Аудиокнига включена YouTube или в Акниге или в подкаст .
- Спасибо.
Виктор кивнул и пошел дальше по коридору.
«Но вам придется доплатить», — сказал ему вслед нищий.
Виктор по инерции сделал еще несколько шагов, пока до него не дошел смысл сказанного.
Он обернулся.
- Извини? - Я прощаю тебя.
Вы перевели мне сто пятьдесят рублей.
Но у вас еще есть двенадцать тысяч сто пятьдесят три.
Виктор хотел отвернуться и уйти, но нищий поймал его взгляд. Это был не взгляд сумасшедшего.
- Я столько потратил на твое лечение.
Семь лет назад. В мае 2180 г.
- В мае 2180 года? — Виктор порылся в своей памяти.
Дата определенно совпала, но.
«Да, это странно и не имеет никакого смысла», — прервал его размышления нищий.
«Выйдем из коридора, повернем направо, зайдем в кофейню «ЭКлер», сядем, я вам объясню».
Это займет 28 минут. На ногах у нищего был экзоскелет. Виктор заметил это, а нищий заметил, что Виктор посмотрел ему под ноги, и добавил: - Я очень устал стоять.
- В чем подвох? Хотите продать мне страховку? - Я не продавец.
Я нищий.
Ты дашь мне двенадцать тысяч плюс и ничего не получишь взамен.
Кроме объяснений.
Честно.
Виктор отвернулся и пошел прочь.
- Ой, помедленнее! Ваши ноги здоровы.
Бог знает почему, но Виктор притормозил, а потом и вовсе остановился, чтобы дать нищему догнать себя.
Они шли бок о бок.
Виктор сказал: - Да, в мае 2180 года я.
- Замолчи.
Я думаю о первом предложении рассказа.
Мне нужно заинтриговать тебя, чтобы ты посидел полчаса.
Виктор замолчал.
* * * Дело Виктора пришло к нему на планшет во время обеденного перерыва.
Кто-то заранее подчеркнул фразу «Общение с пациентом только через АИСТ».
«Что за издевательство? - он думал.
- диагностировать через секретаря? Будут ли они действовать через замочную скважину? Он отложил планшет и взял вилку.
«Извините, — сказал он, — это то, что нужно было доказать».
Какой-то мутный идиотский случай прислали конкретно мне.
О чем я говорил? О, да.
Я подхожу к ним и разговор почему-то прекращается.
Я удивился, но не обратил никакого внимания.
И тут я понял, что речь идет не о хоккее.
«Счет пятнадцать-двенадцать».
Пятнадцать — пятнадцать случаев в мою пользу.
Мне это не нравится.
Я не скаковая лошадь.
Любой совет? Психиатр провел пальцем по стеклу, оставив след на запотевшем стекле.
«Я посоветую», — ответил он.
- Пригласи Катю на свидание.
Просто чтобы Конер не узнал.
Сережа вздрогнул.
- Эмм.
Не думаю, что я спрашивал об этом.
- Конечно? Вы просили совета.
Что еще можно посоветовать любовнику? - Я.
э.
нет. - Не дурачь меня.
Наступил месяц май.
Катя перестала носить свитер; теперь она носит только блузку и юбку.
В апреле вы задерживали на ней взгляд на 20% дольше, чем на остальных.
Теперь задержка увеличилась на 25%.
- Действительно? Вы установили свои алгоритмы на мое поведение? - Нет, я шучу.
А если серьезно, то все в офисе уже заметили, как ты на нее пялишься, молодой человек.
- Ну нет, это еще ничего не доказывает. Я просто… - Тебе просто нравится смотреть на нее? Вы просто находите странные причины посетить технический отдел? Вы просто идете к кулеру пять раз в час, не набирая воды, чтобы встретить ее в коридоре? - Нет, я просто разминаю ноги.
Я перемещаю разные предметы с места на место.
- Да-да, и когда ты подаришь ей букет, ты скажешь, что просто решил переставить цветы с места на место.
Так что хватит кусать мои аргументы.
