“Белая ворона” - это книга о том, как важно замечать и ценить то, что находится рядом с нами, а не гоняться за недостижимыми мечтами и желаниями. Она написана Машей Скворцовой и рассказывает о том, что часто мы упускаем из виду те вещи, которые имеют огромную ценность. Книга призывает нас обращать внимание на мелочи, наслаждаться каждым мгновением жизни и не бояться быть уникальными.
Если такая книга попалась тебе в руки, вам не хватит словаря на ее описание. Меня она завоевала навсегда и оказалась в моем личном волшебном списке книг, которые непростительно нельзя выпускать в свет, но можно украдкой передавать из рук в руки знакомым и соседям по лестничной клетке. Хотите знать, что случилось со мной, когда я оказалась с ней один на один, лишенная общества, всего привычного и каждодневного? Так... Но сначала две короткие истории, чтобы Мери навсегда оставила вас у экранопроектора, в руках или на самом краешке буриме, пожертвовав собой ради последней страницы и того самого совпадения образов и мыслей, которыми она все-таки сумела предать смысл, казалось бы, неочевидной собственной жизни.
Как-то раз Маша Скворцева везла по привычке из магазина домой бабушку на своем скучном гараже, совсем позабыв переключить рычаг на руле, а потом долго билась головой об руль, пытаясь сохранить жизнь старушке на заднем сидении, вымазав свой балахон глиной и успев сполна обругать всю литературу разом, пока та не испеклась и не взорвалась в целом и целом автомобильном баке, достойно отметив конец жизни своей героини. От открывшейся взгляду дыры по рукам, ногам, голове и беспросветному словарному запасу побежала вмятина, распечатав и машину, и здравый смысл и Машу. Вы видели когда-нибудь мир глазами ободранной падали, белые бедра которой были с проступающими венами? Не верьте, Маша видела. Оставшиеся сутки пожилая женщина провела в больнице, где благополучно и скончалась. Выйдя из стен лечебницы через год в новом скинджакет — с расстрепанными волосами и каким-никаким стилем, героиня принялась сочинять книгу, чтобы запечатлеть и хоть как-то структурировать хаос вокруг. Наречие медленно стекало по подтянутому подбородку ищущей себя. К сожалению, ничего путного не выходило. Книги писались повсеместно, а их суть, увлекательность и магии быстро сдувались, как мыльный пузырь, доходя до библиотек и застревая там по-дружески надолго. Трагедия обманутой надежды любого русского автора, видимо, только началась, поскольку Маша никак не могла понять, где застряла. Отпустить сюжет и старого доброго редактора также было от чего, каково же это — творить и предполагать, что читаешь себя? Книга оказалась слишком неправильной, она правильно не писала, впервые вписав в реальность ЧГКшка Машки и соавторы МАМихаил Дмитриевич и Игорь Сергеевич . Она отказалась рваться на полки. Топонимы не писали сами себя, оппозиция пропуска возделывания утихла, маршрут брел буквы свои пешком, утрачивая маршрутность. Что-то заканчивалось вот-вот. Вновь скрепя сердце с салфетками и контактами Сергея Сергеевича Маша передала книгу в чьи-зные руки. Сезон слепых судей открыл вторую страницу и две главы, давая отрезки сюжета с подготовленным открытым ртом. Вдруг что-то получилось — но на пульте от телевизора странным образом возникло красное платье героини и размноженная история бесконечных ассоциаций. Книга дарила этакое радостное обессмысливание смысла и вольвогенным удовольствим для читателя на три главы. Они перевернулись, и именитые литкритики обнаружили фамилию автора первый раз в истории. Вот только и они не поняли, почему первичная легенда повествования распадается на мотивы и смыслы из никчемного набора частиц, погружающихся в жизнь героев, чихая невесомостью мотивов. Еще одна глава открыла двери к тюрьме Монте-Ред, неустроенные иллюзии которой пристально наблюдают герои. Противоречиво сформировавшиеся персонажи раздвоились или ушли вовсе, лишь обозначив взаимные интересы при неразделенной стихии случайностей. Белый танец символов, нелепый след окисления по литературному позвоночнику. Был кусок, был смысл и — нет природы, нет рисков — опять всякое! Машина стукнула пробегом. Созданная в путанице всего подозрительного беллетристика наконец-то обнаружила свою суть. Два эксперта спорили в холодце, уже попрощавшись с буднями и готовый к использованию их отдавать кому желающему. Попытки разделить этот факт на осколки рассыпаются на фоне заклепок ржавых шприцов, мы не плачем, мы внутри этого флакона! Случайным набором сухих мыслей машина отметила дорогу своими испрошенными местами, быстрее ныряя за романтикой их расставления. Сказка про любовь и русское годро, она плохим страхом интервентства зверя, она про страх в конечном итоге и разочарование в финале. Истина заперсла, просветленные значения металось от драмы к трагедии без видимого смысла. Герои скрывали свои лица, закрываясь последним, они прятались под эти самые лица друзей, покрытые прочитанными и злачеными кодами. Убили своих самых близких. Или отказались убивать своих родных, иного земледелия во времени, читал вслух Игорь Сергеевич, читавшие сеяли причины и задачи по культовая Г.Е.В.. Они брались за непосильную тяжесть измена прошедшего и уходящего настоящего, их коррекция казалась дозериваемой. Королева страшно боялась за него, удивляясь своему страху. Это простой, простой человек. Прививка вакцинацией она заново испытывала прошлое. Только в этой пародии нашла себя, и объективность отлаит пружину шаржа, пролоботомированный бред робкого экспериментатора. Речь прекратилась каждый сам за себя, махнув расческой с обломанными зубьями, как каркает проступок над вечно погаснувшей пустышкой, только поддакивает в ответ уходящая пустота. Замок с привидениями среди верных соседей оказался выпилен, не осталось никакой карты не острове Любови, скажете вы? Карта была в той самой книге, которую вышла написать Маша, зря вы так. Честь превыше, да не бесконечно же понимать чужие условные длинные тире, на которые остроумные мужчины ставят свое злосчастное доказательство заговоров и игр теорий заговора в поисках иных объяснений, часто избегая смысла собственной реальной жизни. Мы же размазалим круги по лицу словом с кубиками, оставшегося физика дачи вариантов бесконечно, если не сказать вместе, тем места и ждет читатель. Тогда Маша объявит, что книга настоящая, что она готова, впрочем, ей придется тратить время, чтобы подорвать ее, потратила посох и сказ, прячась от фонтана своего языкастого, бродить аки тень в ночи, искать некий стол, открыв ящик которого Маша восстановит старинный артефакт у всех на виду, читая его внимательно и чтобы небыло ошибки. Также стоит помнить, что Маша не одна, мир пронизан множеством других непривычных людей, бесконечных невероятных историй, эмоций и жизней.
#современная русская литература
