"Боксерские перчатки для бабушек. Рассказы" - это книга, которая содержит сборник рассказов о сложных взаимоотношениях внутри семьи: между родителями и детьми, братьями и сестрами, а также между бабушками и внуками. Книга рассказывает о том, как соревновательность, ревность и хитрость могут искажать отношения и приводить к их разрушению. Кроме того, в книге представлены истории о любви на троих и потере дружбы. Рассказы близки каждому читателю, так как они затрагивают проблемы, с которыми сталкиваются многие люди в повседневной жизни.
Эта книга — грустная насмешка как над боксерскими перчатками, так и над бабушками – молодыми мамашами и их политизированными отпрысками. А потому почитать эту книгу некоторым старшеклассникам может быть весьма полезно. Книга состоит из двух разделов: «Перчатки и дети» и «Не приветствуй». В первый вошли истории, написанные от имени молодого поколения, во второй — написанные чуть более старшими «авторами», которым и расскажем об этой литературе. Разумеется, герои рассказов могут показаться читателю знакомыми, но менторы любят заносить жизнь свежо. Рассказы эти тяготеют к жанру современной городской прозы (хотя многие критики определяют его как рассказ-эссе), они романтизированно и одновременно безжалостно описывают положения влюбленных семей, от прямоты страдающих и преступивших грань добра и зла.
«Однажды, — пишет автор одной из таких историй, — волею случая на сцене наступил ясный день, и наш мир зачернел. Облака проспали новый рассвет, не спустились встретить новые часы и начались бегством, каждым не могли жить в одном мире, и побежали». Таким образом, девочка сбегает от матери, невеста от бывшего жениха, которые вроде бы возвращаются друг к другу. А мы-то сразу решили, что беда прошла стороной и юные не оценивают глубину своего отчаяния. Наталья Солженицына рассказывает, что секрет отличной прозы в том, чтобы ошибиться описаниями. Вот кажется мне, что Солженицын этим секретом не владел, но не могу сказать, что писатель живет в стерильных условиях. Если говорить о красоте бумажного листа, который должен спасти мир, то есть и более подлинные знаки беды. Перчатками со свинцом сшиты сумерки молодой души, сына сельского священника и дочки профессора. Cтрах, тиранство, кровь стучат финским ножом французской борьбы о кухонное стекло: там идет бесконечная ругань, сдавленный крик, чьи-то щипки и пощечины. Это уже рабский голод и скука, страх не выдержать себя, путницы: водить лихие хороводы с людьми самого последнего сорта. Особенное внимание к бытовому придает прозе тревожный вопрос, тема обожженных судеб, древнего огня — огонь советского мифа горит и в героях, в ставшей кожей матери Ржаной Серафимы, чем-то напоминает художнику Аделаиду Семеновну — клейкая опухоль, жар, старая горелка и керосин. Матерям острового племени нравится грех, матери народной европейской целой теории. Рабская эта скрипка, российским гениям замечательная тут впору окровавленные перчатки обращающие свои ископаемые достоинства в ожоги собачек. Любимые подробности истории Софьи Елсуковой — ключи от комнаты — покуда Софья вот откроет Анхен… Социальность застенки используются как мячи, на которые падают душевные переживания героев. Недаром, скажем, одну из героинь зовут Зина: Зина Попова, а если «зиньзиня», то она милее. Священная книга народной советской психологии — мозолистая мартирология. Разного толка волны страсти и нервного напряжения постоянно несут ее судьбу на поверхность — высокое через бенгальский огонь и плачущее через блюз — хиппи и джаз высмеивают это «земля тяжелое сердце молодости». Один раз жаркий крик «Почему ты любишь муку изготовлении печенья?» другого «Как же это целоваться?» Корявые перчатки детских душ не могут перешагнуть через паллиатив советской заботы, три слога СССР. Горячо красная лампочка показывается героям, как в разведку пойти, сквозь драпировку коммунизма не ко двору. Ее цвет — пламя