- Как? «Профессиональный сленг», — отмахнулся от него психиатр.
— Мне рассказать тебе, что происходит? Сережа не ответил.
Психиатр заметил, что экзоскелет не дает его коллеге ерзать в кресле, поэтому он совершает странные мелкие движения, как будто ерзает внутри собственной кожи.
Психиатр продолжил: - Ладно, если не хочешь водить Катю в кафе, отведи меня в дельфинарий.
Я покажу тебе.
Вы будете выпрыгивать из воды, бросать мяч носом и издавать забавные звуки.
У-я-я-я! У-я-я-я! Люди в столовой стали оглядываться по сторонам, но психиатру было наплевать.
- Ты успешный, Сережа.
Почти гений в своей области, но в жизни добился успеха.
Тебя кормили рыбой, когда ты высоко прыгал.
Вы привыкли прыгать все выше и выше.
Не думай, что я тебя презираю.
Ни за что.
Я восхищаюсь тобой.
Вы родились в этой Орловской области.
- В Оренбургской.
- Не имеет значения.
Ты родился в яме.
Вы не будете с этим спорить? Отличная работа.
Ты учился лучше всех.
Сработало лучше всех.
Заработал деньги на замечательный роботизированный экзоскелет. Потом переехать в Москву.
Еще раз молодец.
Встал на ноги в обоих смыслах.
Но не нужно повторять эту модель поведения с девушками.
— Разве тебе не нужно учиться и работать? - спросил Сережа.
«Вам не обязательно прыгать выше всех и ждать, пока люди обратят на вас внимание».
Он работает в институте.
Даже в нашей клинике.
Но не влюблен.
«Это очень интересное и экстравагантное предположение, — нашел наконец Сережа, — но экстравагантные предположения требуют экстравагантного подтверждения».
Мы все любим находить закономерности в сложных данных.
И мы любим находить подтверждение нашим догадкам.
Но следует искать и опровержения.
- Хватит кусать мои аргументы.
Ты ведешь себя как щенок у ветеринара.
Фу! Ох, кому я сказал? Научный метод хорош, Серёжа, ну и примени его в своей практике, — психиатр указал взглядом на Сережину табличку.
- Вы диагност, а я.
— Разве психиатр не обязан быть добросовестным в постановке диагноза? - Я говорю с вами не как психиатр.
* * * — Ладно, подожди, — сказал Виктор.
- Здесь что-то не так? Плохое начало? - забеспокоился нищий.
«У меня уже заканчивается первая чашка кофе, а ты все равно не доберешься до моего дела».
- Ну.
я постарался сделать не хуже, чем в медицинском сериале.
Загадочный медицинский случай.
Любовная история.
Офисная интрига.
Все три строки находятся в самом начале.
Не работает? - Не то чтобы нет, но.
— Тогда возьми себе еще кофе и не жалуйся.
- А семь лет назад ты не был таким сварливым.
«Я был молод, и у меня все получалось.
И вот меня уволили, я в переходе играю на гитаре.
Жить можно, но надо согласиться.
- Я согласен.
- Так что не перебивай.
Кстати, не забудь, что я прошу с тебя больше двенадцати тысяч.
Мне нужно вызвать нужную степень симпатии, верно? В противном случае вы откажетесь давать деньги, даже когда узнаете причину.
- О, вот так оно и есть.
- Да, посиди, слушай и начинай сочувствовать.
Виктор растерянно почесал бровь и замолчал.
* * * - .
я говорю с вами не как психиатр.
И как любой нормальный взрослый человек, который не может спокойно смотреть, как страдает возлюбленный.
Итак, пригласите Катю.
На этот раз.
Сделай так, чтобы Конер не узнал.
Это два.
Отношения на работе, знаете ли, не поощряются.
А поскольку вы волей-неволей конкурируете с Кохнером, он сможет использовать это против вас.
Кстати, по секрету, он теперь вдруг усомнился, мужчина он или женщина.
- Конер?! - Точно.
Так что он не только опасен, но и опасен.
- Но у него есть щетина.
