Книга "Paracelsus" описывает жизнь Парацельса в эпоху реформации, когда возникал конфликт между средиземноморским мышлением и новыми формами самосознания германских людей, проявляющимися сначала в религиозных формах: энтузиазм, одиночество, самобичевание и вера в возрождение, алхимия и экстатическая приверженность, но также в развитие художественных форм, таких как немецкое церковное пение.
Для читателя открывается значительный этап развития немецкого народа, представленный внутренним развитием различных людей, занимающихся торговлей, земледелием, солдатами, монахами, дворянами, учеными, которые в своей повседневной жизни присутствовали и влияли на общественную жизнь. Роман обязан своим содержанием и языком исторической эпохе, однако он так же показывает людей того времени, которые воплощали дух своего времени. Язык открывает внутреннее содержание, возвращая чувства и мысли читателей к той эпохе. Автор объясняет такое обращение к историческому языку в книге "Sebastian Karsst Over His Life and His Time I, II", в которой он заявляет о своем желании выполнить свой художественный приз, используя новые методы работы, в которых он видит средство восстановить духовную правду: "Там, где я вижу рассказы в так называемом архаическом стиле, мне нужны именно оттенки стилей для творческой подлинности". Автор утверждает, что это художественное произведение охватывает события далекой эпохи, которые должны быть раскрыты естественным способом через каждое слово, каждый интонационный оттенок и структуру предложений, передающих эмоции от разговора.
В книге описывается контрата звездного пути учения Парацельса в переходное время между Средиземноморьем и пробудившимся особым сознанием немцев, которое впервые выявело себя в религиозных формах - в энтузиазме и отшельнической благочестивости, в самобичевании и баптизме, в алхимии и экстатическом рвении, но также и в формировании художественных форм, таких, как германская песня.
В книге изложена история жизни Парацельса через остроконфликтное противостояние материалистического мышления и зарождающегося самобытного самосознания немцев, постепенно прорывавшееся сквозь религиозные мистификации, самобичевание и обращение в христианство. Парацельс на протяжении жизни был охвачен и демонами пьянства, возникал экстаз, любовь и нежные вампирские желания. На страницах романа автор показывает интеллектуальное развитие немецкого народа, которое обладало открытостью, незавершенностью и казалось блеклым и непронзительным распределением во множестве индивидов. Роман был написан на историческом уровне со множеством исторических персонажей и также ввел многих людей, которые олицетворяли дух времени. Для внутреннего мира и разума людей того времени язык этого путешествия легко мог воспроизвести чувство и поведение. В своей работе «Себастьян Карст о своей жизни и времени» Колбенхайер объясняет, почему он вернулся к использованию простого исторического синтаксиса: «Существовали истории в архаичном стиле, но мне уже не хватало стильных особенностей для достижения художественной достоверности. далекое время должно было не только существовать в обмане, но и оживать через каждое слово, каждый тон, через структурные особенности диалога с полным пониманием текущего мироощущения».
Электронная Книга «Paracelsus» написана автором Erwin Guido Kolbenheyer в году.
Минимальный возраст читателя: 0
Язык: Немецкий
ISBN: 9783748520993
Описание книги от Erwin Guido Kolbenheyer
Das Werk schildert am Lebensweg des Paracelsus den zur Zeit der Reformation hervortretenden Gegensatz zwischen mediterranem Denken und dem erwachenden Sonderbewusstsein der Deutschen, das zuerst unter religiösen Formen um Ausdruck ringt: in Schwärmerei und einsiedlerischer Frömmigkeit, in Selbstgeißelung und Wiedertäufertum, in Alchemie und ekstatischer Hingabe, aber auch in Herausbildung künstlerischer Formen wie dem deutschen Kirchenlied. Der Leser begegnet einem bedeutenden Abschnitt der deutschen Volkwerdung als einem aus dem unübersehbar bedingten Alltagsleben der Bürger, Bauern, Landsknechte, Kleriker, Edelleute, Gelehrten aufscheinenden geistigen Geschehen, das sich gewissermaßen offen, unabgeschlossen, in einer scheinbar diffusen Disjizierung auf zahlreiche Individuen verteilt ereignet. Der Roman ist zum einen in Sprache und Inhalt historisch verpflichtet, geschichtliche Persönlichkeiten der Zeit tauchen auf, es werden aber auch Menschen eingeführt, die den Geist der Zeit zu verkörpern haben. Die Sprache eröffnet das innere Leben, sie hält Gefühl und Denken jener Schwellenzeit dem Leser gleichsam zur Wiedererschaffung bereit. Zu dem Rückgriff auf eine historische Sprachstufe erklärte Kolbenheyer in «Sebastian Karst über sein Leben und seine Zeit» (II. Teil. [Nürnberg]: Kolbenheyer-Gesellschaft 1958, S. 90), welchem künstlerischen Anspruch er mit diesem von ihm erstmals in seinem Gestaltungspotenzial aufgewiesenen Mittel nachkommen will: «Es gab wohl Erzählungen im sogenannt archaischen Stil, aber Stilfärbungen genügten mir für die künstlerische Wahrhaftigkeit nicht mehr. Die ferne Zeit durfte nicht nur angeheimelt sein. Sie musste gerade dort, wo die Gestalten sprachen, mit jedem Wort, jedem Tonfall, mit dem Bau der Sätze aus der Bildhaftigkeit des im Gespräch mitgeteilten Weltempfindens naturhaft zu neuem Leben erstehen.»
