"Гений и чернила" – книга, которая представляет собой сборник эссе Вирджинии Вульф, одного из наиболее значимых писателей и критиков XX века. Статьи, написанные Вульф между двумя мировыми войнами, были опубликованы в Times Literary Supplement, где она являлась одним из ведущих авторов.
В этой книге Вульф делится своими мыслями о великих книгах и их авторах. Она рассуждает об особенностях элизабетинской драмы, радости повторного чтения любимых романов, выдающихся произведениях Шарлотты Бронте, Джорджа Элиота, Генри Джеймса, Томаса Харди и Джозефа Конрада. В этих анонимно опубликованных эссе можно уловить мысли, лежащие в основе произведений Вульф, а также ее исследовательский и феминистский дух, присутствующий в "Собственной комнате".
Вульф представляет себя как критического эссеиста, то и игриво выдвигая гипотезы, то с авторитетом ХХ века, подобным Джонсону, вынося суждения. Она точно определяет величие Харди и объясняет, как Элизабет Барретт Браунинг сделала книги "заменой жизни", потому что ей было "запрещено бегать по траве". Прежде всего, Вирджиния Вульф является читателем, ее энтузиазм к великой литературе до сих пор ощутим и вдохновляющ.
Электронная Книга «Genius and Ink» написана автором Вирджиния Вулф в году.
Минимальный возраст читателя: 0
Язык: Английский
ISBN: 9780008355739
Описание книги от Вирджиния Вулф
FOREWORD BY ALI SMITHWITH AN INTRODUCTION BY FRANCESCA WADEWho better to serve as a guide to great books and their authors than Virginia Woolf?In the early years of its existence, the Times Literary Supplement published some of the finest writers in English: T. S. Eliot, Henry James and E. M. Forster among them. But one of the paper’s defining voices was Virginia Woolf, who produced a string of superb essays between the two World Wars.The weirdness of Elizabethan plays, the pleasure of revisiting favourite novels, the supreme examples of Charlotte Brontë, George Eliot and Henry James, Thomas Hardy and Joseph Conrad: all are here, in anonymously published pieces, in which may be glimpsed the thinking behind Woolf’s works of fiction and the enquiring, feminist spirit of A Room of One’s Own.Here is Woolf the critical essayist, offering, at one moment, a playful hypothesis and, at another, a judgement laid down with the authority of a twentieth-century Dr Johnson. Here is Woolf working out precisely what’s great about Hardy, and how Elizabeth Barrett Browning made books a “substitute for living” because she was “forbidden to scamper on the grass”. Above all, here is Virginia Woolf the reader, whose enthusiasm for great literature remains palpable and inspirational today.