- Я прошу вас! Когда дело доходит до сокращения штатов, системы принятия решений не обращают внимания на стерню.
Все, что касается Кати, лучше хранить вне поля зрения камер.
Так что хватит шляться по техническому отделу, ради бога.
Кстати, камеры видят, что мы с вами находимся в столовой, хотя обеденный перерыв закончился две минуты назад. Психиатр скомкал салфетку и бросил ее на тарелку.
Сергей растерянно кивнул, медленно встал, тихо шипя пневматикой на ногах, и направился к выходу, одновременно открывая планшет. Психиатр поехал с ним.
- Представьте себе, Андрей Николаевич, что происходит. Прислали пациента, которого невозможно было опросить.
Разговор только через электронный секретарь.
Видите ли, он слишком занят. Я не понимаю, за кого нас принимают? Для врачей или автомехаников? - Ха! - сказал психиатр.
- Интересно, как ты выберешься? То есть я, конечно, хотел сказать: «Совсем психи, гады».
* * * - Да.
Так оно и было.
В этот момент я только что поменял позицию.
Я помню.
- Ты замолчишь или нет? «Вы обещали вызвать мое сочувствие».
- Так что не вмешивайся.
Кстати, все имена изменены.
Андрей Николаевич вовсе не Андрей Николаевич.
Возможно, некоторые другие детали не соответствуют действительности.
— А пол Конера? А Катя? - Без комментариев.
* * * Больной был там, а его там не было.
Он сидел там, раздетый до трусов.
Его глаза были скрыты шлемом.
Иногда он молча шевелил губами, иногда слегка двигал головой.
Работал.
Его невозможно было отвлечь.
«Нет, они издеваются надо мной, — сказал Костя, — сказали, что за его лечение платит работодатель».
Но диагноз запаздывает, и он «не готов» уделять нам время пациента.
— Это затягивается? - спросил Сережа.
«Первая линия отказалась поставить точный диагноз», — рассказала Наталья.
Сережа всмотрелся в данные.
Костя посмотрел на больного и поморщился.
«Он сидит, не совсем одетый, Мужчина тридцати трех лет Выглядит здоровым, как лось Больше мы ничего узнать не смогли».
«Это не смешно, — сказал Сергей, — и странно».
Первой линией было направить его к Николаичу.
Чувак, ясно.
он нас не слышит, да? Очень хорошо.
Чувак явно не выдерживает стресса на работе.
Что же мы имеем здесь? Специалист высокого класса, недавно назначенный на руководящую должность.
Бессонница, потливость, хроническая усталость, расстройство аппетита, снижение работоспособности, эмоциональная неустойчивость.
Я не понимаю, на что они рассчитывали? Что заставит его покраснеть? «Есть тонкость, — пояснила Наталья, — пациент говорит, что симптомы беспокоили его и раньше, но в последнее время усилились.
Есть предположение, что это соматическое заболевание, обострившееся из-за стресса.
На этот раз.
- А во-вторых, - сказал Костя, - у них в корпорации вокруг каждого менеджера бегают по три тренера.
Два электронных и один живой.
Они сдувают пылинки из его извилин.
Я имею в виду, что их управление стрессом хорошо продумано.
Здоровый человек в таких условиях должен легко и непринужденно переносить нагрузку.
- Но он не держит. «Не держится», — согласился Костя.
Они осмотрели пациента.
Пациент оставался безразличным, проживая свою жизнь внутри шлема.
«Наталья, цитирую вас: «больной говорит, что симптомы беспокоили его и раньше», — рассказал Сережа.
- Так.
- Но он не говорит! — Говорит его секретарь.
Спрашивайте, что хотите.
При необходимости вы можете взять кровь, вот ваше тело.
- Секретарь? - уточнил Сережа, - АИ? Второсортная интеграция? - Да.
Вы не будете придираться.
Вот посмотрите: Наталья повернулась к планшету и спросила: — Когда вы впервые заметили потливость? «2 октября 2178 года», — ответил аккуратный нечеловеческий голос.
— Впоследствии повышенное потоотделение было подтверждено при ежемесячном медицинском осмотре.
