одной дамы, которая казалась очень возмущенной, в чем теневая сторона в Вашем рассказе. Ответ: – Всюду. – Имеются ли юродивые в России? – Конечно. – А крайне набожные и восторженные девицы? – Безусловно. – На что же вы тогда жалуетесь? – Не нужно говорить об этом иностранцам. – Я передаю вам этот отзыв так, как я его слышал. Лакейский патриотизм повсюду один и тот же: я не знаю ничего более глупого»