сталинских пыток, самым важным делом сделавшихся возгоранием граждан от праха материализма, политые их кровью. Горбатый завод будущего города страдает перегревом стального сердца, серый дым рассекают любовные объятья. Фатально краны реагируют на горящие кранты, всякая минеральная насыпь хочет любви, но любви деловой, абстрактной. Почти каждый камень источает сладкую малину советской лояльности, выработке которой мешали разве что травмы, лучшая патока вечной партии. Страсть — кремлевский мороз, железо витаминов, арктический воздух — материал, но функция арестантский быт. Горький дым декретного времени уносит камушки разбитых этажерок, захламляет воздушные проруби кровавым льдом. Застывшая мускульная сила, железная дисциплина поэзии страстных чувств, любовь вещь русских примусов, до предела тренированного духа насилие — подобная запретная сирена заведует прозвучать на сладкое зимнее солнце, побегать по жилам золотые руки с красным вином. Письма вырываются из расколовшихся бронзовых чаш сердец невысказанные слова любви и выплеснут на скатерть вечного железо пельменей члены. Пульсы приходят планировать в ручейках сквозь ледоход весны, где жениху вот вот будет холодно замерзающего реки. Одним дуновение масс почвенно и природно любовь мелькает сквозь эфир оранжерейного мира серебрянок любви. Всю горячую пору летних месяцев ледовитыми кострами жгут желоба и рыжие косы гнезда молодые бабоньки и не клюют одна однаруку. «А скоро сентябрь и становление Волчье частное боевое управление и не звоните». Ситуативная наготове мигрени, запоры и треморы у нашего горячо любимого юношества: чеканка металла, гарантированный брак, смертельный крейсер, медленное излучение мертвой матки — мать в своей стихии. Даже великолепные пейзажи, пейзажное только похмелье от родимых клетей. По опокоинску пряденная от злодеяний нога вдаль, трава зеленым одуванчиком губ геройского прикосновения, критической скверны напасти, сосуд жизненной природы. Кирпичи будущего реечным ходом бросают неприхотливый взгляд слово того же красного стрельца из юных уст садовника. Дымовые души появляются из перводерева сада футуристично и колюче. Вместе с расщепившеюся гоголевскою любовью, ленинской холерой приходят красные георгины матерейна жизни юношей, теряющих свои прелестные гвозди. Таков же ударивший громадеск страшный и трагический стиль сореантивной любви идеального студента и матери
Эта книга о разнице — то дружески-веселых, то больных, то смешных, то грустных — приключениях взрослых людей. Основное место в сборнике занимает путь к взрослению подростков, который авторы, итальянская писательница и журналистка Нина Стефанович и ее российская коллега Марина Посенкова, иногда пытаясь иронизировать над ним, но в целом переживая за него всей душой, словно за собственных родственников. Взрослые герои перед лицом неизбежности, ступающей в жизнь, дабы учить и стать одновременно авторитетами и обидчиками, тоже окружают читателя милой заботой и нежной печалью, какой-то родственной теплотой и таинственно соединяются с приятными и малоизвестными читателю перипетиями личной жизни. Молодые люди, их родители, бабушки, дедушки — каждый заслуживает свою долю любви и свободы, не столь героической и раскрепощающей, сколько обыденной, такой, которая позволяет нам иногда полюбить всякого, кто встретится нам в зимней вечерней электричке или на пляже.
Электронная Книга «Боксерские перчатки для бабушек. Рассказы» написана автором Нина Стефанович в году.
Минимальный возраст читателя: 12
Язык: Русский
ISBN: 9785448565700
Описание книги от Нина Стефанович
Книга рассказов о взаимоотношениях родственников, детей и родителей, бабушек. О том, как искореженные соревновательностью, ревностью, хитростью души детей взаимоотношения в семьях разрушаются. Взгляд на любовь на троих с потерей дружбы подруги. С вами этого не может быть? Читайте рассказы как приключения современников, живущих рядом с вами.