- Впечатляет, да? - сказал Костя.
«Впервые я задумался о том, стоит ли мне вставлять себе в череп что-то подобное».
Помнит все лучше человека.
Как обычно проходит прием? Спрашиваешь, когда в моче появилась кровь, а он бормочет: «ну… с полгода назад».
«Это, конечно, сильно упрощает нашу жизнь, — подумал Сережа вслух, — но… Он сделал паузу.
- Но что? - хором спросили его подчиненные.
— Мне надо подумать, — сказал Сережа.
Коллеги переглянулись, слегка улыбаясь.
«Мне это не нравится, — подумал Сергей, — на меня смотрят, как на зрителей на футболиста.
Теперь мне нужно подбежать, ударить по мячу и показать свой класс.
Еще один момент в мою пользу, а не в пользу моего босса.
Но сам Кокнер отказался от этого дела, посчитав его слишком сложным для себя как специалиста.
И слишком неоднозначны для систем принятия решений на первой линии диагностики, которые он, Кокнер, построил.
Но дело простое.
Алгоритмы исключают соматику.
Если это не соматическое, то психическое.
Чувака надо положить на каталку и отвезти в кабинет Андрея Николаича.
Николаич должен решить, что с ним не так.
Например, назовите его депрессивным расстройством.
Или сказать: «Парень, у тебя повышенный невротизм.
Не занимай руководящую позицию, выгоришь».
Сергей покопался в данных.
Вот он, спазм протоков поджелудочной железы из-за стресса.
Классика.
Еще несколько месяцев такой жизни, и ферменты поджелудочной железы начнут переваривать саму поджелудочную железу.
У здорового лося разовьется панкреатит и все — строгая диета, пакет лекарств, никаких командировок в Юго-Восточную Азию.
Карьерный рост пациента застаивается, как ферменты в спазмированном протоке.
Но Конер не торопится делать вывод. Почему? Подумай, Сережа.
Он закрыл глаза и начал переворачивать ситуацию, как трехмерную модель лабиринта в редакторе.
Это не помогло.
Затем ему представилось, что он смотрит на лабиринт. Внизу остался пациент, его болезнь и его карьера.
Корпорация и Кокнер были на вершине.
Конер не торопится диагностировать психическое расстройство.
Ага, может цепочка такая: корпорации это не выгодно.
Она будет вынуждена отстранить человека от должности.
Если бы, скажем, у него обнаружили проблемы со щитовидной железой, то появились бы ясные горизонты планирования в плане лечения.
А при каком-то рекуррентном депрессивном расстройстве риски снижения работоспособности резко возрастают. Теперь чувак совершенно ненадежный конь.
Да, но причем здесь Конер? А что, если существует другая метрика эффективности работы корпорации с клиникой? Скажем, сколько больных мы сможем «затянуть» в зону менее трудноизлечимых заболеваний? Оказывается, Кокнер хочет передать это дело мне, чтобы я приговорил менеджера.
По сути, это прервало его карьеру.
Тогда, при сокращении штата, Кокнер будет выглядеть более прибыльным сотрудником: по статистике, его пациенты здоровее.
Сережа открыл глаза.
Команда по-прежнему смотрела на него с обожанием.
Он отвернулся от пациента.
Серёже хотелось сорвать шлем и посмотреть ему в глаза.
Чего хочет сам чувак? Карьера? Или душевное спокойствие и здоровая поджелудочная? Видимо карьера.
Иначе, если бы он не был дураком, он бы уже вышел из положения, в котором «перегорал».
Так что же нам с этим делать? Сережа решил, что он не будет бить по мячу, а немного побегает по полю вместе с командой.
- Давайте подробнее рассмотрим органику.
Ставлю сотню долларов на гипоплазию правой позвоночной артерии.
- Ну давай же! - сказал Костя, - ты уезжаешь.
Наталье следовало бы цокнуть языком и отчитать Костю, но вместо этого она сказала: - Иметь дело! * * * Катя закрыла зонтик и вытянула ладонь, чтобы поймать последние капли дождя.
- Так что, Сережа, имейте в виду, что я делаю роботов, которые заменят вас.
Ничего личного.
Я не хочу, чтобы тебя выгнали из клиники на мороз.
Ты мне нравишься.
— Ты.
— Сергей не смог посмотреть ей в глаза и ответил не Кате, а где-то на полу: — Ты мне тоже нравишься.
* * * - Останавливаться! Останавливаться! - возразил Виктор, - Я не хочу это слушать.
Вернемся к моему случаю.
— А как насчет лирической линии? - Почему она здесь? — Что-то должно мотивировать героя.
Он не заботился о своем начальстве.
Но, возможно, он хотел произвести впечатление на девушку.
А может и нет. Имейте в виду, если бы он просто добросовестно выполнял свою работу, он бы передал дело психиатру, и все.
- ХОРОШО.
Но это последнее, — сказал Виктор, указывая на чашку с кофе, над которой нищий грел пальцы, — по крайней мере, за мой счет. * * * Он коснулся губ Кати на «Маяковской» и оторвался от них только на станции «Театральная».
Возможно, поезд остановился на Тверской, а может и нет – он этого не заметил, потому что сознание его было поглощено поцелуем.
На его поцелуй ответила красивая девушка в смешном берете, и теперь он каждый раз, глядя на карту метро, будет сомневаться, существовала ли станция «Тверская» в 2180 году? Или она исчезла во время поцелуя, чтобы не мешать? * * * - Ты шутишь, что ли? - спросил Виктор, - Давайте без подробностей.
* * * - Как я могу ему помочь? - спросила Катя.
«Отправьте Николаича на психотерапию, — сказал Сережа, — и пропишите антидепрессанты».
Через три месяца все придет в норму.
«Но это погубит его карьеру».
- Я думаю да.
Ну, убивать не будет, но до большого начальства теперь вряд ли доберётся.
- Жаль.
- Тебе его жаль? Я не.
- И почему так? - Катя нахмурилась.
Сережа пожал плечами.
- Такова жизнь.
Некоторые могут, некоторые нет. Это эволюция.
Кто-то выживает, кто-то нет. Это конкуренция.
Кто-то приходит первым, кто-то вторым.
Катя нахмурилась еще больше.
— И потом, — продолжал Сережа, — я дарвинист. Кто я такой, чтобы спорить с эволюцией? Она выглядит жестокой, бесчеловечной, но она создала человека! И его мозг! — Молодой ярый дарвинист. Что, если бы вы были на его месте? Вам нужна помошь? — Было бы здорово спросить его об этом, не так ли? Но как вы думаете, я когда-нибудь был на его месте? Катя взглянула на его ноги.
- У меня есть.
И они помогли вам.
- Я не знаю.
Родителей больше интересовал этиловый спирт и его воздействие на мозг, чем спинальная мышечная атрофия и ее влияние на сына.
Учителя? Мы сделали все по регламенту, и не более того.
— Общество дало вам протезы и экзоскелет. «Общество продало их мне».
Для денег.
Я бы все равно дождался помощи от государства.
То, что я устроился на работу в хороший офис в Москве, является результатом того, что я сидел как вкопанный за учебники.
И он не сдался.
Катя о чем-то думала.
— Не хмурься так, — сказал Сергей, — тебе это не идет. Катя цокнула языком.
-Ты мне как брат. Еще он ворчит, когда я не выгляжу счастливым идиотом.
Не хмурься, Катя.
Не гордись, Катя.
Не спорь, Катя.
Запрограммируй это, Катя.
Трахните вас обоих! Сережа вздрогнул и задумался о первом слове своего проклятия.
Слово было грубое, но Серёже хотелось развить тему.
«Я не понимаю», — сказала Катя.
- Ты не сдался.
И он начал сдаваться.
Почему? - Он не сдался.
Ему не дали тренеров.
Похоже, его тело начинает сдавать.
- Тело? - Ну, глубокие отделы мозга.
Машина, которая контролирует, например, пищеварение, не спрашивая нас.
Мы не можем сказать телу: «Не потей».
- Но как это произошло? Сережа развел руками.
Катя больно ткнула его локтем.
- Думать! - ? эт! Я не психолог.
Спросите Николаича, он расскажет вам о дельфинах.
- О каких дельфинах? Сережа сменил тему.
Николайич посмотрел на больного и усмехнулся.
Рабочий день давно закончился, и свет в комнате погас.
Пациент остался в клинике, все еще в шлеме, и продолжил работать.
— Сидит, сложив руки, как Мона Лиза, — добродушно сказал Николаевич, — какая красота! Ну и как ему помочь? При всем желании.
Психотерапия через секретаря? Если я спрошу его об отношениях с женой, он ответит? Сережа отрицательно покачал головой.
- И если? Хм.
Что он скажет, если его спросить, как он относится к своему работодателю, который засунул себе в зад дизель и нажал на педаль? - И мы спросили.
Он дал неожиданно вменяемый ответ. Так говорят: если компания хочет оставаться впереди рынка, то невозможно множить уровни управления.
А у генерального директора может быть в подчинении всего сто человек.
Вы можете нанять сто одного, но вам придется уволить одного из ста.
Поэтому на втором уровне управления компанией может увеличиваться только нагрузка, а не персонал.
- Как он сам к этому относится? Что за чушь: ИИ имеет полный доступ к человеческой памяти, но не может ответить ни на один человеческий вопрос.
- Что бы ты спросил? Николайич пожал плечами.
— Я бы начал спрашивать о своем детстве.
Я искал изученные закономерности.
Я не тренер, я иду гораздо глубже.
Первая версия – детская травма.
Впрочем, зачем гадать? Мой совет: пропишите ему какой-нибудь древний препарат с максимально широким действием.
Якобы от органического поражения головного мозга.
И тогда, согласитесь, это подействует как антипсихотик.
— Органическое повреждение еще требует подтверждения.
И по сканам все понятно.
Оба замолчали.
Сергей перевернул ситуацию в голове.
Николаич просто смотрел на мигающие индикаторы шлема, как на новогоднюю елку.
- АИСТ? - спросил Сергей.
— Скажите, пожалуйста, были ли у вас, то есть Виктора, травмы головы? «Никаких обращений к врачам по этому поводу не зарегистрировано», — ответил аккуратный голос.
— Он ударился головой о стены или углы? - 23 мая 2178 г.
, 14 октября 2176 г.
, 3 мая 2175 г.
- Останавливаться! Не так.
Бил ли Виктора когда-нибудь по голове другие люди? — 2157-й год. Осень.
Более точную дату установить невозможно.
Врачи переглянулись.
«Ему было 10 лет», — рассказал Сергей.
-Кто его избил? - Одноклассник Виктора.
— Сколько было ударов? Десятки? - Сотни.
— Осень 2157 года? Сколько? - Несколько месяцев.
— Он нанес ответный удар? - Нет. - Почему? — Ваш вопрос выходит за рамки ограничений доступа к памяти.
Сергей посмотрел на психиатра.
Психиатр развел руками.
— Многих людей избили в школе.
Не все восприняли это как травму.
Как он чувствует? «Ладно, с нас хватит», — сказал Сергей.
- Пойдем домой, Андрей Николаевич.
У пациента заканчивается рабочий день, он снимает шлем и не хочет, чтобы его видели разговаривающим с психиатром.
— Да, — согласился Николаич, — это никому не нужно.
Они поспешили покинуть комнату.
— Но похоже ли это на работающую модель? — Да, — мстительно сказал психиатр, — дельфины ему, значит, не подошли? И теперь он хочет, чтобы я вилами написал ненаучную гипотезу? - Так тянет? - Ну, длинновато, что тут сказать.
Если тебя бьют, и ты привык втягивать голову, то вполне можешь делать это всю жизнь.
И в переговорах тоже.
Так что подходит. - И что можно сделать? Николаич фыркнул.
- Это смотря кто.
Мне нужно пойти домой и выпить пива.
Вам следует пойти к любимому.
Наш пациент должен продолжать гореть в электронном аду.
- Ты злой.
- Да, я злюсь.
Но не на нем и не на тебе.
И на то время, в течение которого пациент не может смотреть врачу в глаза.
Они спустились в метро и попрощались.
Каждый пошел в свою сторону.
Сергей подумал, как он перескажет это Кате, и вспомнил его слова об эволюции.
Ладно, в данном случае виновата не эволюция.
Он думал о том, что извлек из памяти Виктора.
Какой ублюдок избил его в школе? За что? Сам Сергей, конечно, все пережил, но он был мальчиком-инвалидом.
Время от времени его дразнили, но месяцами не били.
Кулаки Сергея сжались.
* * * Виктор отвернулся от нищего.
Он посмотрел на блюдце, на чашку, на пакетик сахара, на круглый отпечаток кофе на салфетке.
— Что ж, — нищий потер ладони, — время почти истекло.
И вы меня спрашиваете: «Где в этой истории деньги, СергейЭ» Виктор молчал.
«Ладно, — продолжал нищий весело, но без насмешек, — продолжим».
В этой истории вот-вот появятся деньги, но сначала… сначала будет голая девушка! * * * Катя потянулась под одеялом.
- Бедный.
Жаль, что нельзя вернуться в прошлое и все исправить.
Кажется, я сказал что-то банальное.
Сергей молчал.
- Это потому, что я глупый.
Сергей молчал.
Катя ударила его локтем под одеялом.
- Ай! Ты прекратишь драться или нет? «Ты должен был сказать, что я не глупый».
- Ты не глупый.
- Да.
Спасибо.
Поздно.
- Ну.
блин.
Да, жаль, что нельзя вернуться в прошлое и все исправить.
- Запишите умную мысль.
Сергей вздохнул.
- Я запишу это.
И отправлю себе на почту.
В прошлое.
«Боже мой, скажи Кате, что она не дура.
Искренне.
Я".
Катя хотела подавить смех, но не удержалась и затряслась всем телом.
- Что еще ты напишешь? — Я сейчас напишу, чтобы пригласить тебя на свидание.
- Верно? Прямо сейчас? - Ага.
«Если увидишь Катю, отведи ее в кафе».
- О-окей.
Потом наверное напишу себе, чтобы согласился.
Хотя, наверное, не сразу.
Может быть, со второго раза, а то ты, кажется, слишком быстр.
эй, что ты делаешь? Здесь мы бы сказали, что Сергей выскочил из-под одеяла и перестал одеваться, но наш главный герой – калека.
Он дернулся, стиснул зубы, а затем упал с кровати, ударив при этом девушку.
Он подполз к стулу, оперся на него, и встал.
- Что ты делаешь? Сережа? Итак, деньги.
Сергей потратил на проезд 80 рублей.
Далее он оплатил консультацию в венчурном фонде, где заведующим отделением работал его пациент Виктор, к тому времени выписанный из клиники с неясным диагнозом и назначенным препаратом для отвлечения глаз.
Сергей долго и хитро врал, но добился от менеджера направления его к своему руководителю за советом.
Не менеджеру, конечно, а его ИИ-секретарю.
«Все почти так же хорошо», — заверил его менеджер.
Сергей сделал вид, что неохотно согласился.
Хотя это было именно то, что нужно.
Он оказался в офисе с Виктором.
На этот раз пациент был одет в деловой костюм, но его глаза по-прежнему были скрыты шлемом.
Сергей опустился в кресло и несколько минут собирался с мыслями, молча шевеля губами.
Затем он сказал: - АИСТ? - Слушаю вас.
- Я Сергей Юрченков.
Врач-диагност клиники Вектор.
- Я узнал вас, Сергей Алексеевич.
-Можете ли вы отправить сообщение Виктору? - Я буду рад помочь.
Напомню, стандартный срок рассмотрения заявления составляет три рабочих дня.
- Спасибо.
Но укажите, пожалуйста, дату, когда вы это прочитали.
— По умолчанию используется ближайшее окно в расписании.
Вы не удовлетворены? - Не удовлетворены.
«Выберите дату», — сказал АИСТ.
«1 сентября 2157 года», — сказал Сергей.
Это было свидание из детства Виктора.
Осенью того же года его начал избивать одноклассник.
Сергей замер.
АИСТ задумался.
«Продиктуйте, пожалуйста, текст сообщения», — наконец ответил он.
Сергей выдохнул.
*** Итого 80 рублей за проезд. 80 на обратный путь.
3500 за консультацию в венчурном фонде.
И я ставлю Наталье сто долларов.
У вас не было никакой гипоплазии.
И я знал об этом.
Сто долларов по тогдашнему курсу.
это всего двенадцать тысяч триста три рубля от вас.
Виктор бесстрастно посмотрел нищему в глаза.
- Сколько? Он повторил сумму.
Виктор молча кивнул, сделал несколько жестов, и деньги пошли Сергею.
Он коротко кивнул в знак благодарности, надел шляпу и начал застегивать пальто.
- Подожди.
что было в сообщении? - Вы заботитесь? Психотерапевтическая пошлость.
Николайич помог его составить.
Вам не нужно знать.
Главное, чтобы ваше подсознание уловило смысл.
Разве это не помогло? — Да, — рассеянно сказал Виктор, перебирая что-то в памяти.
- Думаю, это помогло.
Но почему ты так уверен? — Потому что ты дал мне половину среднемесячной зарплаты в Москве, не моргнув глазом.
Люди с хроническими психическими заболеваниями не столь успешны.
Статистика на моей стороне.
- Слушай, если тебе нужны деньги.
- Спасибо, оно у меня уже есть.
- Что ты с ними будешь делать? — Я куплю бутылку хорошего виски.
И говорят, что алкоголь скоро будет объявлен вне закона.
- Если тебе нужна работа, я могу помочь.
Сергей фыркнул.
- У меня есть работа.
За кого ты меня принимаешь? Виктор развел руками.
- Для нищего.
— Оно еще не пришло? Это спектакль.
Мне нужно было встретиться с тобой в выходной, провести тебя по улице без своего чертового шлема и посмотреть, как легко ты расстаешься с деньгами.
Хорошо, что я умею играть на гитаре, вот что.
- Но почему? - Мы с Николаичем интересовались, как у тебя дела.
Навести справки в наши дни не так-то просто.
Как только вы начнете искать в Интернете, полиция начнет задаваться вопросом, какого черта вы шпионите за людьми.
- А эта история?.
- Частично правда.
Ну почти все.
Я отправлю тебе сообщение.
Вечерами можно перечитывать и думать о том, что же произошло на самом деле.
Подойдет ли? Если не получится, это ваши проблемы.
Сергей медленно поднялся на ноги, поморщился и тихо добавил, почти как скороговорку: — Прости, я стал таким раздражительным.
Мои ноги становятся все хуже.
Мы с Катей в разводе.
Оказывается, у тебя голубые глаза.
Он прошел мимо сидящего Виктора к выходу.
Виктор удержал его, взяв за рукав.
— В конце концов, ты странный человек, — сказал он.
- Ты не мог бы просто спросить? Сергей посмотрел на сидящего мужчину.
У него было ощущение, будто врач измерил глубину его черепа – от глаз до затылка.
Сергей отвернулся и шевельнул губами, словно подбирая фразу, которая точно впишется в голову собеседника.
И наконец он сказал: — А просто спросить в наше время — самое сложное.
Скачайте всю книгу и подпишитесь.
Теги: #искусственный интеллект #Научная фантастика #нейронные интерфейсы #киборги #психотерапия
-
Бругман, Карл
19 Oct, 24 -
Какова Важность Обратных Ссылок?
19 Oct, 24 -
Бейтман, Гарри
19 Oct, 24 -
Немного О Российском Бизнесе «Скартела»
19 Oct, 24 -
Вычисление Кучи Haskell
19 Oct, 24 -
Как Установить Flash С Веб-Страницы?
19 Oct, 24 -
Загрузите И Поделитесь
19 Oct, 24
